- Всегда, - бросила я. - Смотри, чтобы мне не пришло в голову откусить твои острые уши и длинный нос, который ты суешь куда не просят. А то точно без них останешься. Я ведь такая упертая, не успокоюсь пока не отгрызу!

Резко развернулась и зашагала в сторону замка. Во мне клокотало столько злости, что хватило бы на десятерых. Этот белобрыйсый мерзавец высмеять меня решил? Что ему надо вообще? Шел мимо, вот и шел бы. Так нет! Гад ушастый!

Каким-то чудом оказалась в своих покоях, хотя дорогу туда помнила смутно. Стражникам у дверей велела никого не впускать, заперлась в спальне. Там битый час мерила шагами комнату, борясь с желанием что-нибудь разбить. Да что ж я такая неудачница-то? Тот мир, откуда пришла, толком не помню, но точно знаю, что была там такой же - ни рыба, ни мясо

- какой становлюсь тут. Позволила этому зазнайке издеваться над собой! Надо было в него выстрелить, а не в мишень. Попасть бы не попала, а напугала бы точно. Вот бы у него зеньки голубущие из орбит повыскакивали. Хорошая мысля приходит опосля, как говориться!

Наконец обессилев, я упала на кровать. Желая скрыться от всего происходящего, залезла под одеяло и неожиданно для самой себя заснула.

...Звон скрещивающихся клинков тут и там, повсюду крики и стоны сражающихся, раненых, умирающих. Где он? Где? Не выпускать его из вида! Среди множества силуэтов, нечетких, размытых. Орки, гномы, эльфы, люди. Среди всего этого безумия. Где он?! Он, его золотые волосы, словно огненный всполох среди тьмы. Без шлема! Почему?! Жить надоело?!

Кто-то навалился справа. Бью наотмашь, приседаю, добиваю слева. Пытаюсь пробиться туда, ближе к нему. Свара слишком густая. Неразбериха, никакого порядка, все в рассыпную. Пытаюсь что-то выкрикнуть, собрать построение. Без толку. Рык варгов громче.

Он взбирается на холм, ближе к руинам. Там можно укрыться, держать оборону. Это хорошо. Рублю с разворота, отвоевывая себе возможность сделать еще несколько шагов вперед. Он с небольшим отрядом на самом верху, но их теснят орки. Надо добраться, пробиться. Всё тело болит и ломит, я слишком усердно машу клинками, так быстро выдохнуть. Краем глаза замечаю: за его спиной что-то выползает из руин. Что-то большое, темное, жуткое. НЕТ! Я кричу, срывая голос, кричу, что оно сзади. Но меня не слышно. Плевать на свою безопасность, плевать на то, что будет потом. Я должна его спасти! Задыхаюсь от пыла битвы и собственного бессилия.

Жжёт в груди. Пламя, раскаленные угли. В исступлении машу клинками, рублю ноги, руки, головы. Почти не разбирая, где свои, где чужие. Я у холма. Оно поднялось, развернуло брюхо, среди густого черного тумана, окутывающего ЭТО, вижу жало. Не добегу, не могу, нет сил! Клинки слишком тяжелы, но они единственное, что позволяет мне выжить. Плевать! Бросаю их и срываюсь с места. Вверх, на холм. Я правее. Слишком далеко. Не успею! Прыгаю вперед. Только бы хватило сил! Резкий удар, жало попадает в бок. Боль такая сильная, что мир меркнет окончательно. Меня спиной отбрасывает на него. Оба катимся с холма под оглушительный визг чудовища, в глазу которого торчит кинжал. Как я успела? Рефлекс.

Лежим рядом, он поднимается, я - нет. Боль и страх смешиваются внутри. Его зеленые глаза смотрят прямо на меня. Жив. Успела.

- Ниэнель! - трясет он меня, но я словно окаменела, не могу ни пошевелиться, ни ответить. Только обжигающая боль повсюду. - Ниэнель!..

- Ниэнель! - слышу я на яву. Скидываю с себя одеяла, вытираю рукавом холодный пот со лба.

За окном темно. Снова приснился какой-то кошмар. Это, наверно, никогда не закончится. Сколько же я проспала?

- Ниэнель, я знаю, что ты там! Пусти меня уже, - голос доносится из-за зеркала в резной раме. И я этот голос узнаю: Эсфиль!

- Какого гоблина ты опять притащился? - рычу я, вставая с кровати.

- Пусти, и я скажу!

- Надо будет запихнуть за это зеркало большую мышеловку. Там явно живет какая-то отвратительная крыса! - как бы сама себе говорю я.

- Это не смешно! - снова стучится эльф.

- Конечно не смешно! - фыркаю я. - Крыса в королевском замке! Где такое видано?!

