Я помрачнел и положил руку ему на плечо.

– Закон неповоротлив и агрессивен. Ортодоксальность в последней стадии разложения. Герцогиня цепляется за старые привычки, даже когда отвергает то, что уже не приносит пользы. Она сдержит слово, я уверен.

– Милорд, эта дуэль бессмысленна!

– Она может спасти твою жизнь, друг мой. А только твоя жизнь меня и заботит.

– Но она может стать мучительной, как и для остальных танелорнцев.

Я покачал головой.

– Если они нарушат слово, то больше не смогут оставаться представителями Закона.

– А что за Закон они сейчас представляют? Готовый принести в жертву справедливость ради амбиций. – Мунглам схватил меня за рукав, когда я начал спускаться по лестнице. – Именно поэтому я сомневаюсь во всем, что они обещают. Берегитесь их, милорд! – Он сдался и прекратил попытки переубедить меня. – Если я увижу малейший признак предательства, сделаю все, чтобы дуэль состоялась честно. Но еще раз скажу: это глупость, друг мой. Вы сошли с ума, старая дурная кровь опять ударила вам в голову.

Меня это рассмешило.

– Эта дурная кровь не раз выручала нас из беды, друг Мунглам. Иногда я доверяю ей больше, чем любой логике.

Но поднять ему настроение мне не удалось.

Дюжина других человек, включая Брута из Лашмара, умоляли меня проявить осторожность. Но я уже решился сдвинуть с мертвой точки эту патовую ситуацию, положиться на инстинкты и согласиться с тем, что нет ничего неизбежного и все может измениться к лучшему. Я хотел доказать: никакого предопределения или судьбы не существует. Старая кровь вспыхнула и потекла в жилах, запела во мне свою песнь, наполнила все мое существо дикой радостью. Все это было не впервой, как я и сказал Мунгламу. И не в последний раз мне доведется испытать подобное упоение, решил я, если, конечно, не погибну.

Я вновь почувствовал себя живым. И рискнул. Поставил на кон свою жизнь и душу.

Я спустился вниз по лестнице и дал команду поднять ворота. Потребовал, чтобы волчица убралась. Чтобы рыцарь без лица встретил меня в одиночку.

Когда стены Танелорна остались за моей спиной и я ступил с мостков в пустынный мир, волчица исчезла. Казалось, я гляжусь в зеркало. Горящее лицо, сверкающие рубиновые глаза, тонкие, длиной до плеч, белые волосы, которые трепал ветер, дующий в пепельной пустыне… Все это отражалось в шлеме и нагруднике спешившегося рыцаря. Большое преимущество в бою. Я будто собирался сражаться с самим собой!

Руками в латных перчатках рыцарь сжимал серебристый стальной меч с широким лезвием. Мне стало не по себе, когда я увидел это клинок. Раньше рыцарь его мне не показывал.

Меч был зеркальным отражением Буреносца – во всем, кроме цвета. Его полной противоположностью. Я сразу узнал бы колдовские символы, но у серебристого меча не было никаких магических свойств. Я бы их тут же почуял. Меч излучал лишь безжизненность, отрицание.

И никакого чародейства. Либо оно было столь незначительным, что я не смог уловить его. По спине побежал холодок, я насторожился и на миг ослабел. Появилось стойкое ощущение дежавю.

Под серебристым шлемом захихикали. Не так, как раньше, почти шепотом.

– Мы разыгрываем нашу историю много раз, принц Элрик. И иногда нам позволяют изменить ее. Надеюсь, вы поймете, что в некоторых вариантах, в некоторых воплощениях, вы проигрываете. В других погибаете. В третьих вас ждет нечто гораздо худшее, чем смерть.

И снова по спине побежал загадочный холодок.

– Полагаю, на этот раз история пойдет по-другому, милорд.

И сверкающий клинок обрушился на меня.

Я едва успел его отбить. Буреносец взревел, сцепившись с двойником из белой стали. Это был рык ненависти. Или страха? Раньше он звучал не так.

Энергия хлынула из меня. С каждым новым ответным ударом мне становилось все тяжелее поднимать меч. Я вглядывался в серебристый шлем, но не мог рассмотреть внутри даже намека на черты рыцаря.

Меня переполнил ужас. Я рассчитывал, что сила меча подкрепит меня, но теперь Буреносец сам высасывал мою энергию. Кто или что помогает таинственному рыцарю? Почему я не почуял колдовства? Без сомнений, я стал жертвой какой-то сверхъестественной силы.

