Знамин и сам не понимал этого. Может, фашисты выследили «Буцефал» и решили бросить десант на остров? Вряд ли. Даже если лётчик и успел передать координаты по рации, груз «Буцефала» не стоил такого риска со стороны немцев. Нет, тут что-то совсем другое…

— Скоро выясним, — бросил Знамин.

Посёлок аборигенов был уже где-то совсем рядом. Выстрелы раздавались всё ближе, но из-за сплошной темени ничего не было видно. Вдруг впереди что-то полыхнуло — и в чёрное небо взметнулся столб пламени, мгновенно озарив всё вокруг.

— Ложись! — крикнул Знамин, и все трое рухнули на холодную землю.

Посёлок стал виден, как на ладони. Дюжина приземистых бревенчатых изб, разбросанных вокруг площади, колодец в центре неё. Одна изба была объята пламенем, и в следующее мгновение заполыхали ещё несколько. В отсветах пожара замелькали тёмные фигурки людей.

Дав знак следовать за ним, майор пополз в сторону горящего посёлка. Подмёрзшая земля была твёрдой и шершавой, как бетонка аэродрома, и, пока он добрался до крайнего сруба, рукава бушлата успели превратиться в лохмотья. Привалившись к толстым сырым венцам, Знамин перевёл дух.

Из темноты, тяжело дыша и чертыхаясь, появились Гусин со Стёпой, повалились рядом.

Майор осторожно выглянул из-за угла сруба. Между домами, гортанно перекрикиваясь, сновали люди в пятнистых маскхалатах. Судя по экипировке и вооружению, это была стандартная диверсионно-разведывательная группа. Такие часто забрасывались немцами с воздуха, с катеров и, даже, подлодок. Обычной их целью считались объекты «оборонки», штабы, склады и армейские коммуникации. Но что они могли делать здесь, на Богом забытом острове?

Немцы явно что-то, или кого-то, искали. То и дело солдаты подбегали к высокому худому офицеру с короткими донесениями. Так продолжалось до тех пор, пока на другой стороне посёлка не раздалось несколько одиночных ружейных выстрелов. Видно, немцы наткнулись на притаившегося где-ни-будь в подвале или на чердаке оставшегося в живых островитянина. Знамин прислушался. «Шмайссеры» на выстрелы не отвечали.

«Живьём берут», — понял майор. Было досадно, что он со своим маленьким отрядом ничем не может помешать фашистам. Ещё пару раз хлопнула винтовка — и всё стихло.

Вскоре из-за стелющегося дыма появились двое солдат, волокущих под руки какого-то человека. Вглядевшись, Знамин узнал того самого старца, который приходил в лагерь. Его подтащили к офицеру. Знамин быстро переглянулся с Гусиным и Стёпой.

Прошло несколько напряжённых минут. Офицер что-то крикнул солдатам и коротко, без замаха, ударил старца. Седая голова дёрнулась, и старец обмяк, повиснув на руках у фашистов.

— У, сволочи, — прошипел из темноты Стёпа. — Товарищ майор, долбануть бы их, гадов, — Стёпа потряс лимонкой.

— Я тебе долбану. Лежи, не высовывайся.

Немцы тем временем подожгли ещё несколько домов — заметали следы перед уходом. На площади теперь собрался весь их отряд. Майор насчитал десятерых вместе с офицером. По команде они быстро построились и двинулись к югу, в сторону пляжа. Четверо солдат впереди несли плащ-палатку то ли с убитым, то ли тяжелораненым. Следом ещё двое помогали идти солдату с перебинтованной ногой. Пришедший в себя старец шёл сам, хотя видно было, что удаётся ему это с трудом. Лицо его было в крови, седые волосы развевались по ветру. Сзади старца то и дело подталкивали автоматами двое солдат. Последним шёл высокий офицер, настороженно озираясь по сторонам.

Через несколько минут немцы неминуемо должны были пройти мимо того самого сруба, за которым притаились майор, Гусин и Стёпа. Решение пришло мгновенно. Только двое из десяти солдат держали оружие наготове — те, что охраняли старца. Всем остальным, чтобы воспользоваться автоматами, нужно было бы какое-то время.

— Стёпа, — тихо позвал майор, — слушай сюда. Оставь мне патроны и ползи к вон тому забору. Видишь?

— Ну?

— Подпусти их шагов на двадцать и, как только выйдут на пригорок, бей гранатами. Бей только первых, старика смотри не задень. Понял?

