— Как — при чем? Я же ее брат.

Рона окончательно потеряла терпение:

— Хорошо, тогда говорите, что вам понадобилось от меня?

Человечек смутился.

— А почему ты думаешь, что мне что-то надо от тебя? Я просто хотел навестить...

— Не лгите.

— ...по-родственному...

— Я сейчас уйду.

— Хорошо. Я приехал, чтобы все свое имущество завещать тебе.

— Что?!

Как и следовало ожидать, восклицание принадлежало Даше. Все это время она пристально следила за ходом беседы.

Дядя неодобрительно скосился в ее сторону, но все же повторил свое заявление:

— Я приехал, чтобы составить завещание в твою пользу.

Прямо скажем, это был неожиданный поворот.

— У вас что, других родственников нет? — недоверчиво поинтересовалась опять-таки Даша.

— Слушайте, какое вам до этого дело? Что вы все время вмешиваетесь?

Дядя, видимо, решил всю злость сорвать на ней. Но Рогнеда перебила его:

— Спасибо, конечно, дядя Саша, но мне ничего от вас не надо.

— Я хочу сделать это в память о своей сестре.

— Вы бы лучше помогли ей, когда она болела, — холодно заметила девушка. — Идем, Даша, а то в театр опоздаем.

— А как же я? — растерялся дядя. — Мне в Москве даже переночевать негде.

— Простите, но у меня не ночлежка.

Не оборачиваясь, Рона зашагала к выходу с перрона.

— Ну и дела... — Даша включила поворотник. — Вот живешь, ни о чем не думаешь, а тут бац — наследство. Как ты думаешь, с какого перепугу твой не слишком щедрый с виду дядюшка решил завещать тебе все свои сбережения?

Рогнеда улыбнулась:

— Ты же не думаешь, что он всерьез собрался помирать?

— Да уж... Это-то меня и тревожит. Знаешь, как бывает в таких случаях? Я пишу завещание на тебя, а ты на меня. После чего жить тебе остается дня три от силы.

— Но я не собираюсь писать никаких завещаний. Не говоря уж о том, что мне завещать нечего.

— Э, нет! — Даша покачала головой. — Если бы было нечего, твой паразитский дядюшка сюда бы не приперся. Ему что-то надо.

— Меня это не интересует. Я даже говорить о нем больше не хочу. Давай о чем-нибудь другом.

— О чем?

В отличие от расстроенной Рогнеды, Даша не собиралась делать вид, что ничего не произошло, для этого она была слишком любопытна.

— Не знаю, как ты, а я хочу все знать.

— Смотри лучше на дорогу.

— А я и смотрю.

Но смотрела она, наверное, не очень внимательно, потому что проехала перекресток, регулируемый инспектором ГИБДД явно вопреки его требованиям. Тот даже рот раскрыл от ее наглости. Помахав на всякий случай палкой, свистнул пару раз, но поняв, что водительница явно занята своими мыслями, устремился в погоню.

— Это не за тобой? — Рона махнула рукой назад.

— А? — Даша оглянулась.

Из соседней машины, наполовину высунувшись в окно, что-то кричал человек в форме.

— Нет, конечно.

— Но он смотрит прямо на нас.

— Да? Может, у него беда какая случилась? — предположила Даша. — Или с машиной что-нибудь.

— А ты открой окошко, узнай.

Даша нажала кнопку. В салон ворвался отчаянный вопль:

— Водитель автомобиля марки PT Cruiser, немедленно остановитесь!

— Какой пятикрузер? — удивилась Даша, оглядываясь по сторонам. — Что, есть такая марка? Где? Ты видишь?

Рогнеда с сомнением покачала головой:

— Мне кажется, это он тебе.

— Так у меня «Крайслер», а этот крузер наверняка внедорожник...

— Но ты все-таки притормози на всякий случай.

Даша вняла просьбе и вильнула к обочине. Машина с взмыленным гаишником тут же припарковалась рядом.

— Женщина, немедленно выйдите из машины!

— Мужчина, вы почему на меня орете? — поразилась Даша.

— Потому, что вы игнорируете все сигналы!

— Какие сигналы? Вы, насколько я могла расслышать, какой-то пятикрузер останавливали, а это «Крайслер».

Гаишник вытаращил глаза.

— Вы что, даже не знаете, как называется модель автомобиля, на котором ездите?

