По докладам разведчиков мы разделили силы по трем ключевым задачам. Первую взял на себя Дерек Карвейн и его морские змеи. Только их корабли могли вывести выживших среди полчищ монстров людей и вызволить из темниц горстку высших. Переброска всего нашего войска требовала у магов слишком много сил, и поддерживать порталы после они не могли. Да и на месте их ждали сражения, которым не виделось конца. А там где сражения — остается лишь выжженная земля. А мы не могли обречь ни в чем не повинный народ на гибель за жизни других королевств.

Вторая легла на плечи отца, который взял под свое крыло и Маркуса. Этого дурня не могли остановить даже оковы, он рвался в бой, но подпустить его к главной цели были чревато провалом. А потому они направились к гробнице последнего белого короля и хранителя истока ледяных земель. Пусть он и спал под толщей многовекового льда, монстры атаковали стены с тех пор, как Присцилла вошла в ледяной дворец. И кое-где пролегали столь глубокие трещины, что в скором времени ведьме хватило бы и пары истоков, чтобы пробиться внутрь. Этого нельзя было допустить, и часть войск отправили для зачистки.

Мне же досталась третья — все закончить. Под моей рукой шли отряды Шейда, Вальтера и отца Ивелин. А еще большинство высших. Каждый, кто был в состоянии контролировать своего зверя, встал на крыло. И мне предстояло, но позже.

Убежище Присциллы кишело монстрами немногим меньше, чем гробница белого короля. Твари, каких даже я в своей жизни не видел, питались от истоков, что сияли на вершине ледяных башен. Они и не давали пройти, накрывая дворец плотным куполом, что мгновенно срастался каждый раз, стоило его прорезать. Но мы знали, что делать.

Мой огонь держал коридоры сквозь полчища монстров. Драконы сбивали всех тварей, что умели летать. Рыцари сражались с теми, кому с визгом удавалось пройти сквозь столб огня и защищали ведьм, которые использовали подготовленные магами артефакты. Их задачей было открытие окон в нерушимом барьере. Мне нужно было успеть в первое же из них. А затем не думать, как тяжело придется рыцарям без моего огня.

Мне нужно было смотреть только вперед, даже когда захлопывающееся окно едва не отрезало крылья. Ведь впереди из заснеженной толщи поднимались отравленные кровью драконы. Такие же изувеченные и безумные, каким был Илай.

Эта мысль прострелила разум, и я кинулся разом не двоих. Не чувствовал боли от раздирающих плоть когтей, не отступал под градом ледяного дыхания. И пусть для меня ледяные драконы были худшими противниками из всех, сейчас это не имело значения. Я должен был победить. Эта мысль отдавалась болезненной пульсацией в разуме.

— Аслахан! — донеслось до меня будто через толщу воды, а затем я на мгновенье ослеп от изумрудной вспышки, и за ней последовал протяжный вой. — Если собрался оставить сестру вдовой, проваливай! Без тебя разберемся!

Маг, что перед моей мордой казался надоедливой мошкой, зарядил мне промеж глаз заклинанием. Безобидным уколом, призванным остудить мой разгоревшейся пыл.

— Не ты ли, шурин, жиловался, что переброска войск заберет все твои силы? — обернулся человеком я, расправляя крылья.

— Ив наказала присмотривать за тобой, — фыркнул маг.

А за его спиной черный дракон завалил второго ледяного монстра.

— Видишь? Ты не один. Хватит геройствовать, если хочешь вернуться домой с победой.

Раздражал. Особенно тем, что был прав. Но сказать ему об этом я даже не думал. Тряхнул головой, позволяя себе короткую усмешку. Жена позаботилась обо мне даже здесь, так разве я мог подвести ее веру?

— Мы готовы. — обернулся человеком и Шейд. — Пора рассредоточиться.

За барьер смогли пробиться малочисленные отряды Шейда и Вальтера, со мной же оставался третий шурин и приближенные к нему маги. И одна ведьма, что казалось, срослась с ним несмотря на тысячи склок.

Вальтер с принцессой Региной и лордом Сезаром направились в башню с черным истоком. Шейд взял на себя обязанность защитить зеленый исток. Ну а я должен был вырвать кронпринцессу из лап ведьмы. Просто на словах, но на деле от успеха каждого зависело наше будущее.

