Он был действительно рад, что сидел. Тысяча всадников… Шаол почесал челюсть.

— Если мы сможем присоединиться к Аэлине, вместе с Тринадцатью и любыми другими железнозубыми Маноны Черноклювой, перевес может быть на нашей стороне…

— У нас будет воздушный легион для борьбы с Моратом, — закончила Несрин с блеском в глазах. Надежда, да, но и что-то вроде страха. Как будто она, возможно, поняла, что произойдет. Жизни на кону. Но она повернулась к Ирэн. — И если вы сможете исцелить тех, кого заразили Валги…

— Нам еще нужно найти способ заставить их хозяев уйти, — сказал Сартак. — Достаточно долго, чтобы Ирэн и другие смогли их исцелить.

Да, это нужно было учитывать.

Ирэн сказала:

— Ну, как вы сказали, у нас есть Аэлина-поджигательница, сражающаяся за нас, не так ли? Если она сможет сделать пламя, она, конечно же, сможет сделать и дым. — она улыбнулась. — У меня есть некоторые идеи.

Ирэн открыла рот, как будто бы хотела сказать больше, но двери в спальне распахнулись, и вошла Хасар.

Казалось, что Хасар выговаривает Сартаку.

— Кажется, я опоздала на военный совет.

Сартак положил лодыжку на колено.

— Кто сказал, что у нас обсуждение?

Хасар подвинула кресло для себя и перекинула волосы через плечо.

— Ты хочешь сказать мне, что ракины, сидящие на минаретах, здесь просто для того, чтобы ты выглядел важным?

Сартак тихонько рассмеялся.

— Да, сестра?

Принцесса посмотрела на Ирэн, затем на Шаола.

— Я пойду с тобой.

Шаол не смел двигаться. Ирэн сказала:

— Одна?

— Не одна. — издевательская ухмылка исчезла с ее лица. — Ты спасла жизнь Дуве. И наши, если бы она стала более смелой. — взгляд на Сартака, который с легким удивлением наблюдал. — Дува — лучшая из нас. Лучше, чем я. — горло Хасар дернулось. — Поэтому я пойду с тобой, с любыми кораблями, которые я смогу взять с собой, чтобы моя сестра никогда больше не увидела страха.

За исключением страха перед чем-то другим, Шаол воздержался от слов.

Но Хасар увидела эти слова в его глазах.

— Не только она, — тихо сказала она. — Все остальные, — добавила она, резко взглянув на Сартака, который мрачно кивнул. — И никогда Дува.

Негласное обещание, Шаол понял, среди других братьев и сестер.

— Значит, тебе придется долгое время терпеть мою компанию, лорд Вэстфол, — сказала Хасар, но эта ответная улыбка была не такой резкой.

— Потому что за моих сестер, как живых, так и мертвых, я пойду с моим сульдэ к воротам Мората и уничтожу этого ублюдка демонов. — она встретила взгляд Ирэн. — И за тебя, Ирэн Тауэрс. За то, что ты сделала для Дувы, я помогу тебе спасти твою землю.

Ирэн поднялась, руки дрожали. И никто из них не сказал ни слова, когда Ирэн подошла к Хасар и обняла ее за шею, крепко сжимая принцессу.

Несрин была полностью истощена. Хотела спать целую неделю. Месяц.

Но она почему-то оказалась в коридорах, направляясь к Кадаре. В одиночестве.

Сартак отправился к отцу, к нему присоединилась Хасар. И хотя это было неудобно с Шаолом и Ирэн… Несрин дала им уединение. В конце концов, он был на пороге смерти. У нее было мало вариантов относительно того, что может произойти в комнате.

И она должна переехать в свою собственную комнату.

Несрин предположила, что ей придется найти комнаты еще для нескольких человек сегодня вечером, начиная с Борте, которая удивлялась Антике и морю, даже когда они проносились так быстро, как ветер мог их нести. И Фалкан, который действительно приехал с ними, ехал как полевая мышь в кармане Борте. Йерана ничто не радовало. Или, похоже, в последний раз он улыбался, как она видела его в зале клана Эридун, когда Сартак призывал матерей и капитанов полететь в Антику.

Несрин добралась до лестницы, ведущей к гнезду для ракинов, когда посланник нашёл её. Мальчик запыхался, но сумел грациозно поклониться, вручив ей письмо.

