– Тебе бы следовало поторопиться… – положил Белый рыцарь ладонь на рукоять меча, потом понял причину замешательства противника и сунул руку в карман.

– Я многое слышал о тебе, – не сдвинулся с места незнакомец. – Но чего ты стоишь без защиты своей госпожи?

– А вот сейчас и посмотрим, – усмехнулся Ричард и выставил перед собой зажатый в кулаке наконечник, вокруг которого так и билось призрачное пламя тьмы. – Пора сдохнуть…

– Пора, – согласился с ним Высший, и капитан вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. Чужая воля навалилась со всех сторон и начала один за другим отгибать удерживающие наконечник пальцы. Мир окончательно затопила серость, и даже красные пятна крови потускнели и стали похожи на обычную пыль.

– Нет! – прорычал рыцарь, но наконечник уже выскользнул из руки и упал на толстый ковер.

– Да, – бесстрастно произнес Высший и как-то странно мотнул головой.

Широкополая шляпа слетела на пол, наконечник угодившей в затылок стрелы вышел из левого глаза, и в один миг переполнявшую Высшего скверну пожрало призрачное пламя тьмы. Ноги бесноватого подогнулись, и, нелепо взмахнув руками, он повалился на спину.

Ричард почувствовал, как исчезли невидимые оковы, а мгновение спустя у его щеки прошелестела вторая стрела. Сзади послышался сдавленный хрип – заскочивший в комнату с обнаженным мечом в руке охранник ухватился за торчащее из шеи древко и рухнул на перепачканный кровью ковер. Пару ударов сердца Ричард Йорк не решался сдвинуться с места, потом схватил валявшийся на полу наконечник и бросился к распахнутому окну.

Старухе с косой придется подождать. Пусть немного, но подождать.

А уж Белый рыцарь не упустит шанс воспользоваться нежданно-негаданно полученной отсрочкой…

Месяц Святого Николаса Слепца

После завершения любого мало-мальски важного дела есть смысл перевести дух, оценить достигнутые результаты и только потом приступать к следующему. Но то – после завершения. А вот когда работы впереди непочатый край, навязанный отдых выглядит скорее издевательством. Да и какой это отдых? Так, маета одна…

Как ни странно, чаянья Эдварда о передышке совершенно нежданно-негаданно воплотились в жизнь. Потеряв двух собратьев, Высшие затаились и сейчас на полуночи Марны шли позиционные бои без каких-либо намеков на проявление – пусть и тайное – бесовских сил.

Рауль Луринга пропадал на службе, мы безвылазно кисли во все том же особняке на окраине, из которого нас никуда так и не переселили. Охраны добавили, но и только. Неправильно это, на мой взгляд, ну да начальству видней. Хорошо хоть поближе к линии фронта перекинуть не надумали. Как ни крути, уж лучше в Магреве смутное время переждать…

Вот так мы и маялись уже без малого две декады кряду. Хотя нет, маялся, пожалуй, я один. Эдвард, Якоб и даже Пьер развлекались, как могли. Вынужденные сидеть в четырех стенах парни резались в карты и кости, втихаря попивали добытое на кухне пиво да сетовали на подобравшего слишком уж неказистых поварих Рауля Лурингу. Пьер, правда, иногда на выполнение своих обязанностей отвлекался, но в основном тяготы службы проходили как-то мимо него. Неплохо все же, когда у тебя под началом три здоровенных лба состоят, а непосредственное начальство за тридевять земель находится.

Но все хорошее – да и нехорошее обычно тоже – рано или поздно заканчивается, и однажды под вечер Рауль Луринга, вернувшийся раньше обычного из города, собрал нас у себя в комнате.

– Завтра с утра отправитесь за следующей головой, – с ходу обрадовал он скорчившего кислую мину Эдварда.

Ловкач в ответ на это известие беззаботно закинул ногу на ногу и уставился на разожженный очаг, будто его слова графа никоим образом не касались. Да так оно, скорее всего, и было.

– Озерки? – предположил я.

– Нет, – помрачнел Рауль, который последнее время и без того пребывал в не самом лучшем расположении духа. И куда только беззаботность подевалась? Даже дымить перестал. Про вино уж и не говорю вовсе. – Находившийся в Озерках Высший выпал из поля зрения тайной службы.