Присцилла ждала меня и жаждала вырвать алый исток. Мой огонь мог лишь сдерживать магию, что питалась от двух украденных ею ранее. Эта битва была изнуряющей и тот, кто остановится первым — проиграет. Вот только пятисотлетняя ведьма сражалась одна, протягивая костлявые пальцы к моей груди раз за разом. Ну а двадцатитрехлетний я имел роскошь перевести дух хоть на пару мгновений благодаря тем, кто сражался со мной плечом к плечу.

Столбы моего безудержного огня сменялись отражающими барьерами магов, а за ними стояла Миранда, поглощающая излишки сил, что могли бы нас ранить. Наступали, закрывая раз за разом друг друга своей грудью, и первая наша победа ознаменовалась оглушительным грохотом и дрожью земли, а затем и воем Присциллы.

Башня с зеленым истоком пала, и ведьма потеряла над ним контроль. Ее силы заметно ослабли, и она пустилась в бега по белоснежным ступеням королевского дворца. И на этих самых ступенях ее застал новый приступ. Приступ потери черного истока и остатков сил.

Я нагнал ее у самх покоев Элионоры, но вместо страха в глазах Присциллы увидел презрение и триумф.

— Ты все равно опоздал,  алый мальчишка в золотой…

Договорить ей не дал огненный меч, которым я пронзил ее сердце. Она встретила смерть, которой была достойна — как беглая крыса, в одиночестве и предавшись забвению. Никто так и не узнал имени новой богини, которой она хотела стать. С чужим лицом и чужим именем я предал ее тело огню.

Но в этот самый момент я не знал, что последние слова не были ложью.

Я опоздал.

Крики Элионоры раздавались недолго. Измученный ядом монстров и ведьминской магии организм сдался раньше, чем дитя появилось на свет. Миранда и прибывшая через портал Амаларис вытолкали из покоев всех нас в надежде спасти хранителя золотого истока. Но они не смогли.

Малыш не дышал, а не прекращающий своего движения эфир в сердце пятерки гёнсем потемнел и стал недвижимым. Слишком поздно было вызывать Ив, даже я понимал. Как и то, что уничтоженный исток больше не возродится. С этим малышом должны были исчезнуть все золотые драконы.

Но Маркус был против, и его безумие от потери семьи переполнило тощее тело такой силой, что он с легкостью вытолкал ведьм за дверь. Забаррикадировался, хоть мы и не пытались проникнуть внутрь. Обессиленный я сполз спиной по стене. И только собрался прикрыть тяжелые веки, как щели тяжелых дверей пробил мощных золотой свет.

Солнце приятно согревало щеки пробиваясь сквозь сочную листву столетнего дерева. Я и подумать не могла, что оно вымахает настолько огромным, когда Аслан собственноручно посадил его под балконом нашей спальни. Или лучше сказать королевской спальни, которую мы должны были давно покинуть, но сделать этого никак не удавалось из-за одного сорванца.

При мысли о нем на душе потеплело, а руки сами потянулись погладить округлый живот. В нем вовсю резвились крошечные пяточки, что торопились поскорее войти в новый мир.

— Матушка!

Окликнул меня родной голос, заставляя поднять голову и посмотреть на балкон третьего этажа. Золотая река волос развевалась с порывами ветра, а такие же драгоценные глаза светились радостью и озорством. Расхристанная простая рубаха была привычно измята, но не имела на ткани ни единого пятна. Он совсем не менялся, сколько бы времени мы не провели в разлуке. Хотя, надо сказать, окончательно раздался в плечах, наплевав на скудную наследственность в этом вопросе.

— Рейган!

Едва окликнула этого мальчишку, как он тут же спрыгнул ко мне на балкон. Одарил широкой улыбкой на мой взгляд с безжалостным укором и шагнул ближе раскрывая объятия. Он всегда был таким — нежным и ласковым. Но только за закрытыми дверьми. Со мной он чувствовал себя ребенком, пусть давно перешагнул все мыслимые и немыслимые пороги. И я всегда позволяла ему так неподобающе себя вести, ведь безумно скучала по нему долгие-долгие годы.