– Давайте об этом позже? – нахмурился посол. – Рауль, мой коллега в Ольнасе вчера прислал на редкость странную депешу для пересылки в Акраю…

– Ольнас? – моментально насторожился Луринга. – Все, что касается Ольнаса, по ряду причин нам сейчас чрезвычайно интересно.

– Так вот, к маркизу Дюпре обратился капитан Гвардии ее высочества с нелепейшим предложением… – Ликре замялся, но поборол смущение и продолжил: – Просто нелепейшим. В обмен на какие-то там наконечники великая герцогиня требует признания собственного нейтралитета и Тирош в придачу.

Наконечники?! Меня аж холодный пот прошиб. Неужели перехватили? Или блефуют?!

– Что значит – Тирош? – на мгновение опешил граф.

– То и значит. По ее сведениям, узурпатор в скором времени объявит о союзе с еретиками, и после поражения Ланса земли Тироша должны отойти Довласу.

– Какие еще условия она выдвигает? – Рауль набрал полные легкие воздуха, а затем очень медленно выдохнул.

– А этого мало? Нет, больше ничего.

– Какие требуются гарантии?

– Надлежащим образом оформленный документ за подписью его величества.

– Передайте, что мы согласны, – ни минуты не раздумывая, заявил граф.

– Вот видите, я же говорил, что господина Лурингу эта информация заинтересует, – подмигнул ошарашенному послу Яциус Кларь, невесть откуда осведомленный о реальной ценности наконечников. Хотя что значит «невесть откуда»? Все депеши о задержании похитителей должны были проходить через его руки.

– Но… – опустился в кресло Ликре. – Как же так?

– Немедленно передавайте эту депешу в Акраю! – повысил голос Рауль. – И не забудьте ответить в Ольнас, что мы согласны.

– Вы уполномочены решать судьбы Довласа и Тироша? – прищурился выстукивавший трубку генерал.

– Довласа и Тироша – нет. А вот тех наконечников – да.

– Полагаете, это равноценный обмен? – Ликре вытер с лица батистовым платочком мелкие бисеринки пота.

– Более чем. И если мы промедлим…

– К вечеру послание будет в Акрае, – заявил вдруг Яциус. – Но оригинал постановления его величества придется передавать с курьером…

– Я даже спрашивать не хочу, как вы умудритесь переслать депешу на другой конец страны менее чем за половину суток, – погрыз мундштук Молье. – Но откуда такая уверенность в том, что это курьезное предложение будет принято?

– Как братья передают свои послания, мне и самому неведомо, – покачал головой представитель тайной службы, – а на второй ваш вопрос лучше ответит господин Луринга.

– Не будем пока об этом, – передернул плечами граф. – Но, если ответ придет положительный, пусть Дюпре немедленно затребует хотя бы один наконечник в качестве гарантий, что та сторона сможет выполнить свои обязательства.

– Хорошо. – Посол сделал пометку в лежавшем на столе ежедневнике.

– И я очень вас всех прошу – никому ни слова. – Рауль обвел присутствующих тяжелым взглядом. – А теперь подскажите, где можно разместить моих людей.

– Не проблема, – поднялся на ноги Яциус и выудил из жилетного кармана часы. – Господа, если я задержусь, начинайте без меня. Идемте, граф…

Разместили нас в двухэтажном особняке на окраине, неподалеку от опоясывавшей город крепостной стены. Уж не знаю, кому принадлежал дом раньше, но со стороны смотрелся он весьма солидно. Добротная кровля, высокий забор, конюшня и каретный сарай. Позади сад с посыпанными мраморной крошкой дорожками. Но это – если смотреть со стороны. Сад на деле оказался изрядно вытоптан и запущен, а расквартированные в особняке армейские офицеры не очень-то бережно обращались с его обстановкой.

Нам выделили половину второго этажа, отгороженную от общего коридора толстенной дверью, и Рауль незамедлительно распорядился выставить у нее караул. Пьер попытался было доказать, что охранники у ворот и так не пропустят в дом никого чужого, но граф оказался непоколебим. Меньше всего он собирался полагаться на бдительность солдат комендатуры, в открытую игравших на посту в карты. И в этом вопросе я был с ним полностью солидарен. А вот предложенное Раулем размещение по комнатам пришлось мне совсем не по душе.

