Я посмотрел им вслед и улыбнулся. Ребята мои дорогие… Сколько космических дорог мы прошли вместе. Нет у меня лучше друзей на свете — таких верных, добрых и надежных. Вот только наивных, как дети малые. Прятать лишнюю спичку в волосатой лапе любой уважающий себя леший учится еще в юном возрасте.

«Тугарина» к полету мы подготовили всего за пару часов. Забили внутренности лунного модуля ящиками с едой и канистрами с питьем почти до самого деревянного потолка.

«Тугарин» по своей сути — это обычная избушка на курьих ножках, адаптированная для полета в космических условиях. Погружена в летаргический сон, покрыта снаружи экранно-вакуумной изоляцией, два Горыныча — основной и резервный — подвешены под полом между лап в окружении округлых жабобаков с мертвой и живой водой. Пилотируется легко даже без всяких колдовских заклинаний. В свои курсантские годы я на таких избушках облетел не одну околоземную орбиту.

Когда все было готово к старту, я по очереди обнял Пипелыча и Жердяя, смахнул со своей волосатой щеки скупую мужскую слезинку, залез внутрь лунника и захлопнул люк.

Отделение от «Еруслана Лазаревича» прошло гладко. Избушка сонно кудахтнула, основной Горыныч выдал на-гора длинный огненный хвост, и я увидел, как родной корабль с грустными рожицами Пипелыча и Жердяя за стеклами иллюминаторов стал постепенно удаляться.

— Счастливой дороги, Левушка! — пробасил в эфире командир дрогнувшим голосом. — Ни пуха тебе ни пера!

— А вот это к черту! — Я на прощание помахал рукой в окно. — До встречи на Земле, ребята! Начинаю работу.

Я сориентировал «Тугарина» и крутым виражом направил его к Луне.

Корабль шел уверенно и послушно. Я переключил управление на автопилот, расчехлил бортовой телескоп «Вий» и принялся рассматривать окололунные и лунные красоты.

Мой наметанный на космических наблюдениях глаз почти сразу же отследил в окололунном пространстве серебристую движущуюся звездочку. Я моментально развернул «Вия» в нужном направлении и прилип глазом к окуляру.

Вот, значит, оно как… Н-да, правильно говорят мудрецы: не считай себя умней других. Поблескивая в солнечных лучах, параллельным курсом к Луне шел американский лунный модуль.

Нет, все-таки американе тоже не глупые ребята. Как и мы, сообразили, что можно и без выхода на окололунную орбиту сбросить на Луну посадочный модуль, найти старцево завещание и дождаться спасательной экспедиции.

Пальнуть в сторону американ мне было нечем. Из оружия на борту была только ракетница с сигнальными ракетами, которую Пипелыч для чего-то сунул в мой багаж. Если я заблужусь на Луне, можно будет достать ракетницу и трижды стрельнуть в небо. А вдруг глубоко в лунных пещерах все-таки живут луняне и они смогут меня спасти?

С американского модуля по мне тоже не стреляли. Или меня просто не заметили, или у них на борту тоже не было оружия.

«Ладно, на Луне разберемся, кому владеть заветом старца, — решил я. — Сначала сядем, а там видно будет!»

Я снова повернул «Вия» в сторону приближающихся лунных гор и морей.

Вот в это самое мгновение и появился этот растреклятый китаянский автоматический кораблик!

Центральнонебесная народная республика своих космонавтов на Луну еще не высаживала. Но в ее космическом арсенале была замечательная придумка: полуавтоматический лунный грунтозаборщик.

Понятие «полуавтоматический», конечно, режет слух. Мы привыкли, что все космические аппараты делятся на пилотируемые и автоматические. А китаянцы создали робота, который мог полностью автоматически лететь к Луне, высадиться на ее поверхность, набрать целый мешок лунных камней и пыли и доставить их на орбитальный корабль-матку. Вот на этом корабле робота и ждал единственный космонавт — оператор, который разгружал лунные трофеи и делал их первичный анализ.

