“Вот наверное почему Анпил ее не всерьез любил, — подумала Лиза. — Он думал, она как звезда, а она как мама. И я тут еще…”

— Еще скажи, на собрании его пропесочим, — пробубнила она. — Нет, я виновата, я и разбираться буду.

Балсан велела для начала успокоиться, умыться, постирать наконец вещи и привести себя в порядок. Лиза бросила бы мокрую одежду прямо тут — до того ли, но послушно взялась за стирку. К тому времени, как закончила, она пришла в себя и немного успокоилась. Только стыд не отпускал, и она не могла себя заставить поднять глаза.

Да еще в лагерь пришлось возвращаться зареванной: они и без того задержались, Юмсун будет волноваться. Повезло, что она по-прежнему оставалась там одна, не придется объясняться еще и перед остальными.

— Вы что, поссорились? — воскликнула Юмсун, едва их увидев.

— Нет. Лиза просто устала, не приставай. Лучше чаек организуй.

— Я по дому соскучилась, — ляпнула Лиза первое, что пришло в голову.

— А я думала, ты с нами останешься, насовсем, — протянула Юмсун удивленно.

В ответ Балсан попросила не болтать глупостей и сунула ей в руки котел с водой. Девчушка обиженно на нее покосилась и поплелась к костру. Лиза проводила ее взглядом. Остаться здесь? Такое возможно?

— Ты и вправду хочешь остаться? — спросила Балсан. — Даже теперь, когда я рассказала обо всем этом?

— Не знаю. Я запуталась, вообще ничего не понимаю.

Она точно не хотела расставаться со всеми ними. Пусть они провели вместе не так много времени, но Лиза успела полюбить каждую из этих смелых и веселых девчонок. У нее никогда не было таких подруг — любой из них она доверила бы все что угодно.

И они наверняка сделают все возможное и невозможное, пожелай она остаться. Но будет ли это честным по отношению к ним? Балсан поднялась из-за стола, взяла ворох мокрой одежды и отправилась развешивать.

— А ты бы хотела, чтобы я осталась? — спросила Лиза, когда она вернулась с кружками и дымящимся котелком.

— Да, я была бы рада, — кивнула та. — И я тоже считаю тебя подругой, только не помню, говорила тебе это или нет.

— И я не помню. Но я и так знаю.

Необходимость разговора с Анпилом нависла над Лизой, как топор. И вроде бы она решилась, понимая, что в противном случае он может попасть в очень неприятную ситуацию, а кроме нее помочь некому, но поговорить не получалось. Если раньше она всеми силами его избегала, то теперь искала случая остаться наедине. Как назло, его все никак не представлялось.

Золото заслонило собой все. С раннего утра и до позднего вечера шла работа, а после — разговоры о работе. Лиза так и осталась в группе Анпила, но в свою смену они почти не пересекались: ее отправляли на простые и безопасные участки, он же брался за самый тяжелый и сложный труд. А выходных у него просто не было. Пять дней прошло после беседы с Балсан у ручья, и ни в один из них Анпил не оставался в лагере.

— Время поджимает, — говорил он, отправляя Гана или Удбала в очередную вылазку вместо отдыха. — Скорее всего, к нам вышлют кого-то из начальства с проверкой. Да что там, вышлют непременно! Мы им, конечно, жилку на озере предъявим, но золото Медвежьей горы должны найти мы сами. А оно тут есть, чует мое сердце!

Ребята соглашались, собирали остатки своих сил и искали, искали, искали… Задание было выполнено — вот оно, золото Цагаана, горстями бери. Но теперь хотелось большего. Гномы почувствовали, что возможно это открытие они совершают для себя.

На шестой день, когда вновь пришел черед отдыхать, Лиза с раннего утра осталась одна. Даже Номин не возилась со своими составами — назавтра взрывать не планировали. Нужно было пройти участок, который она сочла ненадежным, и работать придется вручную. Поэтому алхимик ушла помогать Даре, заявив, что накануне не успела устать. Идаме стало совестно бездельничать, и она присоединилась к подруге.

