Выжить и отомстить! Выжить и отомстить!! Выжить и отомстить!!! Ричард то и дело повторял про себя эти слова, и тело отзывалось на них, как послушный конь отзывается на сигнал боевой трубы. В мышцы возвращалась сила, в голове прояснилось.

Выжить и отомстить за Солу! Белый рыцарь до боли стиснул кулаки, пытаясь задавить зарождавшийся в груди крик, и вдруг перед глазами у него встало лицо герцогини. Но не той, упавшей на крышу с пробитой арбалетным болтом грудью, а беззаботно кружившейся в веселом танце. Вот только белоснежное бальное платье вскоре сменилось окровавленным костюмом для верховой езды, а ослепительная улыбка – исказившей лицо предсмертной судорогой.

Нет, он не хочет этого видеть.

Он не должен этого видеть.

Он должен выжить и отомстить!

Рыцарь до крови прикусил руку, унял сотрясавшую тело дрожь и глубоко задышал, превозмогая подступивший обморок. Еще не все его дела завершены, а значит, слишком расточительно тратить силы на скорбь. Пустоту в сердце уже ничем не заполнить, но стоит ли об этом беспокоиться, если вскоре он сам отправится в Пустоту? Падение в Бездну – это ведь не страшно на самом деле. Главное, успеть расквитаться…

Распаляя себя злобой и жаждой мести, капитан выбрался из трубы на другой стороне улицы и прислушался к звукам схватки, все еще кипевшей у особняка. Крупицы жизненных сил, отданные в предсмертной агонии Солой, горели в его душе подобно раскаленному металлу, и жар их терзал куда сильнее самого искусного палача. Внезапно занемела левая половина тела, будто арбалетный болт угодил все же в него, да только подобная мелочь не смогла остановить Ричарда, и, стиснув зубы, он упрямо шагал прочь.

Единственное, что мешало сейчас Белому рыцарю, – отсутствие призрачной нити, долгие годы связывавшей его с герцогиней. Ричард никак не мог толком сосредоточиться, но в конце концов справился и с этим. Взял себя в руки и вскоре сменил свой грязный плащ на солдатскую куртку в недобрый час наткнувшегося на рыцаря армейского вестового.

«Хорошо, что у него была лошадь, – подумал Ричард, взбираясь в седло. – Хуже, если бы ее не было». Он подумал о лошади – и только. Пожалеть зарезанного паренька ему и в голову не пришло. Не было больше в сердце рыцаря места ни жалости, ни любви, все заполонило жгучее желание отомстить.

Да! Капитан Гвардии собирался убить всех, кто имел какое-либо отношение к смерти Солы. Вот только отпущенное ему время утекало подобно сыпавшемуся сквозь пальцы песку. И потому, не ввязываясь ни в какие стычки, то и дело вспыхивавшие на улицах столицы, Ричард галопом пролетел через Ольнас и беспрепятственно покинул город.

Путь его лежал к загородной резиденции графини Грешлиан. Пришла пора задать старой стерве несколько неудобных вопросов. Задать несколько вопросов – и не только…

К усадьбе графини Белый рыцарь прискакал незадолго до полуночи. Загодя увел с дороги лошадь и намотал уздечку на сук расщепленного молнией клена. Дальше Ричард пошел пешком – уведомлять хозяйку о своем визите в его намерения не входило.

Осторожно подобравшись к забору имения, капитан несколько минут напряженно вглядывался в ночную темень и лишь потом перебрался в сад. В темноте белый мундир светился бы подобно маяку, но, весь изгаженный в помоях, он по цвету теперь ничем не отличался от половой тряпки и в глаза не бросался совершенно. Да и скроенная из темного сукна солдатская куртка расцветкой внимания не привлекала. Особенно, пока незваный гость валяется под не успевшим толком облететь кустом – при всем желании поскорее пробраться в дом действовать наобум Белый рыцарь не собирался.

Как ни странно, недолгое ожидание и в самом деле принесло свои плоды. Пальцы рыцаря только-только начали неметь из-за идущего от промерзшей земли холода, когда, тихонько шурша сухими листьями, по тропинке прошагал без особого интереса поглядывавший по сторонам сторож. Именно сторож – вооруженный арбалетом мужичонка к личной охране графини никакого отношения не имел.

