— И какой путь ты хочешь выбрать сейчас? Что Правая Рука Адарлана будет делать в будущем?

Никто не спрашивал об этом у него. Даже Дорин.

— Я всё еще учусь… решать всё, — признался он. — Но, определённо, сначала что я прогоню Перрингтона и Валгов с наших родных земель.

Она поймала это слово — «наших». Ирэн закусила губу.

— Что случилось в ту летнюю ночь?

Он расплывчато рассказывал. Не сказал ей об атаке, днях и месяцах, ведущих к ней. И последствия тоже.

Эта комната мелькнула у него в мыслях — как голова катилась по мрамору, как кричал Дорин. Это смешивалось с другим моментом — Дорин, стоявший рядом с отцом, выглядит холодно, как смерть и жестоким, как любой уровень царства Эллады (богиня смерти, дарующая смерть от насилия или сожжения; царство Эллады — Ад).

— Я рассказал тебе, что случилось, — просто ответил Шаол.

Ирэн изучала его, играя с ремешком сумки:

— Решить эмоциональные последствия травмы тоже часть процесса исцеления.

— Мне не нужно ничего решать. Я знаю что произошло до, во время и после.

Ирэн стояла совершенно неподвижно, эти слишком мудрые глаза не показывали волнения.

— Мы посмотрим позже.

Проблемы и тьма тех дней, повисшая в воздухе между ними, стала пеплом на языке Шаола, когда Ирэн повернулась на каблуках и ушла.

Через два часа Ирэн, прислонив голову к ванне, смотрела в темноту, скрывающуюся высоко над ней.

В середине дня Вомб был почти пуст. Её единственной компанией был поток воды подземных горячих вод, протекающих через дюжину ванн, встроенных в пол пещеры, и капель воды из зубчатых сталагмитов, которая приземлялась на бесчисленные колокола, подвешенные между столбами из белого камня.

Свечи горели в специально построенных нишах и вокруг ванн, золотя пар и высеченные на стенах совы.

Ткань смягчала поверхность ванны, Ирэн вдыхала горячие пары, наблюдая за тем, как они поднимаются и исчезают в темноте, нависшей над головой. Вокруг эхом отзывался высокий, сладкий звон, изредка прерываемый ясными нотами.

Никто в Торре не знал, кто первым принёс колокольчик из серебра, стекла или бронзы в комнату для молитв Сильбе. Некоторые колокола были там так давно, что покрылись минеральными отложениями. Их звон, когда вода капала на них, теперь был не больше, чем еле-еле слышный. Но это была традиция: каждый целитель Торре подвешивал колокол. Имя и дата входа в Башню была высечена не нём. Колокол символизировал вечность, а также дарил музыку всем целителям, которые приходили сюда. Голоса любимых сестёр вечно пели им.

И, учитывая, сколько целителей прошло через залы Торре, смотря на это количество колоколов, больших и маленьких, которые заполняли почти всё пространство… вся комната, размером с тронный зал кагана, была наполнена эхом. Эти звуки наполняли душу Ирэн и кости.

Древний архитектор обнаружил горячие источники внизу под Торре и построил несколько ванн, встроенных в пол, чтобы сквозь них текла вода. Ирэн протянула руку к одному из отверстий в боковой части ванны, вода протекала сквозь пальцы к отверстию с другой стороны, чтобы вновь вернуться в дремлющее сердце земли.

Ирэн сделала еще один глубокий вдох, откидывая влажные волосы, прилипшие ко лбу.

Она искупалась перед тем, как войти в ванны — все должны были сделать это перед входом, чтобы очистить себя от пыли, крови и прочей грязи. Служанка ждала её с лёгким халатом цвета лаванды, чтобы девушка могла носить его тут. Ирэн вошла в воду, обнажённая, если не считать кольца матери.

Девушка подняла руку перед собой и начала рассматривать кольцо, — и то, как свет свечей играл на металле. Повсюду звенели колокола, смешиваясь в капелью воды.

Элемент Сильбы — вода. Ирэн знала, что она не единственная, кто почувствовал, будто находится в объятиях Сильбы в этих ваннах.

И темнота над ней… она отличалась от той, которая была в ране лорда Вэстфола. Противоположна этой черноте, которая была олицетворением дара, покоя и мыслей.

