- Я его каждый день вижу, - кивнул Артур. - Ага, и тоже каждый день удивляюсь. Неужели, думаю, ты и сам не понимаешь, что ты делаешь? А оказывается - не понимаешь.

- Владыка, вы не сильно заняты?

- Вроде нет, не очень, - рассеянно отозвался Марк, поворачиваясь к вошедшему. И мучительно раздумывая, что лучше сказать Белому Монаху - "занят", или всё-таки "нет"?

- Тогда, я думаю, вам будет небезынтересно.

- Что?

- Да там один скандал готовится... А Владыка так любит скандалы...

- Я люблю скандалы? - искренне изумился Марк.

- У меня сложилось такое впечатление, - усмехнулся монах. - По опыту, так сказать. В общем, там собираются судить Франсуа Плистера.

- Кто это?

- Это один довольно известный врач. Имеет широкую практику, пациенты к нему съезжаются не самые бедные...

- А чем это может быть мне интересно?

- Возможно, вас заинтересует то, за что его судят.

- И за что же?

- За мытые руки.

- Не понял?

- Господин Франсуа имеет нестандартные взгляды на тонкости медицинской науки. В частности он агитирует всех мыть руки.

- И что? - по-прежнему не понимал Марк. - Это что, оскорбляет чьи-то религиозные чувства?

- Можно и так сказать. Так что, вам не интересно?

- Я просто так и не понял, за что же его судят-то?

- Господа собрались и осуждают мракобеса. Который настолько несведущ в медицине, что утверждает, будто чистота рук врача каким-то непостижимым образом влияет на здоровье его пациентов.

- И что? - Марк начал понимать суть поднятого вопроса. - Кто-то в это не верит?

- Да никто не верит, Владыка. Я, признаюсь, и сам не слишком понимаю этой мистической связи. Ну, как может зависеть мой ревматизм от того, вымыли вы руки или нет? Но даже если он прав, ну, и мыл бы руки тихонько. Так он же выступил на ихнем собрании. И всех призвал к рукомойничеству...

- Я, кажется, понял. А потом обиженные конкуренты подали на него в суд?

- Более того, Владыка! Его обвиняют в шарлатанстве и требуют самого строго наказания. Как убийце. Ибо кто он, как не убийца - шарлатан, берущийся лечить людей?

Марк резко повернулся и направился к себе, бросив через плечо:

- Карета готова?

- Для вас всегда готова карета, Владыка. Они уже настолько наловчились, что....

Конца Марк не дослушал. Вошёл к себе, закрыл дверь. Успокоил дыхание. Нет, блин, ну что за фигня? Человек говорит очевидные вещи, а его обвиняют в убийстве! А кто кидается на его защиту? Монах Белого Ордена! Не правосудие, не религия - отдельный Белый Монах! Это что? Провидение Господне или повеление Дракона Судьбы? Да и можно ли их разделить? Не может ли быть такое, что Дракон Судьбы - это просто способ говорить о Божественном? Да о чём он сейчас думает? Разве это сейчас важно?

И вдруг Марк понял, о чём он думает. Он пытается убежать, свалить с себя ответственность. Потому что это так просто - взять и плюнуть. Ну, осудят этого врача - так что, разве прогресс этим остановишь? В другое время и другой доктор спасёт весь мир от чумы, открыв микробов. Или он иммунитет открыл? А память услужливо подсказала: и этого доктора "благодарные" современники тоже будут гнобить до самой смерти. Но всё это лично его, Марка, не касается. Прогресс не остановить, но можно ему немного помочь. Можно прийти и королевским указом вмешаться, дать доктору полномочия и защиту. Это подействует... Некоторое время. Время его жизни (или его милости, что раньше кончится). А дальше их опять будут гнобить, унижать, доводить до самоубийства, до смерти в нищете и презрении....

А можно сейчас встать на битву с другим драконом. С мракобесием. Со святой уверенностью идиотов в том, что они самые умные, самые лучшие и вообще, самые-самые. И требующие от всего мира чтобы все жили по их дурацким законам.

Слышал ли кто-нибудь, чтобы дураки были хоть где-то побеждены?

