– И антитеза Хаоса? – уточнил лейтенант Фроменталь.

– Так чему теперь служит Клостергейм? Порядку или Хаосу? – спросила я.

– По правде говоря, он заключает союзы с теми, кто ему нужен, но в целом они с фон Минктом имеют склонность к извращенной форме Порядка, – ответила Уна.

Я все еще не могла понять, зачем эти двое ищут меня. Я не имела ничего общего с Порядком, Хаосом или еще чем-либо сверхъестественным, никогда ими не интересовалась и не понимала. Хотела лишь вернуться домой и рассказать родителям о своих приключениях. Я была уверена, что и Уна желает для меня именно этого.

– Нам нужно отыскать человека, который развязал эту войну, – сказал князь Лобковиц. – Хоукмун и его люди недавно вернули Камарг, как вы уже слышали. Нужно найти его. Он воплощенный Вечный Воитель, Рыцарь Равновесия, и начинает понимать природу мультивселенной так же, как и мы. Хоукмун наверняка знает ученого, который сможет нам помочь.

– Они все еще в Камарге?

– Думаю, да. Но его армия движется со сверхъестественной скоростью.

– Как далеко он отсюда? – спросила Уна.

– Надо пересечь большую часть Европы, – отозвался князь Лобковиц. – А кое-где все еще идут бои, как мы уже видели. Нам придется двигаться через Швейцарцкие горы, где полно разбойников, или через Италью и Франконию. Путь опасный, думаю, нам понадобится проводник. – Князь Лобковиц покачал головой. – Даже если нам одолжат орнитоптер, чтобы полететь туда – а, как мы знаем, лишних у них нет, – то и тогда путешествие будет долгим.

– А другого варианта нет? – спросил лорд Реньяр. Мне показалось, что ему не хочется покидать Миренбург, пусть он и отличался от его города.

– Лишь одно решение может иметь смысл, – после паузы произнес лейтенант Фроменталь. – Некоторые из нас поедут в Камарг по земле, остальные отправятся по воздуху вместе с юной леди.

Мне не хотелось, чтобы мы разделялись, зато очень хотелось полетать на странном воздушном корабле, поэтому не успел хоть кто-нибудь что-нибудь сказать, как я воскликнула:

– Мне нравится эта мысль!

– Я не уверена… – начала Уна.

– Так ведь мы быстрее доберемся в безопасное место, – перебила я. – И Клостергейм с фон Минктом не смогут проследить за нами.

– Вполне разумно, маленькая мадемуазель. – Лорд Реньяр уперся рыжими лапами в стол, чтобы подчеркнуть свое согласие.

– Но что, если ты видела не Клостергейма, а кого-то, кто просто похож на него? – спросила Уна.

– А кем тогда был тот монах на вчерашнем обеде? Я уверена, что это Гейнор.

– Я тоже его заметила, – призналась она. – Но мне не показалось, что это Гейнор. Гм-м-м… – она вздохнула и добавила, словно говорила сама с собой: – Нужно подождать. Нужно подождать.

– Ну, пожалуйста! – Все мое хладнокровие как ветром сдуло. – Но почему?

– Прежде всего, нет лишних летательных аппаратов, – сказала она. – Можно лишь надеяться, что тебя и еще одного из нас возьмут на борт орнитоптера, который и так собирался лететь в Камарг.

– Нет времени наблюдать за ходом войны, – заметил князь Лобковиц. – Я разговаривал с местными жителями. Они говорят, вокруг все еще идут бои. Темная Империя устраивает налеты. Их отбросили назад, но не победили. Есть вероятность, что на летательный аппарат нападут. А это слишком рискованно.

– Но мама и папа волнуются, – вздохнула я. – Я не хочу упустить возможность попасть домой как можно скорее.

– Понимаю. – Уна выглядела обеспокоенной, и мне стало ее жаль. – Но путешествие в Камарг еще не означает, что ты быстрее воссоединишься с семьей. Есть такой же шанс, что герцог Дориан или кто-то из его людей поможет нам. Например, если у них есть кристалл, который дает доступ в другие измерения, они смогут как следует нас защитить. Хоть я и умею путешествовать по лунным дорогам, мне нужно найти путь, прежде чем пытаться обнаружить Элрика или безопасную тропу, по которой я смогу доставить тебя домой. Если бы Миренбург не затопило из-за заклинания этого глупца…

– Я знаю, что ты сделаешь все, что в твоих силах, – сказала я. – Но если есть хоть какая-то возможность вернуться домой…

Я начала повторяться и поэтому замолчала.