Ричард осторожно выбрался на тропинку у него за спиной, но охранник все же расслышал шорох листьев и обернулся. Без толку – прежде чем он успел поднять крик, капитан в два шага оказался рядом и ударил ножом. Тонкое лезвие вонзилось в бок; зажав мужичку рот, рыцарь повалил его на газон и торопливо всадил клинок еще несколько раз. Дождался, пока затихнут судороги, поднял оброненный арбалет и метнулся к дому.

Рыцарь вихрем промчался через унылый сад и, переводя сбившееся дыхание, прислонился спиной к стене. Раньше ему ничего не стоило пробежать дистанцию и втрое больше этой, а сейчас капитан сам себе напоминал загнанную до полусмерти старую клячу. Что ж, отчасти так оно и было…

Пригнувшись, Ричард Йорк проскользнул под темным окном и вдруг услышал доносящуюся откуда-то музыку. Прислушался – так и есть: кто-то играл на клавесине. Миновав еще несколько комнат, рыцарь осторожно приподнялся и заглянул в окно, но узкая щель меж плотно задернутых штор позволяла рассмотреть лишь край дивана да чью-то покачивавшуюся в такт мелодии туфлю.

Недобро ухмыльнувшись, Ричард достал выпачканный в крови нож и осторожно просунул тонкое лезвие меж створок. Подцепил один крючок, потом привстал на цыпочки и справился со вторым. Легонько надавил, но окно не поддалось, а стоило навалиться посильнее, как оно распахнулось чуть ли не настежь.

Капитану повезло: громкая музыка и задернутые шторы помешали находившимся в комнате людям расслышать подозрительный шум. И лишь когда пламя свечей затрепетало из-за потянувшего по полу сквозняка, смолк клавесин и послышался голос графини Грешлиан:

– Дорогой, тебе не кажется, что откуда-то подуло?

Забравшийся в окно Ричард рывком отдернул штору, спрыгнул в комнату и поймал изумленный взгляд Юриса Кястайлы. Глава тайной жандармерии вскочил с диванчика, палец капитана дрогнул, и шпик с арбалетным болтом в животе повалился обратно.

– Юрис! – взвизгнула тетка герцогини.

– Не ожидали? – влепил ей крепкую затрещину Белый рыцарь.

– Ричард? – прижала к покрасневшей щеке ладонь графиня Грешлиан. – Что ты себе позволяешь? И что у тебя за вид?!

– К чему эти ненужные вопросы? – обнажил нож капитан. Сохранять ясность рассудка ему становилось все сложней, на горле будто затянули удавку, а краски потихоньку померкли, погрузив весь мир в беспросветную серость. Но нет, красный цвет он пока различал. Хотя скоро, уже совсем скоро… – Неужели вам так плохо жилось?

– О чем ты?

– Или захотелось власти?

– Ричард! Потрудись немедленно объяснить свое возмутительное поведение! – гордо вскинула голову графиня, вот только Ричард прекрасно видел, что ее невозмутимость насквозь фальшивая. Она боялась. Боялась и тянула время.

– Зачем вы убили Солу? – краем глаза косясь на входную дверь, спросил Белый рыцарь.

– Никто ее не убивал, – презрительно скривила губы неожиданно успокоившаяся графиня Грешлиан. – А если бы и пришлось – это не великая плата за спасение Довласа!

– Спасение Довласа?

– Да! Своей глупостью моя племянница поставила нас на грань войны с Лансом и должна за это ответить, – глядя куда-то мимо Ричарда, заявила графиня. – Все здравомыслящие люди поддержали такое решение. А Сола… Солу мы выдадим Эдварду Второму. Если захочешь отправиться с ней – препятствий чинить тебе никто не будет.

– Так вы решили продать ее этим выродкам? – сообразил капитан.

Неужели Жнец собирался превратить Солу в одного из Высших? Или дело в желании посадить на трон Довласа более послушного монарха?

– Это не великая плата за мир!

– Не выйдет, ничего у вас не выйдет…

– Но… – осеклась графиня Грешлиан, только сейчас поверив известию о смерти племянницы.

Белый рыцарь ухватил побледневшую как полотно женщину за плечо и со всего маху – снизу вверх – всадил, вспарывая корсет, ей в солнечное сплетение нож. Сразу же крутнулся на месте и оказался чуть ли не лицом к лицу с каким-то странным типом в широкополой шляпе. На миг Ричард опешил, а потом сообразил: мужчина все это время просидел незамеченный им в небольшом алькове у дальней стены. Так вот на чью помощь рассчитывала старая стерва…