— Да уж, — проронил Чарли, недоверчиво качнув головой. — Было, пожалуй, отчего рехнуться!.. А потом что?

— Потом? — крестьянка вздохнула. — Она насытилась и ушла. А мы закрыли ворота, сожгли то, что осталось от несчастных, и решили бежать отсюда, куда глаза глядят… Уж если в твоем краю завелся кровосос — то делать там более нечего!..

— Бежать, говоришь? — тихонько хмыкнул Ронан Келли. — Что-то незаметно…

— Да ить кто же подумать мог, что оно так повернется-то?.. — опустила голову Грания. И, снова вздохнув, продолжила свой рассказ.

Спешное увязывание в узлы нехитрых пожиток было внезапно прервано появлением у ворот большого конного отряда. Новоприбывшие были не из господ, а как раз даже напротив — самое что ни на есть разбойничье отребье без страха и совести… Они ворвались в деревню, и, увидев, что брать там особенно нечего, кроме нескольких мечей да коней погибших воинов, порешили здесь заночевать. Старого Тоби, что сначала пытался предупредить незваных гостей о ходячей покойнице, подняли на смех и побили, лошадей поставили в конюшню, а сами сели в большом доме пировать… Гранию заставили прислуживать, и она слышала, как разбойники говорили о том, что-де улов нынче знатный, что много добра взяли, будет, мол, что у Кривого Даффи на монету звонкую сменять!..

— Даффи… Где-то я уже слышал это имя, — Десмонд вопросительно взглянул на молчаливого Келли. — Кто он?

— Трактирщик, — ответил разбойник, сосредоточенно размышляя о чем-то своем. — На окраине Уотерфорда постоялый двор держит. У него вся наша братия столуется.

— Угу… Стало быть, в здешних краях персона известная, — капитан раздумчиво кивнул и посмотрел на крестьянку:- Дальше, я так понимаю, все было, как и предыдущей ночью?

— Ваша правда, господин… Тока вы ничего не подумайте, у нас тогда и в мыслях не было!.. Пусть и дурные люди, грабители распоследние, а все ж не по-Божески!.. Просто… Явилась она после полуночи, а блаженненький-то наш опять возьми — да и отвори ворота! Они ж, разбойники-то эти, на него и внимания не обращали — что со спятившего возьмешь, даром, что здоровый?.. Вот он и…

— Ясно. — Хант недобро усмехнулся. — Ваша "кормилица" оказала деревне большую услугу, избавив вас от грабителей. А барахло осталось.

— И навар-то, небось, был некислый?.. — хохотнул Чарли. — Опять же, есть кому сбагрить… Ай, хваты!

— Сударь, да ведь мы же…

— Молчать, — сказал Хант. — Оба!.. А славно вы устроились, дорогуша, — он посмотрел на Гранию и улыбнулся так, что ее затрясло с удвоенной силой — столько ледяной ярости было в этой улыбке и этих глазах. — Стало быть, дальше вы решили использовать кровососа себе на пользу? А что, работать не надо, горевать не надо, знай себе гостей на постой пускай, а там уж "кормилица" сама все уладит — и голодными не оставит, и от свидетелей лишних оборонит… Добро сбывали этому, как его, Даффи?

— Да, господин, — прошелестела женщина. — Ему, кровопивцу… Он к нам и "гостей" отправлял… ну, пришлых, значится! Хотя и своих, бывало… Ежели избавиться хотел от кого. Шепнет им, что-де есть у нас, чем поживиться, они и едут. А уж дальше…

— Какой предприимчивый господин, — пробормотал Десмонд, отметив, как изменился в лице Ронан Келли, услышав последнюю фразу Грании. — Весьма предприимчивый. И своего не упустит, как я погляжу… А что ж так нелюбезно — "кровопивец"? Или он той же породы, что и хохотушка ваша, а?

— Да нет, — Грания горестно всплеснула руками:- Он, уж простите, куда хужей!.. Мы ведь, господин, мальчишек-то наших из дому отослали, тех, кто повзрослее — уж больно у кормилицы чары сильные! А куда отсылать? Кругом воюют, а у Даффи постоялый двор, ему завсегда крепкие парни нужны!.. Тока вот…

— …только вот Кривой не дурачок оказался, — вдруг усмехнулся Келли. — Ведь наверняка не мне одному интересно было, куда бойцы исчезают. А Даффи — ни слова, ни полслова… Понятно — зачем ему терять таких поставщиков?.. Только вот чтоб вы, не дай бог, не передумали да с крючка не соскочили, "мальчиков" ваших он себе и забрал? Знаю их, дельные ребята. И Слоан давно ко мне в отряд просится… Ну, Даффи, ублюдок жирный!

