— Но ты не волнуйся, как только отец исправит это недоразумение, как только у бурачной печати сменится владелец, он и пальцем тебя не коснётся!

— Ваше Высочество, — осадил распаленного Маркуса герцог Фиенн. Тон его голоса не сулил ничего хорошего, ведь свою дочь он горячо любил. А ящер перед ним, едва не стал причиной ее гибели. — Позвольте Ивелин ответить вам.

— Разумеется, — растянул улыбку Маркус.

— Благодарю, принц Маркус, — ее голос не потеплел ни на сотую градуса, — за ваши извинения. И за то, что позволили понять настоящую ценность моей жизни, которую впредь я буду трепетно беречь.

— Ваше Величество, — вновь заговорил герцог, не давая Маркусу раскрыть рта. — Моя дочь приняла решение остаться женой принца Аслахана. С этого момента и впредь ее намерения неизменны.

Вместе с неожиданным, вполне себе настоящим шансом на новую жизнь на меня свалилось разом столько забот, что я не сразу сообразила за что первым делом хвататься. Но одно я знала точно — нельзя медлить и оставаться в стороне. Не в этот раз.

Отсидеться, спрятаться в тени не получится, да я и не хотела этого. До безрассудного неожиданный поступок второго принца, а теперь уже моего мужа, открыл для меня множество дверей. Думая обо всем и сразу, я боялась радоваться своей удаче. Не хотела вновь попасться в ловушку самообмана. Вся первая жизнь прошла в надеждах и иллюзиях, но в этой я собиралась действовать.

И первым делом мне нужно было закрепить наш брак со втором принцем. Лучшим решением для этого была брачная ночь, но первую я провела в отключке, а после принца Аслахана не пускали ко мне.

Наверняка король позаботился об этом. Он был уверен, что я приму его предложение о переносе брачной печати, и не допускал иной мысли. Что ж, я собиралась испортить его планы по укреплению власти своего наследника. Оставалось сообщить мое решение отцу.

— Иви, я понимаю, ты многое пережила и боишься снова оказаться в опасности, но слишком многое поставлено на кон. Твое решение приведет к необратимым последствиям!

Волнения отца были мне понятны. Но он не знал того, что знала я — мы не будем в безопасности, какую бы сторону не выбрали. Буря грядет, и либо наша семья выстоит, либо мы снова окажемся на самом дне. И я собиралась сделать все возможное, чтобы в этот раз не ошибиться.

— Очень на это надеюсь, — ответила спокойно, чем еще больше разбередила отца.

Он не узнавал свою юную, по-детски наивную дочь, а я не могла рассказать, почему так сильно изменилась за ночь. Потрясения от предательства и близости смерти меняют человека, но не столь быстро. Брат Норман тоже чувствовал во мне что-то странное, но ни понять, ни объяснить был не в силах. А я не могла сдержать взгляда, с которым смотрела на них. На родных, которых оплакивала долгими одинокими ночами, пока муж развлекался в объятиях другой.

— Ивелин, — строго свел брови отец. — Ты хорошо все обдумала? Еще есть время. Твое сердце сейчас в смятении и…

— Отец, — перебила бестактно. — Мое сердце в порядке, а разум трезв. Поступок принца Аслахана не просто спас мне жизнь, он спас наше будущее.

— Принц Аслахан бастард! — герцог редко повышал голос, а на меня и вовсе лишь пару раз за все девятнадцать лет. — Вскоре он будет сослан на границу королевства, к варварским кочевым племенам, кровь от крови красных драконов! Будет вычеркнут из реестра королевской семьи!

— Унизить зятя дома Фиенн… даже если король все же решится на это, принц Аслахан получит титул герцога. Уж кому, как не вам, папенька, знать, о всех привилегиях этого положения.

— Да кто вложил в твою голову эти мысли? — с усилием потер лоб отец, будто виски прострелило невыносимой болью. — Это второй принц?! Что он наговорил тебе?! Я знал, что вас нельзя оставлять наедине!

— Отец, успокойтесь. — вмешался Норман, который отличался самым светлым и холодным умом среди членов нашей семьи, да и жителей королевства в целом. — Дайте сестре высказаться. Не похоже, что ее намерения лишь минутное помутнение рассудка.

