А ведь она ТАМ и осталась. В той тёмной комнатке, подарившей ей столько ласки. С тем мужчиной… Я хочу туда!!!

В одну секунду, как током ударило, возникло озарение. Я чётко вспомнила последние слова. Сообразила, наконец, на что намекал мне Стефан.

Облизав пересохшие губы, я подошла в двери и тихонечко заглянула внутрь.

Врач осматривал Антона, окутанного десятками трубочек и проводов. Медсестра с озабоченным видом стояла рядом. Они не замечали меня.

— Готовить к операции. Срочно, — отрывисто приказал врач и повернулся к двери.

Я едва успела отпрыгнуть. Отбежала в сторону и сделала вид, что смотрю в лестничный пролёт. Врач прошёл мимо меня, подозрительно покосившись.

Медсестра тоже покинула палату через секунду. Я огляделась, в коридоре было пусто. Через пару секунд я уже находилась в палате.

Антон выглядел совершенно безжизненным, страшно изуродованное лицо, спешно перебинтованное, не вызвало во мне никаких эмоций, кроме презрения. Я знала, что он — не жилец. А я теперь действительно буду свободна. Это обещал Стефан. И я верю ему. Стану полностью свободной, теперь знаю, как это делается. А всё остальное — к чертям!

И я, не раздумывая, протянула руку и сорвала с правой руки Антона перстень. Тот самый, благодаря которому возможно перемещаться в другую реальность. Теперь он мой. Я, не колеблясь, надела кольцо, сразу угадав с размером, на средний палец левой руки. Впору. Надо же, а ведь пальцы Антона гораздо толще моих…

Приступ головокружения качнул меня, я опёрлась о кровать.

— Девушка, что вы тут делаете? Сюда нельзя! — услышала рядом испуганный голос.

Это вернулась медсестра.

— Он мой парень, — спокойно пояснила я ей.

— А… — она растерялась, видя моё спокойствие, — но… сюда нельзя! Его сейчас повезут на операцию. Там и родители приехали…

— Что ты здесь делаешь?! — этот вопрос я услышала уже второй раз за минуту.

На сей раз, это была мама Антона. Высокая, ухоженная, надменная дама неопределённого возраста. Папаша — маленький лысенький колобок — семенил следом.

Вопрос, отчеканенный металлическим голосом, был, как ядом, пропитан неприкрытым отвращением и адресован мне.

— Убирайся отсюда! Чтоб я тебя не видела больше рядом с моим сыном! — сорвалась она и провизжала надрывно, — всё это по твоей вине! Ты посадила его на наркотики и…

— Люся, — папаша мягко дотронулся до руки жены, но она оттолкнула его руку, — мы в больнице. Тише…

— Уже ухожу, — улыбнулась я.

Мне так хотелось выплеснуть её же яд назад, ей в лицо, в тщательно намакияженную физиономию. Во мне плескалась безумная радость от вида её страданий. Получай, дорогая, что вырастила. А я теперь свободна от всей этой грязи. От всего этого дерьма.

Я гордо развернулась и прошествовала к двери. Когда уже вышла в коридор, сзади внезапно раздался пронзительный крик, перешедший в животный вой.

Антон умер.

Так я попала в Школу.

…Я вернулась в холодную реальность своей комнаты, словно вынырнула из водных глубин, задыхаясь, хватая ртом воздух. Кружилась и дико болела голова, комната ходила ходуном, меня мутило. Я была полностью истощена.

Только что закончился бой. Непростой бой, забравший энергию почти всех факультетов Школы. Бой ради высвобождения энергии Кольца Единовластия.

Нам, Тёмным Воинам, ещё повезло, что этот древний артефакт находился у нас во время схватки. Он давал нам силы. А вот Светлым пришлось несладко… Они вычерпали не только свои силы, но и энергию огромного количества людей. Обычных людей, живущих и не подозревающих, какие бои ведут Тёмные и Светлые Воины в реальности Школы. И всё это — ради этой чёртовой реальности…Нередко и гибнут. Такова уж наша судьба.