Капитан хмыкнул:

— Зато сообразительный. Да и деревенские недалеко от него ушли… Дорогая, вам не кажется, что на фоне этих милых людей мы с Чарли смотримся уже почти праведниками?

Нэрис не ответила. Десмонд обернулся в сторону опрокинутой телеги, но пленницы там не обнаружил. Трепыхающийся "кокон" был на месте, его охранники тоже, и даже большинство веревок еще вполне себе держалось, а неугомонную леди МакЛайон как корова языком слизнула!

— Чарли!

— Да куда она денется, кэп? — пират, скорчив недовольную гримасу, повертел головой по сторонам и с облегчением фыркнул:- Ну, что я говорил? Вон, на крылечке сидит.

— Пойди и приведи, — велел Хант, хмурясь. Ронан Келли понял его беспокойство по-своему.

— Это лишнее, капитан, — тонко улыбнувшись, сказал он. — Никто из моих ребят вашу супругу не тронет. Я предупредил. К тому же, им вполне хватит и деревенских.

— Мы еще слабоумного этого не нашли, — попытавшись сгладить неловкость, буркнул Десмонд. — А судя по рассказам, он не такой уж и безобидный. Чарли, ты еще здесь?

Пират досадливо передернул плечами, но отошел. Келли повернулся к Грании:

— К Даффи уж точно не ты с товаром ездила. Кто возил, старик?

— Дак а больше и некому было, господин. Тоби возил, дело понятное.

Разбойник удовлетворенно кивнул. И, подняв голову, посмотрел на Десмонда:

— Я узнал, что хотел. У вас есть еще какие-то вопросы?..

— Нет.

— У меня тоже нет, — Ронан Келли бросил задумчивый взгляд на дорогу:- Но есть предложение. Лично к вам, капитан.

Хант удивленно приподнял брови. Главарь разбойников покосился на бьющийся у телеги кокон, что-то прикинул в уме и добавил:

— Хотя, пожалуй, оно может подождать. Эй, ты! — он перевел взгляд на ожидающую своего приговора крестьянку. — Где могила вашей "кормилицы"? Показать сможешь?..

Чарли подошел к низкому крыльцу домика, где им всем так и не пришлось сегодня заночевать, и сказал недовольно:

— Ты чего тут расселась? Полная деревня головорезов, а она разгуливает без присмотру!

Сидящая к нему спиной Нэрис даже не пошевелилась.

— Эй! — пират тряхнул девушку за плечо. — Ты чего? А?.. Ревешь опять, что ли? Напужалась?

— Да, — она повернулась к нему. Глаза сухие, с облегчением отметил разбойник, лицо только бледное и вид потеряный… "Рваное ухо" ободряюще хмыкнул:

— Не боись! Она уже не кусается.

— Знаете, Чарли, — медленно сказала девушка. — Еще ночью мне казалось, что ничего ужасней дарг-ду я в жизни не видела. А сейчас я поняла, что бывают чудовища и пострашнее. Эти крестьяне… Знаю, вы во всем вините старика, но разве остальные чем-то лучше? Они ведь все знали! Знали и молчали!.. Впускали гостей, а потом открывали ворота… Раз за разом, Чарли!

— Ну так… — крякнул он. — Молодая ты еще, жизни не видела. Нет твари гаже человека. Что старикан этот рехнутый, что мы. Ежели так поглядеть, то на то и выходит!

— Знаю, — она упрямо закусила губу. — Вы пираты и головорезы. Вы Ульфа убили… Но меня на корабле не бросили. И кровососу на съедение не оставили. Из-за денег, конечно, но все же… Все же вы добрый, Чарли! Можете обзывать меня "дурой" сколько угодно, но я знаю, что вы добрый! И вы, и капитан Хант, хоть я его и боюсь…

— Заладила, — недовольно поморщился он. — "Добрые, добрые"… Может тебе и этот вон, в красном, "добрый"?.. Ты глаза его видела? Хуже, чем у кэпа, когда ему мачту сносит!..

— Ой, нет, — Нэрис с опаской оглянулась на сутулую фигуру в красной куртке. — Господина Келли я совсем боюсь, он такой… такой обходительный, что даже страшно!.. Но ведь он нам, выходит, тоже помог? Пусть и случайно. А эти… Да разве это люди, Чарли?! Разве так можно?!

Старый разбойник, часто моргая, молча смотрел на нее сверху вниз. Смотрел в эти полные отчаяния и сдерживаемых слез глаза и думал, что, кажется, сам еще далеко не все видел в этой жизни…