Марк огляделся. Просто пытаясь найти подсказку в окружающем: что ему делать? Ввязаться в бессмысленную и бесполезную битву нового со старым? Или... Так, стоп! Победить дураков невозможно. Но то, что невозможно и возможно одновременно.... А делать-то что? Учитель, подскажи! Хоть один, хоть другой, хоть третий...

Марк выскочил в коридор как беркут. И первым делом спросил охрану у дверей:

- Что бы ты сделал, если бы твой командир приказал тебе... нарезать колбасу... вот этим? - он ткнул пальцем в алебарду.

- Скажу, что использование боевого оружия в хозяйственных целях противоречит уставу!

- Молодец, хвалю! - бросил Марк на бегу. Здесь он ничего не добьётся. Так, слуга...

- Стой! Что ты будешь делать, если я прикажу тебе порхать бабочкой с цветка на цветок?

Глаза слуги надо было видеть. Столь необычная мысль никогда не приходила ему в голову. Но королевский слуга - это особая каста. Он ответил:

- Попрошу Владыку изобрести для меня другое, чуть более исполнимое наказание.

Да что ж такое? Ни одна мысль от их ответов в голову не лезет! Не то спрашивает? Не у тех? Как Учитель говорил? Ты можешь получить совет у кого угодно, главное, правильно спросить! А как - правильно? Вот сидит писарь... Нет, тоже не тот... Ага, вот! Марк вырвался из дворца, пулей слетел по ступеням и кинулся в конюшню.

- Карета готова?

- Почти запрягли, государь. Не извольте беспокоиться!

- А скажи-ка мне... Что бы ты сделал, если бы нужно было толпу дураков убедить, что они - дураки?

- Ну, это невозможно, - протянул конюх, продолжая что-то крепить на сбруе.

- А что - возможно?

- Но возможно показать им, что они - умные.

- Ещё?

- Можно приказать.

- Что приказать дуракам?

- Ну, вот у меня есть лошади умные, а есть - глупые. Но меня все слушаются. Просто на одних я надеюсь, а ну других - нет.

- А они меж собой как знают, на кого ты надеешься, на кого - нет?

- Да они ж не совсем глупые, видят, кого я запрягаю и куда. Одних, вот, в вашу карету. А других - только на водовозку или для других таких работ. Каждый должен своим делом заниматься. Тем, которое у него получается.

Марк замер, глядя в угол двора. Вот оно! Прав был Учитель (а когда он был неправ?) - можно получить совет где угодно. Главное, правильно задать вопрос!

Марк побежал обратно к ступеням дворца, где уже собирался народ, привлечённые государевой активностью. Велел вызвать и направить в здание суда своего лекаря и декана из университета. И чтобы тот захватил какого-нибудь любого студента. После чего не торопясь сел в карету и направился на бой с дураками.

- Его Величество, Владыка Аргеады Марк Первый! Всем встать! - услышал он за дверью. Створки распахнулись, и король вошёл в помещение суда. Окинул взглядом обстановочку: народу много, знакомых лиц тоже много. Судью этого он не знал, но несколько раз видел. Ага, а этот, видимо, и есть Франсуа Плистер? Ну, что ж... Поехали.

- Садитесь, господа. Я прошу прощения, что прерываю ваше заседание... - поклон судье. Тому ничего не остаётся, как сказать:

- Да мы уже скоро заканчиваем, Владыка... Проходите, присаживайтесь.

- Нет уж. У меня чрезвычайно мало времени. Поэтому не будете ли вы столь любезны ознакомить меня с краткой сутью дела? То есть, в чем обвиняемый провинился, что ему за это требуют и в какую кару? Очень-очень коротко! Без указания, кто и какие доказательства собрал, а кто какое мнение имеет?

- Извольте, Владыка. Франсуа Плистер, урожённый ротланд, обвиняется сообществом медиков в шарлатанстве, выражаемом в незнании самых основ медицины и правил поведения врача, в нарушении клятвы Гиппократа и на этом основании - в опасности для общества.

- О, Господи! А Гиппократ-то тут причём?

- Господином Сташко Петеряхом было предложено считать нарушением клятвы тот факт, что вместо истинной заботы о болящих подсудимый пытался подстрекать к введению формальных ритуалов, что привело бы вместо излечения...