- Я не крыса! Я - аранен Гремучих лесов, - злится Эсфиль, намекая на превосходство своего титула.

- Приличные эльфы ходят через дверь, а уж эльфийские принцы и подавно! - парирую я.

- Я пробовал, - отвечает скрытый зеркалом собеседник. - но меня не пустили. Говорят: «Эллет Ниэнель не велела никого пускать!» Это надо же было так запугать стражу, что они тебя боятся больше, чем королевских казематов. Я ведь грозился их туда посадить, но без толку...

- Я их не запугивала, - выпаливаю я, поворачиваю лист-защелку, отодвигаю зеркало, впуская эльфа. - Говори, зачем пришёл, и проваливай!

Голубые глаза Эсфиля смотрят испытывающе.

- Я принёс тебе мазь, - говорит он наконец, достает из кармана маленький пузырек и кусок чистой ткани, похожей на марлю. - Хорошо заживляет мелкие раны.

- Оставь себе! - небрежно бросаю я и указываю принцу на проход, дескать: «Катись откуда пришел!»

Эсфиль мнётся в нерешительности. Я жду.

- Да брось, - говорит он и тянется к моей руке. - Дай посмотрю.

Я быстро делаю пару шагов назад, хватаю вазу и, даже не удосужившись на этот раз вынуть оттуда цветы, выплескиваю все содержимое на эльфа.

- Да ты издеваешься! - отплевывается тот, злобно сверкая глазами. - Опять!

- Сейчас ещё и вазой по голове добавлю! - грожусь я.

- Да ты ненормальная! - шипит на меня Эсфиль. - Я же извиниться пришел!

- Зачем-зачем пришел? - не верю я своим ушам.

Эльф молчит, усердно стряхивая с себя воду и лепестки.

- Так зачем ты пришел? - надавливаю я.

- Прости! Я зря остановился и заварил эту кашу. Сразу же понял, что ты не умеешь стрелять,

- начинает он. - Но дозор был тяжелый. Мы нарвались на отряд орков. Неожиданно. Одного из наших... убили. Все были подавлены, а тут ты. Думал разрядить обстановку... А парни слишком уж разошлись.

Я молчу. Стараюсь осмыслить сказанное, ни нелепые извинения, а новости о стычке с орками и гибели стражника.

- Пальцы болят, - говорю я.

Эсфиль смотрит опасливо на вазу, которую я все еще держу в руке. Вздыхаю и ставлю ее на столик. Аранен протягивает мне пузырек и чудом не намокшую ткань.

- Поможешь? - прошу я. - Левой рукой не удобно.

Присаживаемся на кровать. Эсфиль аккуратно снимает присохшую тряпку, которую намотал на мои пальцы еще утром, смазывает пальцы мазью.

- Приходи завтра на тренировочное поле. Нам сейчас нужны бойцы, - говорит он.

- Ты сам видел, что боец из меня никакой, - бубню я.

- Не бывает плохих бойцов, бывает мало усердия, - смеётся эльф. - А с твоим упорством.

- Таур не позволит, - парирую я. - Негоже приличной элетт, знаешь ли.

- Ха! Брось ты это, - в голосе аранена слышится неясная грусть. - Тебе таур позволит всё.

- С чего бы это? - удивляюсь я, в тайне надеясь, что сейчас аранен проговориться и выдаст какую-то страшную тайну о моем прошлом, то есть о прошлом Ниэнель и таура.

- Тебе виднее, - говорит он, заканчивая перевязку.

- Просить у Витэана ничего не буду, - напускаю на себя ауру таинственности.

- Сам ему скажу, - говорит эльф и направляется к проходу. - Там Айнон, кстати, у твоих покоев похоже ночевать собрался. Винит себя, что недоглядел, и ты поранилась.

- Кто же ему рассказал? - щурюсь я.

- Феникс на хвосте принес, - улыбается Эсфиль и протискивается в тайный проход.

- Знаю я этого феникса, - бурчу, закрывая лаз зеркалом и поворачивая лист-защелку.

Может быть зря я так с Эсфилем? Может быть не такой он и заносчивый гад, как мне казалось? А я в него из вазы плеснула.

Со следующего дня жизнь в Гремучем царстве стала интересней, наполнилась подобием смысла, который заключался в ежедневных тренировках. По началу было тяжело: гоняли меня наравне с другими эльфами, только в отличии от них я всю жизнь по лесам не шастала, на лошадях не скакала, из лука не стреляла. Со стрелковым оружием, надо сказать, так и не срослось. Сколько не бились со мной Айнон и Эсфиль (самолично!) стрелять, как должно, я так и не научилась. Зато клинки давались мне легко. Уже на вторую неделю моих занятий, Эсфиль, которой теперь был ещё и моим персональным тренером, или по-здешнему, наставником, разрешил упражняться с боевым мечом.