— Это какой-то кошмар! — бормотала Даша, беспомощно озираясь. У нее было одно желание — связать этих ненормальных, пока они не перепортили все окончательно. — Послушайте, вы, прежде чем лапать своими кривыми руками такие хрупкие вещи, сначала подумайте, как будете отсюда выбираться.

— А какая проблема? — пожал плечами Полетаев-старший. — Как пришли, так и уйдем.

— Ты захватил с собой пару запасных крыльев?

Даша поразилась его спокойствию — поистине, блеск злата затмил остатки разума.

— Зачем мне крылья? — Полковник бросил в ее сторону недоуменный взгляд.

— А как иначе ты поднимешься по этой трубе?

— Какой трубе? Ты все еще бредишь?

Даша еще раз оглядела компанию. Явно, никто не переживал по поводу сложности обратного пути. Ее понемногу стало охватывать беспокойство: какими бы алчными ни были ее сотоварищи, не могли они не помнить ту отвесную трубу, по которой сюда попали. Даша вдруг с ужасающей ясностью увидела то, на что должна была обратить внимание сразу: при встрече с ней в тоннеле все пятеро были сухими! Сухими и гораздо более чистыми, чем она сама. Ну насколько вообще можно быть чистым, ползая по земляному лабиринту. Сердце заколотилось часто-часто. Их опрятность и спокойствие свидетельствовали только об одном — они пришли сюда другим путем. Значит, существует еще один вход? Но тогда получается, что кто-то знал чуть больше остальных, знал и о сокровищах, которые здесь хранятся, и о том, как проникнуть в подземные ходы иным путем... Но кто?

Даша осторожно перевела дыхание, ей надо было, чтобы голос звучал как можно равнодушнее:

— Кстати, а как вы нашли вход? Ведь перстень был у меня.

— Нам Рона все рассказала. И потом, ты по дороге столько веток наломала, что мы шли, как по протоптанной дороге, — не без удовольствия сообщил Полетаев.

— Да и дверь я любезно для вас открыла. — Даша все еще пыталась заманить неизвестного в ловушку.

— Не открыла, а снесла с петель, — не поднимая головы, заметил Оганесян. — Это, кстати, по поводу бережного отношения к историческим ценностям.

Даша ничего не понимала. Получается, они шли за ней след в след, вошли в ту же дверь... Но почему тогда они такие сухие и спокойные?

— И вам не страшно было лезть в неизвестную сырую пропасть? С вами же были женщины.

— Женщины! — воскликнул полковник. — Да сейчас такие женщины, что не знаешь, как и мужчиной быть. Пока мы решали, где веревку взять, чтобы кого-нибудь на разведку спустить, наши нежные барышни уже до входа в тоннель добрались.

Даша пыталась вспомнить, как летела вниз. Может, ей со страху все примерещилось? Она посмотрела на свои руки. Пальцы представляли жалкое зрелище. Нет, она все-таки упала в глубокую сырую яму, из которой потом выбиралась с неимоверным трудом.

— Вы... сначала упали, а потом карабкались по углублениям в земле?

Оганесян нервно мотнул головой:

— Блин, какая же ты нудная, секунды помолчать не можешь. Не падали мы никуда и никуда не карабкались. Зашли в одну дверь, потом в другую... А по ступенькам не поднимались, а спускались.

— Там была еще одна дверь? — прошептала Даша.

— Была.

— Но... где она была — справа, слева?

— Почти над самым входом, в потолке. Я не понимаю, почему ты спрашиваешь? Ты разве не так сюда попала?

— Кто шел первым?

— Тебе же сказано — женщины. Lady is first.

Даша повернула голову, в груди все оборвалось: Лия уже не играла с украшениями, она сидела и с насмешливой улыбкой наблюдала за происходящим.

— Боже, какая я дура! — прошептала Даша. — Как же я сразу не догадалась, почему она с такой легкостью отдала нам оберег...

Несмотря на то что слова были еле слышны, все сразу посмотрели на нее.

Полковник отложил очередной кинжал. У него было фантастическое чутье на экстремальные ситуации.

— О чем ты говоришь? — спокойно спросил он, заводя руку к кобуре.

— Она говорит о том, что вы совершенно напрасно трогаете мои вещи. Вы действительно можете их испортить.