Не помню, как добрела до окна, но сейчас мне было уже немного полегче. Исчезла головная боль, тошнота. Только слабость, бесконечная невесомая слабость. Девушка в розовых сапожках очень мне помогла. Думать о её состоянии не хотелось. Я ощущала, что жизнь еле-еле, но всё же теплится в ней. Что-то помешало выпить силу до конца. Да и чёрт с ней! Даже если бы она окочурилась — не моё это дело, это не убийство, это необходимая для моего восстановления мера. Как известно, ничего не бывает случайно. И если она оказалась здесь в тот момент, когда я практически подползла к окну, чтоб хлебнуть свежего воздуха, значит такова была её судьба…

Целители не смогли помочь нам сразу после боя, восстановить хоть немного ресурсы. Они сами были опустошены. И тогда Стефан, наш Учитель, просто отправил нас домой — набираться сил здесь. Банально отсыпаться, кушать, медитировать и…

«пить» людей. Они могут нам сейчас очень помочь. Те, кто не включился в общий поток ночью, с утра полны сил и собираются на работу, на учёбу…Вот только отдышусь и пойду хорошенько прогуляюсь.

Я сходила на кухню, прокралась так, чтоб не слышала мама. Хорошо, что сегодня на работу не нужно. Если она ещё не встала, значит опять вчера встречала вечер с бутылкой… В холодильнике нашла минералку и с наслаждением выпила залпом сразу полбутылки. Захватила пару творожных сырков, вздохнула, и поплелась обратно в комнату. Позавтракаю и отправлюсь «в рейд» по городу.

Сидя на окне, я кушала сырок и смотрела во двор. Несколько позже увидела, как на «Скорой» увезли мою невольную жертву, равнодушно проводила глазами. Потом рассматривала прохожих и по капельке «запивала» ими мой завтрак. Опустошать кого-то полностью было глупо — только не в одном и том же дворе. Светлые мигом заподозрят неладное. Хотя… Пока они сами отойдут и разберутся со своими сторонниками…

Нам не нужно думать о людях-донорах и помогать им после приходить в себя, а Светлые кормят и заботятся о своих «коровах», которых потом же доят, когда им нужно. Ещё бы — люди, светлые по определению, встречаются редко, их так тщательно надо оберегать, а вот нашими хоть пруд пруди, одним больше, одним меньше — никто и не заметит. Вот, к примеру, алкоголики (я усмехнулась)! Ценный материал. Хоть энергии в них не очень много, зато хлещет «изо всех щелей», а ещё они не сопротивляются и мрут покладисто. И проблем потом никаких — «скончался от алкогольного отравления» или «замёрз в состоянии алкогольного опьянения» или «не справился с управлением, будучи в состоянии алкогольного опьянения»… Да мало ли.

Некоторые, наиболее ценные, ещё и прихватывают на тот свет пару человек с собой, их энергия тоже нам очень пригождается. Ну, там, родных своих… И мне их ничуть не жаль. Сами виноваты, что стоически продолжают мучаться с алкоголиками! Жить с такими всё равно, что уже похоронить себя заживо добровольно! Я вот тоже живу…

Думаю, излишне говорить и о наркоманах, тоже наши ценные кадры! Не только сами стройными рядами бегут в могилу, но и последователей старательно выращивают.

Бомжи же — просто одноразовые «роллтоны». Съел — и порядок! Я хихикнула.

Поучается, мы в своём роде, санитары города, если глянуть глазами обывателя.

Есть ещё одна группа — так называемые готы, любопытное молодёжное образование.

Те, что на кладбищах любят пошариться и о смерти помечтать. В принципе, это всё возрастной цирк, но нам они тоже подходят, потому что в такие моменты наиболее глубокой жизненной тоски и влечения к смерти человек просто распыляет вокруг себя энергию, выкидывает её. Я люблю погулять по кладбищенским тропинкам в обнимку с какой-нибудь готичной девушкой, повпитывать… Это такое наслаждение!

Правда приходится этот дурацкий макияж наводить, чтоб не спугнуть источник питания, ну да это уже такие своеобразные правила «столового этикета». Помню, как-то с полгода назад пригласили они меня на своё сборище, вот было весело! Я тогда так «обкушалась», что просто упала в обморок от переизбытка энергии, кольцо аж засветилось. А они подумали, что я так глубоко разделяю их переживания… Так что в этом кругу я почётный гот теперь! Во как! А насколько забавно они потом вампиров изображали, я еле сдержалась, чтоб не заржать во весь голос, на концерты юмористов ходить не надо! Когда дошло дело до оргии (как я не пыталась их выпить по максимуму, а силушек у них ого-го! Не каждый может быть готом по состоянию здоровья, хилые там долго не задерживаются), я тупо слиняла.