– У Хоукмуна свои заботы, – кивнула Уна. – Он не станет жертвовать ими ради наших интересов. Если, конечно, они случайно не совпадут с его обязанностями. Как и нас, его окружают враги. Мы должны оставаться вместе. Прикрывать спины друг друга. Так мы сможем продержаться, пока не получим тот шанс, которого ты так ждешь.

Она вдруг ласково обняла меня, и я поняла, как тщательно она прятала свои чувства. Теперь я знала, как сильно она меня любит. Знала, что она – мать моей мамы, как бы странно это ни казалось. Мне ужасно хотелось спросить ее, как ей удалось остаться такой молодой, но я понимала, что сейчас не время.

Эмоции мои снова понеслись вскачь. Я заставила себя успокоиться. И неожиданно почувствовала себя лучше. Единственное, что мне оставалось, это утешиться в теплых объятиях бабушки.

На следующий день я сидела в своей комнате и пыталась поговорить с лейтенантом Фроменталем, которого оставили на случай, если Клостергейм придет искать меня. Теперь уже никто, включая меня саму, не был уверен, что я действительно его видела.

Фроменталь, добрый нежный великан, относился к работе со всей серьезностью, но собеседник он был неважный. Он много знал о французских комиксах и американских триллерах, особенно о детективной серии о Джеке Хаммере, но у нас с ним не было ничего общего. Нам даже фильмы нравились разные. Много лет назад он вступил во Французский иностранный легион и оказался в Му-Урии, когда исследовал Марокко. Там он познакомился с князем Лобковицем, но он не хотел рассказывать о приключениях и боях с «пропавшими нацистами», как он их называл. Мне нужно было отвлечься от всего, например, пойти в кино. Как эти люди вообще расслабляются? Я не беспокоилась по поводу Клостергейма так, как они. Вспоминала парк развлечений, жалела, что в этом странном мире нет телевидения, и утешала себя тем, что если бы оно и было, то наверняка тоже показалось бы странным. Даже книжек, которые я могла бы почитать, тут не нашлось. Потому что написаны они были вроде и по-английски, но с совершенно другой орфографией, и многих слов я просто не понимала. Я пыталась переводить, призвав на помощь лейтенанта Фроменталя, но он тоже весьма озадачился. Он считал, что здешний язык больше похож на французский, чем на английский. Даже книжки с картинками не имели особого смысла, так что я спросила лейтенанта Фроменталя, не хочет ли он пойти на ярмарку. Он со всей серьезностью извинился и развел огромными руками.

– Маленькая мадемуазель, мы должны удостовериться, что вам ничто и никто не повредит. Если Клостергейм в городе, вам угрожает серьезная опасность. Серьезная! Я не могу даже объяснить, насколько…

– Понимаю, – вздохнула я. – Опасно. Я знаю.

Проблема была в том, что сны начали забываться. Я знала, что не должна подвергать себя опасности и пугать друзей, и не могла позволить скуке одолеть меня, но все время думала о человеке, который так сильно походил и на пропавшего месье Зодиака, и на слепого мальчика Онрика.

День медленно прошел. Потом еще один. Я с нетерпением ожидала новостей с фронта, надеясь, что кто-нибудь сообщит: война закончилась. Остальные уходили из гостиницы когда хотели. Раз в неделю меня оставался стеречь весь отряд какатанава. Они играли в игру с бусинами и большим выдолбленным куском дерева, которое называли «каноэ», и некоторое время я тоже увлеченно играла с ними.

Мои друзья начинали думать, что во дворце я видела кого-то другого. Князь Ярослав явно не стал бы принимать Клостергейма и фон Минкта при дворе. Он все так же твердо считал их врагами, что служат лишь себе – и Темной Империи, когда это им удобно. Однако их видели в других местах. В одном донесении сообщили, что они были в самом Камарге и сбежали оттуда незадолго до того, как армия Хоукмуна захватила провинцию. В другом донесении говорилось, что они на северном побережье.