Лия была спокойна, даже чуть грустна, словно перед разлукой с дорогими друзьями.

— Ваши вещи?

Не обнаружив пистолета в кобуре, полковник нервно огляделся. По счастью, сразу обнаружил его рядом на полу и быстро поднял.

— В каком смысле — ваши?

Лия даже бровью не повела.

— В самом прямом. Все, что находится в этой пещере, принадлежит мне.

— И по какому это праву, если не секрет?

Даша старалась держаться спокойно и холодно, но давалось ей это с огромным трудом.

— Не секрет. По праву наследования.

— Ах, ну да! — Даша всплеснула руками. — Как я могла забыть вашу с братцем гениальную многоходовую комбинацию с поддельными свидетельствами о браке, убийствами и прочими милыми штучками. Только ты не забыла, что Пабло убит? Тобой, между прочим.

— А при чем здесь Пабло?

Лия выглядела удивленной.

— А как же теперь вы с братом сможете наследовать ему?

Девушка рассмеялась:

— Да нет у меня никакого брата!

— К-к-как это нет?

Даша от неожиданности даже заикаться стала. А в голове промелькнуло: может, все не так страшно и литовка просто сбрендила от напряжения?

— Ну нет у меня брата, и все. Нет и никогда не было.

— А кто был?

— Папа.

— Папа? — хором переспросили остальные. — Какой еще папа?

— Пока что мой. Может, когда-нибудь станет и римским. — Она захихикала. — А что, круто...

— Все ясно. — Даша незаметно перевела дух и покрутила пальцем у виска. — Рон, говорила я, надо было сразу врача вызывать, как только она прирезала того негра. — И погрозила кулаком остальным: — Вот видите, что с вами может случиться, если вы не перестанете мечтать о чужих сокровищах?

— Да не мечтала я о чужих сокровищах! — Литовка откровенно наслаждалась реакцией окружающих. — Мои они.

— Конечно, твои. — Даша хотела к ней подойти, чтобы погладить по голове или еще как-то успокоить, но Лия предупредительно подняла вверх какой-то баллончик:

— Стой, где стоишь. Это нервно-паралитический газ. Обещаю, вам больно не будет.

Даша сделала шаг вперед:

— Спокойствие, только спокойствие...

— Даша, стой! — окликнул ее полковник. Он пытался разглядеть баллончик, но в полутьме сделать это было не просто.

— Не подходи к ней! — не выдержав, вскрикнула Рогнеда. — Лия, дорогая, я выполню все свои обязательства, ты получишь свою десятую часть...

— Рона, дорогая, — передразнила ее литовка, — да не нужны мне от тебя никакие подачки. Я имею на все это такие же права, как и ты, и даже больше. Ведь правда, папа?

— Правда. — Из приоткрытой двери шагнул невзрачный человечек.

У Даши глаза полезли на лоб:

— Папа?!

— Дядя?! — с не меньшим удивлением воскликнула Рогнеда.

Коротышка противно рассмеялся.

— А, испугались? Здравствуй, Роночка. Не скажу, что рад тебя видеть, но тем не менее... Ты была права.

— В чем именно? — Даша ощутила неприятную дрожь в руках и ногах.

Дядя тут же ощерился:

— Учитывая расстановку сил, я бы мог, омерзительно рыжее существо, ничего не отвечать, но, предвкушая твой скорый и безрадостный конец, поясню.

— Как он меня назвал?

Даша перевела беспомощный взгляд на Полетаева. Полковник с какой-то злобной гримасой осматривал свой пистолет.

— Лучше переспроси, что он говорил про конец, — процедил он, выщелкивая обойму.

— Это я-то омерзительное существо?

Не получив поддержки, Даша угрожающе подалась вперед, намереваясь сама разобраться с наглецом. Но злобный дядюшка моментально выхватил из кармана точно такой же баллончик, как и у Лии.

— А ну давай назад, рыжая дылда!

— Полетаев, ты чего там щелкаешь? — Даша нервничала все сильнее. С ее точки зрения ситуация не стоила и выеденного яйца — трое здоровых мужиков против пожилого доходяги полутораметрового роста и едва совершеннолетней. — Пристрели их, к чертовой матери, нервный газ — это блеф, они ведь тоже здесь находятся.

Полковник скрипнул зубами.