Следующей меня догнала младшая Дрейк.

— Ну Ори! Ты сам говорил, что у меня бывают проблемы с мелкими деталями моих планов, — напомнила она мне. — Потому что эмоции мешают мне сосредоточится и все продумать!

— Не «мелкими», просто «с деталями», — поправил я. — «Мелкой» деталью сгоревший комм и зависание в паутине назвать нельзя при всем желании.

— Но ведь кончилось все хорошо! — радостно улыбнулась подруга. — Ты помог мне понять Пушка, а новый комм мне папа выдал из своих запасов.

А, так вот откуда столь навороченные функции в приборе типа настройки спектра фонаря.

— А значит меня надо понять и простить, а не дуться! — сделала вывод Дрейк, словно в противовес смешно надув щеки, одновременно нацепив на мордашку заискивающее выражение лица.

Не знаю, как отреагировал бы просто ребенок, но я-то уже был взрослым в прошлой жизни. Ну как сердиться на мелкую милоту? Которая хоть по глупости то и дело вляпывается — но никогда со злым умыслом?

— Я не обижаюсь, — мягко ответил я ей. — Просто давай договоримся не ловить жуков на мою голову?

— Заметано! — улыбнулась девочка. — А куда мы идем?

— Пришли, — я поискал замок и длинным прутом с гранями отомкнул кусок обшивки, в раскрытом виде представляющий собой трап для инженерного обслуживания. — Кэп поставил мне задачу проверить атмосферные движки.

— Ух ты! А можно я тоже гляну? Хоть одним глазком!

Ну, кто б сомневался.

— Только не мешай, пожалуйста, — попросил я, прикинув, что даже Дрейк не под силу что-то тут сломать. Тем более, Синий следит, чтобы никто не подал ток на пластины ионизаторов.

— Тут три камеры, — я показал на сужение впереди, а потом и сам пролез туда. — Там где ты — забора атмосферных газов, я — в ионной, а дальше — разгонная, она открывается соплом.

Пришлось зажечь фонарь, чтобы хорошо разглядеть идущие спиралями полосы пластин электродов, составляющие одно целое со стенкой движка. Нагара нигде не было, каких-то существенных сколов не наблюдалось…

Кракхх.

— Это был жук, — констатировал Красный, увязавшийся за мной. — Ты его фонариком немного ослепил, похоже. Там, в разгонной части их куда больше. Видно, залетелели и остались отдыхать до ночи.

— Гадость какая, — пробормотал я, пытаясь понять, что делать с изгвазданной подошвой ботинка.

— Какая гадость? — тут же сунулась Алиса, заглядывая через сужение.

И, поскольку внутри было довольно темно, зажгла фонарь в своем комме.

Значительно более мощный фонарь, вернее, фотонный источник комма зоолога-авантюриста Игоря Дрейка.

Где спектр излучения недавно был перенастроен под излучения светляков Вивены.

Где-то секунду до меня порциями доходило все это, а потом…

— Алиса!!!

…Я не успел выставить сферический барьер.

— Стой и не двигайся! — дочь своего отца положил свой коммуникатор на подъем сужения так, чтобы я оставался в свету. — Сейчас мы их соберем с тебя с запасом!

Я не ответил, судорожно пытаясь растянуть тот кусочек Железной рубашки, что у меня уже более-менее получился, на все тело. Долбанное просветление, ну и где ты⁈

Как выяснилось уже на следующий вечер, суровые космические дальнобойщики долго отдыхать не умеют. К обеду весь экипаж, еще вчера рассказывающий, как они сорвутся в загул на несколько дней — неделю, не меньше! — собрался в кают-компании. Хотя все были свободны от вахты. Пришлось ставить тесто на булочки — чем-то же нужно было их кормить. И слушать, как нелегка жизнь туриста на этом поросшем зеленью куске камня. В основном — борьбой со скукой.

— Не, я так-то предполагал, что с выбором в баре будет туго, — жаловался Хоранзи, развалившись на стуле и раскачиваясь на нем. — Периферия, понятно все. Но они же даже про название основных коктейлей ничего не слышали! Я бармену говорю — а сделай мне, милейший, «Скопление Скорпиона»! Тот смотрит на меня, глазками лупает, типа, чего? Ладно, думаю! Упростим задачу! «Туманность Страха», говорю, можешь сделать? «Созвездие» хотя бы? И снова — хлоп-хлоп! Настойки, говорит, есть. Местные. Бренди еще. Вина недавно вот завезли с Семиды. Кстати, ничего, хотя и суховаты, как по мне. В общем, одной «криозаморозкой» мы с кэпом весь вечер и накидывались.