И пока мы с американами на околоземных и межпланетных трассах мяли друг другу бока, китаянский полуавтоматический зонд «Чэнъи» с бортовым номером 16 тихонько обошел всех по самым дальним орбитам и незаметно скользнул к Луне.

«Чэнъи» четко просчитал ситуацию, спрятался за Луной и дождался начала моей и американ высадки на лунную поверхность. А сейчас он самым простеньким образом зашел на нас со спины и шарахнул горгонным излучателем на полную мощность.

Горгонный излучатель — это очень скверная штуковина. Названный по имени известной греческой колдуньи горгоны Медузы, он способен облучить любую органику и технику недобрым взглядом чудовищной колдовской силы. От него киснет молоко в крынках, превращаются в прах продукты и выходят из строя все механизмы.

Вот именно это сейчас и произошло с «Тугарином». Автопилот сдох моментально. Лунник беспорядочно закувыркался, Луна и звезды за окном пустились в немыслимый пляс.

Я переключил управление на ручняк. Слава богу, Горынычи не вышли из строя: чтобы обездвижить любую живность — в том числе и меня, — недобрый взгляд нужно бросать, во-первых, с близкого расстояния, а во-вторых, глядя прямо в глаза обездвиживаемому объекту. Ясное дело, что ни я, ни Горынычи под днищем избушки такого удовольствия автоматическому китаянцу не доставили.

Я мельком взглянул в окно на корабль американ. Лунный модуль класса «фургончик Элли» закручивался по всем трем осям пространственных направлений и неуправляемо валился на Луну. Американе, наверное, получили куда больший горгонный заряд, чем мой «Тугарин».

Легкая тень скользнула по оконному стеклу. Я поднял голову и через иллюминатор в мансарде увидел, что робот спрятал горгонный излучатель и, победно сигналя всеми бортовыми огнями, выпустил посадочное шасси, готовясь к высадке на Луну. Чего уж осторожничать, конкурентов теперь нет. Умный китаянский механизм без помех отыщет завет старца Нинелия и доставит его прямиком в столицу Народной Китаяны.

— Скотина металлическая, — сквозь зубы процедил я. — Пальнуть бы по тебе… Жаль, что нечем!

Хотя почему нечем? Я огляделся, отыскивая среди нагромождения ящиков внутри «Тугарина» нужную вещь. Вот она лежит, родимая. Трехзарядная сигнальная ракетница «Светлячок».

Я взял ракетницу, закрыл гермошлем скафандра и настежь распахнул окно. Китаянец висел в подлунном пространстве, совершенно ничего не опасаясь.

Я вскинул ракетницу, прицелился и трижды нажал на спусковой крючок.

Все-таки не зря я часами тренировался в тире нашего Звездного городка! Красная ракета влетела в самое жерло горгонного излучателя, навсегда похоронив возможность робота бросать по сторонам недобрые взгляды. Желтая ракета вонзилась в центр оптического блока, и коварный «Чэнъи» мгновенно ослеп на все свои двенадцать глаз. Зеленая ракета нырнула в левую ушную раковину — локатор китаянского аппарата, и секундой спустя металлическая черепная коробка робота взорвалась изнутри, усеяв пространство мелкими искристыми обломками колдовских микросхем.

— Получил, фашист, гранату? — с удовлетворением от хорошо выполненной работы прокомментировал я в голос. — Ляг в кустах и отдохни!

Теперь путь к Луне был полностью свободен, и только от моего пилотского мастерства сейчас зависело, сможет ли «Тугарин» сесть.

«Тугарина» я посадил уверенно и четко. Точно бы получил пятерку на экзамене в летной школе.

Лунная пыль за окном улеглась минуты за полторы, и я осмотрелся. Кратеры, кратеры, кратеры. Большие и малые. Камни, камни, камни. Мелкие и крупные. Черные резкие и густые тени. Скругленная половинка земного шара в антрацитовом небе.

Как писал пару столетий назад великий лукоморский поэт, поглядывая в телескоп на лунные пейзажи:

Полное лунное великолепие, если выражаться кратко.

Налюбовавшись им, я по-турецки сел на пол прямо посредине лунного модуля и задумался.