Ирэн вглядывалась в неё, будто в саму душу Сильбы. И могла бы поклясться, что чувствовала, что кто-то смотрит в ответ.

Целительница обдумывала то, что сказал Шаол.

Твари из древних кошмаров — из другого мира. Демоны. Тёмная магия.

Даже в успокаивающих, тёплых водах, кровь Ирэн похолодела.

На тех северных, далёких полях боя она ожидала, что будет лечить раны от стрел или разрушенные кости. Любые болезни, которые проявлялись бы в холодные месяцы.

Но точно не раны от тварей, которые разрушали душу и тело. Они использовали когти, зубы и яд. Тёмная сила, которая находилась в травме позвоночника… это не треснутая кость или запутанные нервы. Ну, технически, да, но магия была привязана к нему.

Она всё еще не могла освободиться от чувства, что внутри темноты что-то пошевелилось. Проснулось.

Звон колоколов и воды затухал, усыпляя её разум.

Сегодня вечером она пойдёт в библиотеку. Посмотрит была ли какая-то информация о том, что рассказал лорд, если, возможно, кому-то уже встречались такие магические травмы.

Она слишком много предложила взамен на возможность уйти. Сражаться с тем, что находится внутри лорда…

— Как?

Ирэн произнесла слово в пар, темноту и звон.

Она всё еще могла ярко видеть ту картину — как её магия отшатнулась, чувствовать то отвращение от демонической силы. Противоположность тому, какой была её магия. В темноте, парящей над головой, целительница всё еще это видела.

Эта тьма… манила. Как бы говорила:

«Ты должна войти туда, куда боишься».

Ирэн тяжело сглотнула. Войти в ту гнилую магию, которая поселилась в спине лорда…

«Ты должна войти», — прошептала сладко тьма, и вода пела вместе с ней.

«Ты должна войти», — вновь повторилось бормотание, и темнота, казалось, приблизилась на дюйм.

Ирэн позволила это. Пусть она посмотрит глубже в темноту.

Но бороться с той ужасной силой внутри Шаола, рисковать собой ради испытания Хафизы, ради сына Адарлана, когда её народ подвергаются нападениям и сражениям в этой далёкой войне и каждый день умирает много людей…

«Я не могу».

«Ты не хочешь», — тьма бросила ей вызов.

Ирэн отказалась. Хотя и пообещала Хафизе исцелить его… То, что целительница почувствовала сегодня… Исцеление займёт слишком много времени. Если она найдёт способ помочь ему.

Девушка обещала, но эта травма…

Тьма, казалось, отступила назад.

«Я не могу», — настаивала Ирэн.

Никто ей больше не ответил. Далеко, будто в другом мире, послышался чистый звон.

Ирэн моргнула и вернулась в мир.

Она вглядывалась в темноту, но обнаружила только гладкую, чёрную вуаль. Абсолютно пустую. Как будто она оттолкнула этот голос, разочаровала.

Голова Ирэн чуть опустилась, когда девушка села. Ноги немного занемели. Сколько же она здесь сидит?

Сердце быстро билось, когда девушка бросила еще один взгляд в темноту, ища еще какой-то способ. Другой вариант.

Но никого не было.

Звук открывающейся двери прогромыхал сквозь пещеру, а затем послышался дрожащий вздох.

Ирэн обернулась, вода стекала с волос, которые выскользнули с прически, и заметила, что какая-то девушка вошла внутрь и направилась к ванной.

С этим паром вокруг было очень сложно узнать её, хотя, Ирэн, конечно, не знала имени каждого целителя в Торре.

Ирэн потянулась за полотенцем, а затем надела халат.

Это место было создано для уединения, молчания. Целители входили в воды, чтобы вновь соединиться с Сильбой или сосредоточиться.

Некоторые искали совета, некоторые прощения, а некоторые хотели освободить свои эмоции, которые не могли показать пациентам и другим людям.

И хотя Ирэн знала, что лучше было бы уйти…

Плечи женщины дрожали, послышался еще один всхлип.

Почти бесшумно, Ирэн подошла к целительнице в ванной. Чуть загорелая кожа и золотистые волосы — почти как у Ирэн.