Рыцарь оказался вовсе не таким уж мастером меча, как я ожидал. Дрался он довольно неуклюже. Однако отбивал все мои удары. И лишь изредка пытался поразить меня. В основном он защищался. И это тоже казалось подозрительным. Если бы я не согласился на поединок, то закончил бы бой здесь и сейчас и вернулся в город.

Я привык к диким песням меча во время боя, но теперь Буреносец лишь слабо вибрировал при ударах. И с каждым мгновением вибрации затихали.

Мунглам оказался прав. Я угодил в ловушку. Оставалось лишь драться.

Рыцарь отбил еще два удара, и я вдруг зашатался, колени задрожали. Я едва мог удержать меч, он превращался в мертвый груз в моих руках. Я был сбит с толку. Чем больше я двигался, тем сильнее уставал. Меня полностью переиграли.

И вновь из-под шлема раздалось хихиканье.

Я использовал все свои трюки. Попытался вызывать на помощь Ариоха, но меня охватила безмерная усталость. Неестественная усталость. Я прибег к чарам, чтобы вернуть контроль над разумом и телом, но ничего не помогло. Тяжелый морок чародейства просто вытекал из меня.

Через несколько минут боя я не удержался на ногах и навзничь рухнул на жесткую белую землю. Я видел, как фигура в доспехах склоняется и забирает Буреносец, и я был в ужасе. Противиться ему я больше не мог. Попытался встать, но и это не удалось. Не многие могут управиться с этим мечом без вредных последствий, но мой противник с легкостью поднял его. Уверенность моя рассыпалась в прах. Я испугался, что схожу с ума.

В глазах помутилось, но я понимал, что фигура в доспехах смотрит на меня и продолжает смеяться.

– Что ж, принц Элрик. Сделка и дуэль свершились, вы можете вернуться в Танелорн. Не бойтесь, городу ничего не грозит. Я получила то, за чем пришла.

Рыцарь впервые поднял забрало. На меня смотрела женщина. Женщина с бледным, сияющим лицом, светлыми волосами и сверкающими черными глазами. Женщина с острыми зубами и горящими, как огонь, губами.

Я сразу же понял, как меня обманули.

– Владычица Миггея, полагаю, – с трудом прошептал я. – Вы дали слово. Слово Закона.

– Вы слушали недостаточно внимательно. Не вступать в бой поклялась волчица. Ваша кровь мудра, – тихо проговорила она, – но она говорит с вашим сердцем, а не с умом. Времена сейчас сложные. Слишком многое поставлено на кон. Порой старые правила больше не соответствуют реальности.

– Вы не сдержите слово? Вы сказали, что оставите город в покое!

– Конечно, сдержу. Позволю ему умереть естественной смертью.

– Что это значит? – я судорожно вдохнул, начиная осознавать всю глупость своего решения. Мунглам оказался прав. Я навлек неописуемые бедствия на себя и на свой мир. И все из-за того, что решил следовать диким «инстинктам», а не логике.

Порой вера приводит к настоящей катастрофе.

– В этом мире не осталось воды. Лишь то, что вы видите. Нечем поливать сады. Нечего пить. – Она улыбнулась, сжимая лезвие Буреносца, которое росло с каждой секундой. – Ничто вас не спасет. Никакая сверхъестественная мощь. Мы не можете вернуться в свой мир. Я затратила массу энергии, чтобы перенести вас сюда и удержать. Мало кто обладает таким же могуществом, как Миггея, служительница Закона. И никто из людей вам не поможет. Постепенно город завянет, и придет конец вам и вашей истории. Но я милосердна. Вы ничего этого не увидите, принц Элрик, потому что будете спать.

В глазах у меня потемнело, остаток сил покинул меня, но я предпринял последнюю попытку подняться.

– Спать?

Ее жуткое безумное лицо приблизилось ко мне. Она вытянула губы и подула мне в глаза.

Я провалился в сонную тьму.

Очень смутно я осознавал, что друзья несут меня обратно в город. Двигаться я больше не мог, то и дело улетал в колдовской сон и снова пробуждался, едва замечая окружающее, а порой и вовсе ничего не соображая. Я знал: мои друзья, особенно Мунглам, очень обеспокоены. Пытался проснуться, что-нибудь сказать, но лишь глубже соскальзывал в сновидения.