— За себя говори, — хмыкнул Фаркаш. — Я пяток шотов пропустил и спать пошел. Это ты до закрытия в баре торчал.

— Вот! — возмущенно подтвердил старпом. — Практически в пустом баре! Что это за курорт, где на весь зал — три калеки! Даже поговорить не с кем.

— С барменом? Классика же! — хихикнул Стражински, который сейчас, вероятно, гордился собой за то, что не поддался общему желанию отправиться кутить.

— О чем можно говорить с человеком, который «Созвездие» делать не умеет? — грустно вздохнул корнит. — Короче, скукота. Валить отсюда надо! Маш, а ты чего, кстати? Я думал, мы тебя из здешних салонов, спа и парикмахерских с ногтями выдирать будем.

— А я все сделала! — безопасница покрутила шеей, демонстрируя тем, кто еще вдруг по какой-то причине не заметил ее новую прическу. — И на массаж сходила, и в бассейне поплавала, и сауне посидела. Полный курс омоложения и релакса прошла. Суточный.

— Сильна! — капитан поднял большой палец. — Совсем что ли не спала?

— Ой, да на борту отосплюсь! Но я с Майком согласна. Делать тут нечего. Цены завышены вдвое из-за этого «Небесного танца», а сервис — очень так себе. Хотя массаж и неплохо делают. Такой массажист еще — мускулистый…

— Госпожа Ширай, тут дети, как бы! — расхохотался Хоранзи.

— Просто массаж, дубина! — поджала губы Мария, но самую капельку покраснела.

Мы с Алисой — она тоже крутилась тут — переглянулись. В глазах подруги светился вопрос — что не так с массажем, и почему взрослые вдруг считают эту тему не подходящей для разговора в присутствии детей. Я с самым серьезным видом пожал плечами, мол, фиг его знает. Это же взрослые! У них все не как у людей.

— Я, честно говоря, тоже не хотел бы тут сильно задерживаться, — перевел тему капитан. — Здорово, конечно, спать на кровати размером с мою каюту, но реально скучно. Половина заведений не работает, жужжание это постоянное над головой…

— А может просто кто-то не умеет отдыхать? — подколол Коса Нил.

— Это говорит тот, кто корабль не покидал? — тут же отбрил Фаркаш пилота. — Но если серьезно — что тут можно сделать? Профу нужен хамелеон, а местные на этот товар наложили самое жесткое эмбарго. Только и остается ждать, пока жукам надоесть свой танец выплясывать. Надеюсь, не две недели…

Ай! Я неодобрительно посмотрел на младшую Дрейк, незаметно ткнувшую меня в бок.

— Что?

— Тсс! Есть идея! Только проверить надо! Про светляков. На десять минут, но нужна твоя помощь. Ну пожалуйста, Ори! Без тебя за десять минут кухню не разнесут: булочки ты им уже отдал!

— Ладно, — так же тихо ответил я. — Уговорила. Пошли «на десять минут».

В отличие от взрослых, я на себе прочувствовал, что Алиса реально умная и креативная. При всех ее недостатках в виде непоседливости, чрезмерной самоуверенности и прямолинейности в стиле «придумал-исполнил-там разберемся» — способна порой генерировать такие идеи, которые другим и в голову прийти не могут! А еще мы реально подружились во время всех этих перипетий. Да и, честно сказать, не так уж часто что-то случалось за прошедшее время. Мирно мы общались гораздо чаще.

Первое, что сделала подруга, оказавшись на улице, это посадила световое пятно мне на колено.

— Серьезно? — я выразительно поднял брови. — Это единственная поверхность, на которую можно светить?

— Для эксперимента важно знать о действительной повторяемости при повторении условий! — важно сказала она мне, пытаясь копировать интонации отца.

Ну, не на голову, и то хлебушек. Так-то Алиса права, научную ценность имеют только те экспериментально установленные факты, что можно в точности получить, повторив условия открытия.

— Смотри-смотри, летит уже! — едва сдержала охотничий азарт дочка профессора, когда от светящегося над нашими головами облака отделилась точка, и по широкой дуге направилась к манящему пятну. — Не двигайся! Есть! Ха! Видел? С первого раза! А ты еще ворчишь! Теперь я освещу тебя всего и ты поймешь мою гениальную иде… Что?