Даша задумалась.

— Интересная мысль. — И обогнула машину сзади.

— PT Cruiser, — обрадовано прочитала она. — А! Пи Ти, а мне слышится «пяти». Думаю, что это за пятикрузер такой... Land Cruiser — это понятно, а про пятикрузер в жизни не слышала...

— Ваши документы! — рявкнул гаишник.

— Да пожалуйста. — Даша протянула права с несколько обиженным видом. — Уж если я вам так понадобилась, могли бы просто сказать: «автомобиль марки Крайслер, номерной знак такой-то...»

— А какой у вас номерной знак? — быстро последовал вопрос.

Глазки Даши стыдливо забегали:

— Не помню... Ой, вы понимаете, мне эту машину приятель дал...

— Тогда как вы могли отреагировать на мое требование остановиться, если не знаете собственного номера?! Я его раз десять назвал, а перед вами еще один «Крайслер» шел, так он, по-моему, от страха на столб залез, а вы как ехали, так и...

— Чего это он на столб полез? — не поверила Даша.

— Да потому что я сказал — по колесам начинаю стрелять.

— За что? — вскричала Даша, автоматически поджимая ногу. — Что я вам сделала?

— Вы не остановились на перекрестке, как того требовал...

Даша задумалась. В глазах появился хитрый огонек.

— Э, нет. — Она погрозила пальцем. — У меня потрясающая штурманская память. Там был нерегулируемый перекресток. Вы меня не обманете.

Гаишник от злости аж приплясывал.

— Да как же он был нерегулируемый, когда я сам, лично, его регулировал!

Даша недоверчиво хрюкнула:

— Да ладно... А ну покажите, как вы регулировали...

— Вот так! Вот так я регулировал! — Он ожесточенно закрутил палкой, словно метлой.

Тут уже разозлилась Даша:

— Вы что, шутите? Вы думаете, я права на базаре покупала? Такого регулировочного жеста не существует.

Гаишник осекся:

— Чего?

— Ничего! Если бы вы действительно хотели перекрыть движение, то должны были сделать вот так.

Даша отобрала жезл, стала лицом к движению, подняла правую руку, левую согнула. Послышался визг тормозов.

— Да вы что, в самом деле! — Взбеленившийся гаишник вместе с жезлом едва не оторвал ей руку. — Сейчас, если произойдет авария, я просто уйду отсюда, а вас оставлю разбираться.

Даша быстро шмыгнула за его спину.

Рассерженные водители притормаживали, но, видя рядом гаишника, ехали дальше.

— И тем не менее вы не можете меня оштрафовать, ваши движения не соответствовали установленным ГОСТам.

— Какие в ж... госты!

— Вы придержите язык! Интересно, что бы вы сказали, если бы сейчас вместо зеленого сигнала светофора загорелся синий или фиолетовый?

— Да вы...

— Ничего не знаю. — Даша вырвала свои документы. — Если хотите, поедем сейчас в центральное управление, пусть нас там рассудят. И учтите, у меня есть свидетель.

— Да катись ты...

— А меня уже нет!..

На улице накрапывал легкий дождь. Пабло поднял воротник и шагнул на твердую, утоптанную ногами десятков таких же несчастных, как он, землю. Хотя вряд ли среди тех, кто когда-либо попадал в эти стены, был даже один, столь же невинный.

«Что, что мне делать?» — в сотый раз задавал он себе вопрос и в сотый раз не находил ответа. Самым разумным и справедливым было, если бы железные ворота сейчас распахнулись и его с извинениями отпустили на все четыре стороны... Да ладно! Извинения... Ничего ему не надо, лишь бы отпустили.

И отдали медальон.

При мысли о медальоне и о том, что случилось с Софи, Пабло сжал кулаки. Черт! И зачем он только согласился на это безумие! Ведь монах ему сразу не понравился, но так заманчиво все расписал: сначала Пабло убьет ее мужа, затем, шантажируя спрятанными уликами, заставит выйти за него замуж и тогда сможет распоряжаться всем ее имуществом...

А теперь у него остался один шанс спасти свою жизнь. Конечно, если монах сумел получить медальон, он вряд ли будет оставлять свидетелей и это означает конец. Но если медальон все же попал в руки полиции и Лия сможет его принести, то появляется крошечный, но все же шанс.