— Как ты стала такой?

Йонас провёл у себя по грудной клетке ладонями, имитируя наличие женской груди, и Розалия звонко рассмеялась, чем ещё больше смутила его.

— Миф, легенда, о демоне с нижних уровней. Якобы он исполняет любое желание, забирая взамен самое ценное, что есть у человека. Слышал ведь?

— Да, — кивнул парень и сел на стул. — Сказка, как и элементали.

— Оказалось, что не сказка. Я встретила того демона когда уже была заражена Скверной из-за долгого пребывания в Подземелье. Оказалось, это довольно добрая девушка, а вовсе не мужчина. От заразы она вылечить меня не смогла, а вот желание исполнила. Собственно, то, что она забрала, и было моим желанием. Молодость, невозможность меняться, взрослеть и стареть. Лукреция лечила меня как могла, я могла бы уйти от неё, но куда? Скверна не лечится, ты же знаешь.

— Но ведь ты здорова? — нахмурился Йонас, внимательно разглядывая девушку. — Если зараза эта и есть в тебе, то она очень маленькая.

— Меня вылечили, только не Лукреция. Владимир спас меня. Он пришёл к этой демонице за мной.

— Но как он узнал? Как он вообще смог встретиться с демоном?

— Это дли-и-и-нная история, — протянула Розалия. — Я бы и рада рассказать тебе, но ты ещё не на нашей стороне.

— Мы все на одной стороне, мы Герои.

— Кстати, да. Мой статус остался прежним. Лукреция забрала только пресловутую молодость, оставив при мне статус Героя. К началу Нашествия, если оно и случится в срок, я уже буду бабулькой.

Повисла тишина, Йонас пытался переварить услышанное.

— Что с Эгле, — спросил он наконец. — Владимир сказал, что она беременна.

— Да, всё верно, — кивнула девушка. — Я живу вместе с ней и Кастулом. Беременность проходит тяжело, но мы справляемся. Ей рожать в начале осени, совсем немного осталось.

— Кастулом?

— Да, это её муж, он де… — Розалия осеклась и закашлялась. — Муж её. Кастул. Он удочерил Эльзу. Хороший парень, ответственный, хоть сразу так и не скажешь. Мне он казался ветренным бабником, но сейчас я вижу, как он заботится об Эгле и Элизе и даже немного завидую.

— Ты и Эгле, вы ведь служите Владимиру? Встали на его сторону? — нахмурился Йонас. Ему совсем не хотелось противостоять бывшим коллегам.

— Я бы так не сказала. Мы не всегда согласны с его методами, особенно в последнее время. Он говорит очень странные вещи… Прости, но я не могу тебе рассказать этого.

— Но вы ведь перешли на его сторону и скрываетесь, разве нет? Вы хоть готовитесь к Нашествию?

— Нет. Мы не готовимся. Мы не будем принимать в этом участия.

— В смысле? — Йонас выпучил глаза. — Вы же Герои!

— Нашествия не будет. Точнее, оно будет не совсем таким, как ты предполагаешь. Не выстоит никто, а что будет потом… Только богам это известно.

— О чём таком ты говоришь? Как ты можешь знать о Нашествии хоть что-то?

— Прости, я не могу рассказать. Если хочешь всё узнать, то откажись от всего, что знал прежде. Уходи от короля. Возможно ты полагаешь, что будешь служить Владимиру, но это не так. Ты будешь жить, как я и Эгле. Оставь эту бессмысленную борьбу с ветряными мельницами.

— Ты говорила, что была влюблена в Владимира. Ты ведь именно поэтому с ним?

— Уже нет. Даже больше, я нашла другого парня. Возможно, даже выйду за него замуж и заведу детишек. Я не знаю. Нормальные отношения после всего того, что я пережила, это так странно. Просто быть с тем, кому ты дорог, не добиваться расположения, а просто быть собой. Это очень необычно. Но знаешь, я счастлива. Впервые за те годы, что прожила в этом мире.

— Я… я не понимаю. Как можно отказаться от предназначения?

Йонас смотрел на девушку в ожидании ответа, но та не спешила что-то говорить.