— Так точно, — отозвался Стёпа.

— Ну, давай. Пошёл.

Стёпа шмыгнул в темноту и исчез.

— А ты, — Знамин повернулся к Гусину, — возьми на себя офицера и последних автоматчиков. Сможешь?

— Попробую, — проворчал Гусин, заряжая берданку.

Майор осторожно, стараясь не лязгать затвором, подготовил пулемёт к бою и стал ждать.

Немцы быстро приближались к засаде.

Хьюстон. Офис компании «Texas Pharmacology Ltd».

26 марта 2019 г. Полдень.

Крейг Доналдс, глава гигантской фармакологической компании, сидел за своим рабочим столом и рассеянно смотрел на серое от городского смога небо за окнами. Месяц. Всего месяц назад ещё была надежда на чудо. Пусть призрачная, но она давала ему шанс, и он боролся. Но болезнь победила. И ни миллионы, ни лучшие клиники — ничто теперь не поможет. Ирония судьбы: снабжать полмира лекарствами — и быть абсолютно бессильным, когда беда пришла к тебе самому.

На столе заверещал коммутатор. Доналдс нажал кнопку и бесцветным голосом осведомился:

— Я слушаю. Что там у тебя, Шер?

— Мистер Доналдс, с вами хочет поговорить один джентльмен.

— Кто такой?

— Некто Гриффит.

— Гриффит? Не помню такого. Какого чёрта ему надо?

— Не знаю, мистер Доналдс. Он говорит, что дело строго конфиденциальное.

— Ладно, запиши его на завтра.

— Но, мистер Доналдс, — в голосе секретарши послышалась нотка растерянности, — он приходит

уже четвёртый раз и говорит, что дело очень серьёзное.

Доналдс нахмурился. Меньше всего ему хотелось встречаться сейчас с кем бы то ни было.

— Хорошо, пусть войдёт, — устало согласился он и откинулся на спинку кресла.

В дверях появился высокий брюнет лет сорока. Он оценивающе осмотрел кабинет и стремительной походкой приблизился к столу Доналдса. Не дожидаясь приглашения, сел в свободное кресло напротив стола и, достав пачку «Winston», закурил.

«А парень наглец», — с проблеском интереса разглядывая посетителя, отметил Доналдс.

Гриффит выпустил в потолок витиеватую струю дыма и заговорил:

— Учитывая вашу занятость, мистер Доналдс, я перейду непосредственно к сути дела.

— Сделайте милость, — кивнул тот.

— Так вот, мне известно, что лейкемия, которой вы, господин Доналдс, страдаете, в настоящее

время прогрессирует, и шансов на благоприятный исход у вас практически нет. Не так ли?

Доналдс вскочил с кресла. Это было уже слишком.

— Вы в своём уме, мистер… Как вас там?

— Гриффит, — невозмутимо подсказал гость.

— Так вот, мистер Гриффит, извольте покинуть мой кабинет! — лицо главы «TPL» приобрело пунцовый оттенок.

Гриффит спокойно переждал вспышку:

— Интересно, сколько вы смогли бы отвалить за своё полное выздоровление? — невозмутимо спросил он. — Сто? Нет лучше сто пятьдесят миллионов. Это бы меня устроило.

— Вы сумасшедший, — Доналдс взял себя в руки и сел на место. — Я не имею понятия, как вы пронюхали о моих проблемах, но я как никто другой знаю, что лекарства от этого нет и быть не может!

— Я бы не был столь категоричен. — Гриффит достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо листок и, аккуратно развернув, положил перед Доналдсом.

Тот покосился на листок с видимым безразличием:

— Что это?

— Ксерокопия одной статьи.

— Насколько я вижу, она на немецком языке…

— Это анонс, — охотно пояснил Гриффит, — анонс одного интереснейшего интервью. Вы читали о секретном проекте русских под названием «Немезида»?

— Не читал и не слышал.

— Правильно. Потому, что интервью так и не состоялось. Мне пришлось позаботиться об этом и ускорить естественную кончину профессора Лебски, о котором здесь говорится. — Гриффит постучал пальцем по газетной странице.

— Вы убили его? — помедлив, спросил Доналдс.

— Это был служебный долг, — отмахнулся Гриффит. — Но давайте всё-таки перейдём к существу дела. — Он загасил сигарету в пепельнице. — Я располагаю информацией по проекту «Немезида» и оцениваю её, как и сказал уже, в сто пятьдесят миллионов.