– Почему именно я должен заселяться в одну комнату с этим… с этим чудаком? – Меньше всего мне хотелось ежечасно лицезреть кислую физиономию Эдварда Роха.

– Ты за него отвечаешь, ты за ним и присматривай, – безапелляционно заявил граф. – Пьер будет контролировать Якоба, а Карла я себе в порученцы беру. Парнишка он смышленый, так что работа для него найдется.

– Как скажете. – Я тяжело вздохнул и принялся оглядывать комнатенку. Хотя почему – комнатенку? Нормальная комната, только узкая очень. Две кровати, у окна – стол. Вот и вся обстановка. Разве что зеркало рядом с входной дверью висит.

Зеркало?!

– Себастьян, что с вами? – удивился Рауль, когда я снял зеркало с крючка, положил его на паркет и аккуратно наступил сверху.

– На всякий случай.

Осколки вместе с рамкой отправились под кровать, и мне сразу стало как-то легче дышать. Вот уж никогда даже подумать не мог, что зеркал бояться начну.

– Ну-ну, – только и буркнул Рауль, покидая комнату.

Я кинул дорожный мешок на приглянувшуюся кровать, на нее же выложил опостылевшую за время пути перевязь с палашом и подошел к выходившему в сад окну. Сильный ветер раскачивал деревья и рвал с них пожухлую листву, но на небе не было ни облачка, да и солнце светило не по-осеннему ярко. Нет, все же осень в Акрае и осень в Магреве – это совершенно разные вещи. Здесь хорошо. Пока. Вот зимой такие холода стоят, что хоть волком вой. Ну да к зиме, надеюсь, нас здесь уже не будет…

Покачав головой, я тяжело вздохнул и в сердцах помянул Рауля. Теперь-то понятно, почему он с нами отправился. Начальник особого отдела армии! Если дельце выгорит, перед ним такие двери откроются, куда случайному человеку даже с родословной графа путь заказан. Ну да мне-то что с того? Мне бы со своими проблемами разобраться, благо они какие-то на удивление ерундовые. Вот если наконечники до осады города заполучить не получится – вот тогда настоящие проблемы начнутся.

А пока остается только ждать. Ждать, и все дела. Надоело…

– Так понимаю, это моя постель? – указал на пустую койку заглянувший в комнату Эдвард Рох.

– Так и есть, – отошел я от окна. – Располагайся.

– Премного благодарен, – скривился тот.

Я уже задумался, не пробить ли ему пару раз по почкам, но решил, что пока не стоит, и лишь в очередной раз тяжело вздохнул. Пусть его.

– Зеркала нет? – с бритвенными принадлежностями в руках огляделся по сторонам парень.

– Нет.

– Что за дыра… – вздохнул Эдвард, убрал бритву в дорожный мешок и сунул его под кровать. – Кормить нас будут сегодня или опять всухомятку перебиваться придется?

– Слушай, Эд, а чего ты такой кислый все время? Ты ведь счастливый человек! Мало кто в наше неспокойное время может похвастаться тем, что до конца дней своих не должен заботиться о крыше над головой и хлебе насущном, – не выдержал я. Лучник меня раздражал. Так и веет от него недовольством. Не люблю такого. Непрофессионально это. Уж если подписался на дело, будь добр, засунь свои эмоции куда поглубже и не трепи другим нервы. – Лук нужен тебе еще?

– Лук?.. – зло зыркнул на меня парень. – Лук нужен.

– Вот и пойдем в город, прогуляемся.

– Куда собрались? – заглянул в дверь Якоб Ланц. – На рынок?

– Почему на рынок? – удивился Рох и обернулся ко мне: – Нам не выдадут разве?

– Из того, что нам выдадут, ты с полусотни шагов даже в корову не попадешь, – разочаровал я парня. – Рауль денег дал, заглянем в оружейную лавку.

– Вот так возьмем и заглянем? – усмехнулся Ловкач. – Город чуть ли не в осаде, оружия не хватает даже солдатам, а ты собрался что-то стоящее в свободной продаже найти?

– Именно. – Палаш брать с собой не хотелось просто жутко, но и безоружным по городу шляться нам сейчас не с руки. Безоружным – не с руки, и с оружием напоказ разгуливать тоже ничего хорошего. Ситуация… Что ж, придется плащ надевать. – Эд, пошли.