Датировано две недели назад. Почерк её дяди.

Ее пальцы дрожали, когда она сломала печать.

Через минуту она мчалась по лестнице.

Люди вскрикивали от восторга и удивления, когда красновато-коричневый ракин летел над зданиями и домами Антики.

Несрин направила птицу к кварталу Рунни, пока они летели сквозь поцелованный солью ветер, так быстро, как его крылья могли нести их.

Она уговорила его покинуть Эридун.

Направилась прямо в гнезда, где он все еще ожидал всадника, который никогда не вернется, и посмотрела в золотые глаза. Сообщила ему, что её зовут Несрин Фалюк, и что она дочь Саида и Кибель Фалюк, и что она будет его всадником, если он захочет.

Она задавалась вопросом, знал ли ракин, что его погибший всадник назвал его Салхи, знал ли, что слёзы в её глазах не были из-за ревущего ветра, когда он склонил голову к ней.

Затем она полетела, Салхи не отставал от Кадары, когда ракины отправились на север. Гонка до Антики.

И теперь, когда Салхи приземлился на улице за пределами дома её дяди, некоторые продавцы бросили свои повозки от ужаса, некоторые дети бросали свои игры, чтобы поглазеть. Несрин, усмехаясь, похлопала ракина по широкой шее и спешилась.

Передние ворота в дом ее дяди распахнулись.

И когда она увидела, что ее отец стоит там, когда ее сестра пронеслась мимо, ее дети выбежали визжащей стайкой…

Несрин упала на колени и заплакала.

* * *

Как Сартак нашел ее через два часа, Несрин не знала. Хотя она полагала, что появление на улице ракина вызовет волнение. И её будет легко заметить.

Она плакала, смеялась и обнимала свою семью, наслаждаясь минутами, прямо посреди улицы. На них смотрел Салхи.

И когда ее дядя и тетя позвали их, чтобы предложить хорошую чашку чая, ее семья рассказала ей о своих приключениях. О диких морях, в которые они плавали, о врагах, от которых их корабль уклонился во время путешествия. Но они это сделали — и здесь они останутся, пока война бушует, сказал ее отец, кивнув дяде и тете.

Когда она наконец вышла из ворот дома, ее отец потребовал честь сопровождать Несрин до Салхи — после того, как он попросил сестру успокоить этот цирк детей. Несрин так быстро остановилась, что ее отец чуть не врезался в нее.

Потому что рядом с Салхи стоял Сартак, полуулыбка была на его лице. А с другой стороны Салхи… Кадара терпеливо ждала. На самом деле два ракина — гордая пара.

Глаза ее отца расширились, словно узнавая ракина перед принцем.

Но потом ее отец поклонился. Низко.

Несрин рассказала своей семье — в меру подробно — что случилось с ней среди ракинов. Ее сестра и тетя уставились на нее, когда дети стали заявлять, что они тоже будут всадниками на ракинах. А потом вылетели из дома, вопя и хлопая в ладоши, огибая мебель с диким смехом.

Она ожидала, что Сартак ждет, когда его поприветствуют, но принц заметил отца и шагнул вперед. Затем протянул руку и пожал его руку.

— Я слышал, что семья капитана Фалюк наконец прибыла благополучно, — сказал Сартак в знак приветствия. — Я думал, что приеду к вам лично.

Что-то сжалось в груди до боли, когда Сартак склонил голову отцу.

Саид Фалюк выглядел так, будто он сейчас упадёт в обморок, будь то от уважения или простым присутствием Кадары за ними. Действительно, несколько маленьких голов теперь выскочили из-за его ноги, осматривая принца, потом ракина, а затем…

— КАДАРА!

Младшая дочь ее тети и дяди — которой было не больше четырех лет — кричала имя ракина настолько громко, что все в городе, кто не знал, что птица находится на этой улице, теперь хорошо понимают это.

Сартак рассмеялся, когда дети пробежали мимо отца Несрин, мчась за золотой птицей.

Ее сестра уже последовала за ними, предупреждения застыли на губах…

Пока Кадара не опустилась на землю, а Салхи последовал примеру. Дети остановились, поклонившись, когда они осторожно протянули руки к двум ракинам и мягко погладили их.