— А кто тебе сказал, что наше предназначение в том, чтобы служить тиранам и убивать монстров ради них? Вся эта кровь, кишки. Мир несправедлив, и мы, даже будучи Героями, не сможем это изменить. Так может, наше предназначение в том же, в чём и других людей? Просто быть счастливыми?

— Скажи, Владимир действительно служит Пресветлой?

— Давай я отвечу так, — сказала девушка немного подумав. — Он точно не служит Тьме. Могу поклясться.

— Но если он тебя обманывает?

— Не обманывает. Или ты полагаешь, что я настолько глупая и наивная, что не смогу распознать ложь? Владимир старается ради всего этого мира. Он пришёл очистить его и дать новую надежду всем.

— Ты настолько в этом уверена?

— Я прожила не один год на его землях и не только. Я многое повидала. Так что да, я уверена. Абсолютно всех сделать счастливыми нельзя, жертвы будут всегда. Но только Владимир сведёт страдания этого мира к минимуму.

— Я не могу так просто сменить сторону. Я поклялся служить королю.

— Если ты переживаешь из-за магических клятв, то они завязаны лишь на подчинение и невозможность собственноручно убить короля. Но это делать и не нужно. Просто оставь всё Владимиру, он разберётся.

— Мне… нужно всё обдумать.

— У тебя будет на это время. На тебя оденут рабский ошейник, чтобы ты не смог навредить другим людям. А потом, ты станешь слугой в семье какого-то обычного крестьянина. Владимир назначил это наказание всем захватчикам.

— Рабство, это так низко…

— Это временная мера. Неделя, другая, и ты сам всё поймёшь. Всего лишь наказание, чтобы каждый смог увидеть, что бывает другая жизнь, без боли и страданий. Что простые люди могут жить счастливо, не боясь за свою жизнь и жизни своих детей и родственников.

Когда Розалия ушла, вернулся Владимир. Но Йонасу нечего было сказать лорду Больдстону, а потому на него действительно одели ошейник и вывели из комнаты. А через два дня Макреди пришло послание о том, что Столица пала. На третьи сутки данная информация была доведена до сведения всех пленных, и любой желающий мог свободно уйти домой. Предложением воспользовалось около двух третий, остальные решили остаться на правах переселенцев. Командный состав также был распущен.

Виорел спал, хоть и выглядел как покойник. Его удалось спасти совершенно случайно, благо что рядом находились люди, в чьём числе нашёлся и маг-целитель. Предполагалось, что в замке ему окажут помощь после очередного сердечного приступа, вот только я рисковать не стал и запретил приближаться к телу управляющего. Иного другого бы ослушались, но точно не меня — все ожидали чуда.

Беспамятное тело с еле заметным дыханием было перенесено мной в Убежище, где оставалось только дождаться того самого юродивого ребёнка. Похожей процедурой я уже занимался прежде, с Больдо, а потому всё же немного нервничал. Неприятные воспоминания так и лезли в голову, как и лёгкое чувство вины. Но нет, не перед мальчишкой, который должен был скоро умереть от моих же рук, а перед сыном.

Скрывая лицо, ребёнка привёл Фавоний. Тот оглядывался по сторонам с невинным выражением лица, совершенно не понимая что происходит. Его вообще никак не смущал старик, прячущий лицо, как и подземелье в целом.

— Ложись сюда, — с улыбкой предложил я, и мальчик, кивнув, исполнил просьбу. Фавоний положил ему на лоб ладонь, отчего жертва уснула, а после тут же была связана.

Всё прошло идеально — из тела ребёнка я поглотил полудух, а душа старика покинула тело благодаря специальной ловушке, и с её же помощью переселена в новое вместилище, а затем запечатана. Ассистировал мне Фавоний, он же подготавливал артефакты и печати. Оставалось только дождаться естественного пробуждения Виорела и надеяться, что с ним всё будет в порядке. Вероятность хорошего исхода была велика, но кто знает, возможно, мы ошиблись с телом, либо старик настолько готов умереть, что то, как удержать душу, может стать проблемой.

Меня позвали сразу же, как Виорел очнулся. Никто не развязывал его, так что я осторожно подошёл к спокойному мальчишке и внимательно посмотрел на его лицо. Оно было не в пример осмысленнее того паренька, что рос в этом теле с рождения.

— Виорел? — то ли позвал, то ли спросил я, когда молчание затянулось.