— Спасибо, братец, — кривовато улыбнулась я, а затем вновь повернулась к отцу. — Папа, принц Аслахан настаивал на переносе брачной печати. Это мои руки цепляются за него.

— Но почему, дочка, — теплые ладони обхватили мои, а светлые глаза были полны непонимания. — Ты ведь так сильно хотела замуж за принца Маркуса, любовь к нему расцветала на твоем прекрасном лице лишь от мысли о нем. Его поступок ужасен, отвратителен, но…

— Именно так. Ужасен и отвратителен. Этот мужчина оставил меня умирать у алтаря. Цинично и жестоко, безразлично. Не существует обстоятельств, которые оправдали бы его, а значит это было намеренно.

— Ивелин Фиенн! — взревел было герцог, но родная фамилия осела тяжестью на языке. — Оскорбление королевской семьи недопустимо, даже… для невестки Его Величества. Больше не бросайся подобными обвинениями.

— Это нас оскорбили, отец, — не отступала, пользуясь своим положением едва не почившей. — По-вашему, я не понимаю, что творится вокруг? С каждым годом наше королевство все отчетливей становится сырьевым придатком севера. Король потакает слишком уж родовитой жене, а все несогласные отправляются на плаху. Нами просто хотят прикрыться, отрезать сопротивляющейся знати доступ к реальным силам.

— С каких пор голову сестрицы занимают подобные мысли? — не смог скрыть своего удивления Норман, а я не дала ему зайти глубже в подозрениях.

— Брат Гилберт наследник герцогства Фиенн и будущий хранитель королевства, на его плечи лягут клятвы верности кронпринцу. Брат Норман столько стремительно поднимается по карьерной лестнице в министерстве финансов при дворце, что откровенно метит в секретари кронпринца. Брат Саймон прямо сейчас входит в обязанности хозяина магической башни, а брат Вальтер одарен настолько, что стал мастером меча в свои неполные двадцать два. Я же нужна королю, чтобы не допустить повторного брака с белыми драконами. Не дать прорости корням, что закрепят их на золотом троне.

— И мы с честью служим королевской семье поколениями.

Впервые чувствовала растерянность в крупном, статном мужчине, каким был мой отец. Казалось, в свои годы он нарастил непробиваемую броню, но передо мной он неуклонно смягчался. Родительское сердце могло быть глухо к сыновьям, но не к единственной дочери.

— А как же народ? Кто защитит людей, чьи страдания только множатся под гнетом северного королевства? Наша свадьба с принцем Маркусом могла стать лишь очередным прикрытием для выкачки ресурсов.

— Иви, когда ты успела забраться в дебри политики? Неужели на уроках мадам Гертруды вы говорили о подобном?

О, нет. Нет, нет, нет. Мадам Гертруда обучала меня совершенно другим вещам. И нынешняя я с удовольствием засунула бы ей чашку в глотку за все хорошее, что она вдолбила в мою голову. Благодаря ее стараниям я до последнего собирала по кусочкам давно развалившийся брак, бесконечно унижаясь и получая в ответ лишь насмешки.

— Мадам не при чем, — ответила сухо. — Все на поверхности, стоит лишь раскрыть пошире глаза.

— Я впечатлен, сестра.

Улыбнулась. Подобная похвала от Нормана стоила дорого.

— Дорогая, — герцог подвинулся ближе ко мне, заключая в теплые объятия. Его большая рука легла на затылок, и я вновь почувствовала себя маленькой девочкой. — Я лишь хотел устроить для тебя достойное будущее под защитой короны. Брачная клятва должна была защитить твою жизнь, а положение — не думать о достатке. Надеялся, что однажды ты станешь счастливой, разве можно тебя не любить?

Проглотила ком в горле, не давая чувствам вырваться на волю.

— Папа, я знаю, королю не отказывают. У вас не было причин противится нашему браку, даже не будь я так очарована принцем. Но сейчас все изменилось. Принц Маркус своими руками подарил нам шанс. Возможно это единственный раз, когда у нас есть реальный выбор.

— Ты хочешь, чтобы наша семья поддержала второго принца?