– Плохо. – Если это отродье умудрится оказаться не в том месте и не в то время, у нас будут действительно большие проблемы.

– Не будем о грустном. – Граф поднялся из кресла, подошел к столу и налил себе в кружку из керамического чайничка заварки. – Наш агент в Довласе сообщает о появлении двух Высших. Один скрывается где-то под Ольнасом, второй направляется в Марну.

– Тогда зачем куда-то срываться? – захрустел сухариком успокоившийся лучник. – Сам к нам приедет.

– Ничего не выйдет, – покачал головой Луринга. – Высшего надо будет перехватить по дороге.

– Где конкретно? – уточнил я.

– В окрестностях Камляйна.

– Но почему?! – зашагал из угла в угол Эдвард. – Почему нельзя дождаться его в Магреве?

– Мы хорошенько потрепали армию еретиков на полуночи. – Рауль отхлебнул чая и поставил кружку обратно на стол. – Но сейчас в перевалочном лагере под Камляйном скопилось несколько тысяч солдат, и это только те силы, о которых нам доподлинно известно. Почему их до сих пор не перекинули ни в Озерки, ни в Марну? Ответ может быть только один!

– Они попытаются взять нас в клещи, – припомнив карту, предположил я. – Сосредоточенные под Камляйном силы кинут не на Магрев, а на Ронев. И если еретикам удастся захватить город, вскоре мы окажемся в окружении.

– Именно! – согласился со мной граф. – Но это еще не все. По данным разведки, одновременно армия Тироша атакует Сарин и таким образом оттянет на себя перебрасываемое из Стильга подкрепление.

– Даже без помощи Высших они раздавят нас, как гнилой орех. – Перспектива оказаться в окружении меня совершенно не устраивала.

– Возможно. Но если не избавимся от Высших, такого варианта развития событий не избежать совершенно точно, – заявил Рауль. – И еретики понимают это не хуже нас. На текущий момент убито восемь Высших. Всего восемь! И теперь подобраться к бесноватому на расстояние полета стрелы не в пример сложней. Армейская разведка так и вовсе полагает, что у стрелка не будет ни единого шанса!

– Предлагаешь застать Высшего врасплох? – задумался я. – В дороге?

– Именно. Как только он прибудет в лагерь, начнется наступление. А это надо предотвратить любой ценой.

– И как нам пробраться в Довлас? – Эдвард Рох плюхнулся на заправленную кровать и нахмурился. – Да нас прямо на границе вздернут!

– Не стоит сгущать краски, – покачал головой граф. – Даже сейчас граница с герцогством остается открытой. Другой вопрос, как не вызвать ни у кого подозрений…

– Тайная жандармерия в Довласе в большом почете, – заявил до того молча сидевший перед очагом Якоб Ланц. – Как вариант…

– Выдавать себя за шпиков слишком рискованно, – возразил Рауль. – Приезжает какой-то сброд, козыряет бумагами тайной жандармерии…

– И отправляется на виселицу, – подсказал преисполненный меланхолии Эдвард.

– Сброд, говоришь? – прищурился я, сразу сообразив, кчему идет разговор. И зачем граф позвал Ловкача. – Мародеры или скупщики краденого?

– И то, и другое понемногу, – расплылся в улыбке Луринга. – Господин Ланц, жулик из Алезии. Господин Коста, головорез из Нильмары. И господин Рох, дезертир из Стильга.

– Моего согласия, конечно, спрашивать не обязательно… – буркнул Ловкач. – Без меня меня женили…

– Ничего не поделаешь, придется тебе, Якоб, отрабатывать стол и кров, – укорил его Рауль. – Я уж не говорю о твоих старых прегрешениях.

– Вот только не надо, – нахмурился мошенник и сказал, намеренно усилив свой обычно совсем незаметный акцент: – Жулик из Алезии, значит, жулик из Алезии. Я там родился и вырос, да…

– Какой товар повезем? – решил уточнить я.

– Воз мы уже подготовили, – успокоил меня Луринга. – Порубленные доспехи, утварь, книги, посуда. В общем, все, что можно найти в брошенных домах и на поле боя.