Лизе стыдно не было. Когда начался тяжелый физический труд, она в полной мере осознала превосходство гномов. Они были гораздо выносливей и сильнее не только ее, но и вообще людей, по крайней мере, живущих в ее мире. Глупо было и пытаться быть с ними на равных. Но даже самой легкой работы на руднике хватало, чтобы Лиза валилась с ног от усталости, возвращаясь на базу.

Так что сегодня, проводив девчонок, она с удовольствием улеглась в тени и не собиралась вставать, пока не придет время готовить обед. Но стоило задремать, как послышались торопливые шаги.

“Хорошо хоть не разделась и загорать не устроилась”, — подумала она с досадой. Вышла взглянуть, кто там пожаловал, и увидела Гана. Взволнованный, он стоял посреди поляны и озирался.

— Эй, Ган, забыл что-то? — крикнула она, подходя ближе.

— Где Анпил?

— Если не в шахте, значит, где-нибудь породу моет.

Пока основная смена копала, кто-то из отдыхавших непременно уходил исследовать территорию. В долинах и оврагах с той стороны было много озер, ручьев и родников, так что дел промывальщикам хватало. Однажды Тагару даже удалось найти золотой песок в ручье, что подогрело интерес еще сильнее…

— Нет его в шахте, — с раздражением пробормотал Ган и посмотрел на Лизу умоляюще. — А ты его разыскать сможешь? До зарезу надо, выручи, а?

— Могла бы попробовать, но где он точно — не знаю, — на самом деле ей вовсе не хотелось опять влезать в сапожищи и тащиться в такую даль, да еще в одиночку. — Как же я его найду? И потом, я хожу медленно, забыл? А что случилось?

— Мы золото нашли, — сказал он едва слышно с таким выражением, будто сам себе не верил. — Даже лучше — золотоносную жилу.

— Где? — так же тихо переспросила Лиза.

— Ниже по течению, где свод низкий. Помнишь, ты еще туда лезть отказалась? Мы-то в ту сторону пошли, расчищали проход. Расчищали, расчищали, и сегодня на нее наткнулись. Хорошая такая жилка. Жирная. Только уходит она вниз, понимаешь? Над уровнем воды только вершки, а корешки река прячет… Так что, поможешь, а? У нас там дел невпроворот!

На последний аргумент, что она точно не знает, где сейчас Анпил, и он быстрее сам в лагерь вернется, чем она его разыщет, Ган резонно возразил, что достаточно будет подать сигнал, и вручил ей специальный пистолет, оставленный Номин для таких дел.

— Разожги дымокур, а потом выстрели в воздух. Анпил сам тебя найдет. Тебе только через гору надо перелезть, сесть и ждать. Идет?

Деваться было некуда — подводить ребят в такой важный момент нельзя. К тому же она подумала, что вот он, шанс поговорить наедине. Если конечно Анпил, узнав о золоте, захочет слушать о чем-то другом.

Обрадованный Ган припустил обратно к пещере, а Лиза обулась, взяла ружье, рассовала по карманам несколько кусочков мяса и сыр для перекуса (она прекрасно помнила, каково это — по вине случая остаться без еды), и отправилась на перевал.

Вопреки собственным опасениям, перешла через него она довольно быстро. То ли потому, что в этот раз не несла ничего, кроме ружья, и идти было гораздо удобнее, то ли просто привыкла. Но скорее всего причиной стало то, что идти одной через лес было страшновато. Лиза вздрагивала и ускоряла шаг от каждого шороха, невольно вспоминая медведей, троллей с когтями до земли и глубинных тварей, о которых не имела никакого представления, но боялась все равно.

Выйдя на более-менее открытую местность, она немного успокоилась, перевела дух и направилась к холму с открытым каменистым склоном, который присмотрела с вершины. Там она, как велел Ган, разожгла костер, дождалась, пока пламя займется как следует, и подбросила травы и зеленых веток.

Густой столб желтоватого дыма поднялся в небо. Лиза отвела пистолет как можно дальше, зажмурилась, отвернулась и выстрелила. С грохотом взвилась красная звезда, прочертила дугу и медленно опустилась, оставляя длинный черный след. Оставалось ждать — Анпил наверняка увидел сигналы и медлить не станет.

Он пришел быстро, видимо, был где-то неподалеку. Увидел Лизу, сидевшую у костра в одиночестве, на миг замер от неожиданности и недовольно нахмурился.