— В самом деле? — брюнет хмыкнул. — А я-то думал, что его величество со свитой находится в своей летней резиденции. Что ты задумал?

— Ничего плохого, клянусь, — Кас устало опустился в кресло. — Возможно я сам навещу вас раньше, тем более, что разобраться с защитой Морено касла ты мне помог, — он поднял на друга больные глаза. — Мне надо уехать, Грег.

— Хорошо! Идем, я провожу тебя до границ поместья.

В молчании мужчины дошли до конюшни, и дальнейший путь проделали уже верхом.

— Ну бывай родственник, — Кастерс вскинул руку в прощальном жесте и направил Росса прямо на защитный купол, проход в котором успел открыть Грегори. Лошадиные копыта сменили раскисшую грязь Морено касла на точно такую же, только принадлежащую его величеству. Поместье осталось позади. — Скоро увидимся! Жду вас в Ридаане[4], а если сильно заскучаю сам к вам приеду.

Проводив взглядом удаляющийся рыжий круп, некромант взмахом руки восстановил защиту. «Извини, Кас, но самостоятельно защиту ты не преодолеешь. Ни к чему это», — он поворотил своего вороного, пора было домой, девочки наверное уже проснулись.

— Мэтр! — на ступенях главного дома приплясывала некромашка. — Аола, он здесь! Он нашелся! А где дядя?

— Кастерс уехал, малышка, — Грег отвечал Миранде, но при этом не сводил глаз с жены, торопливо спускающейся ему навстречу.

— Как уехал? Зачем? Что-то случилось?

— Теперь я понимаю почему вы так быстро поладили с племянницей, он рассмеялся, подхватил жену на руки и закружил. — Вы совсем одинаковые! И вопросы из вас сыпятся, как сухой горох из дырявого мешка, — чмокнул супругу в нос. — Ничего страшного не произошло, не волнуйся. Просто мы подумали, что настало время заняться расследованием вплотную, а у Каса большой опыт. Он…

Чем больше он говорил, тем быстрее сбегала радость с ее лица, словно акварельная краска с листа бумаги, если плеснуть на нее водой. Сейчас Аола напоминала незаслуженно обиженного ребенка, столько удивленного непонимания плескалось в ее глазах. Она покачала головой, погладила мужа по руке, сморгнула слезы и постаралась улыбнуться.

— Я понимаю, Грегори. У мужчин всегда дела, — улыбнулась уже по увереннее. — А какие у нас планы на вечер?

— Ну что ты спрашиваешь? — некромашка ухватила тетку за руку. — Мы будем играть в куклы.

Ночь медленно опускалась на Морено касл. Она не спешила. Сначала разогнала тяжелые тучи и позволила багровому солнцу пообещать ветреный день знающим людям, потом добавила фиолетовых чернил в ту краску, которой сумерки превращают обычный мир в зыбкую сказку, а там уж настала пора зажигать звезды и подгонять толстушку луну, которая нехотя вышла на небосклон. Осталось только напомнить ночным цветам, что пора просыпаться, и можно со спокойной душой слушать соловьев, поджидая подружку Дрему.

Иришка допела колыбельную, поглядела на спящую некромашку.

— Завтра на речку пойдем? — спросила шепотом, чтобы понять спит рыжая егоза или только дурачится. Детка молчала, чему-то улыбаясь во сне. — Спокойной ночи, девочка любимая! — поцеловала и отошла к окну, прислонилась лбом к прохладному стеклу.

Весь вечер она, не позволяя себе думать о Касе, играла в куклы, рассказывала сказки, ухаживала за Грегори во время ужина, потому что боялась расплакаться, а сейчас слезы покатились по лицу. «Вот чего ты разрыдалась, дура? Можно подумать тебя первую муж бросил, тем более, что еще один имеется. Этот не бросит, самом крайнем случае выгонит!» — тут же стало совестно перед Грегом, который все время глаз с нее не сводил. Аола даже обернулась, чтобы убедиться, что в комнате кроме нее и Миранды никого нет. «И вообще хватит уже рыдать, с самого начала было понятно, что Кастерс козел! Так что вытри сопли, собери попу в горсть и улыбайся». Приоткрыв створку выскользнула на балкон. Там на столике некромашка оставила зеленую расписанную анютиными глазками леечку, чтобы поливать махровые настурции, растущие в каменных вазонах. Быстро умылась и уже собралась идти назад, как услышала свое имя.

— Аола, птичка моя! — в тихом бархатном голосе мужа было столько нежности. — Я знаю, что ты меня слышишь, — она заулыбалась, враз выбросив мысли о рыжем из головы. — Выходи, красавица, я жду!

Не переставая улыбаться, послушно выглянула с балкона, перегнувшись через балюстраду. На черном зеркале воды в небольшой лодке, стоял Грег. Сейчас он нисколько не походил на знатного вельможу. Перед ней был искатель приключений, пират, один из тех, книгами о которых Иришка зачитывалась в детстве. Белая рубаха, распахнутая на груди, облегала широкие плечи. Алый кушак перетягивал тонкую талию. Длинные ноги, обутые в высокие ботфорты, широко расставлены. В свете фонаря, стоявшего на корме он казался просто ожившей девичьей грезой.

— А что ты здесь делаешь?

— Жду свою ненаглядную, — он был серьезен, только глаза выдавали веселье, протянул руки. — Иди ко мне.

— Да, сейчас спущусь, подожди минутку, — Иришка сразу заторопилась, собралась бежать. — Никуда не уходи!

Тихий довольный смех был ей ответом, а потом теплый воздух вдруг сгустился, обнял ее крепко, обхватил за бедра и приподнял.

— Не бойся ничего!

— Я и не боюсь почему-то, — чувствуя себя толи лепестком шиповника, подхваченным ветром, толи кленовой крылаткой совершила короткий полет, завершившийся в объятиях мужа.

Грег подхватил бережно, посадил свое сокровище на скамью, накинул ей на плечи темный плащ с капюшоном и, глядя в сияющие от восторга глаза, сообщил, что похищает сиятельную леди.

— Насовсем?

— Даже не сомневайся, птичка, — он сел на весла. — И не спросишь куда мы плывем? — нарушил тишину через некоторое время.

— Неа, — беззаботно покачала головой и продолжила любоваться своим пиратом. — Похищенные девы должны быть тихи и покорны, — увидев, как хищно блеснули агаты глаз, облизнула губы. — Милорд, я буду послушной.

— Дразнишься? — суденышко пошло быстрее.

— Я не смею, — скинула плащ, провела пальчиками по краю выреза. — Душно, милорд не знает, будет ли гроза?

Нос лодки ткнулся в песок.

— Будет, птичка, будет, — Грегори подхватил жену на руки и понес к маленькому домику.

— Где это мы? — Иришка с интересом смотрела по сторонам.

— Вот это и есть мое настоящее логово, а ты моя пленница. Помнишь?

— Да, милорд, — она прищурила глаза и рассматривала брюнета сквозь ресницы.

— И ты обещала слушаться беспрекословно.

— Да, мой господин, — легко поддержала игру.

— И ты сделаешь все, что я пожелаю, — черные глаза испытующе смотрели на жену.

— А чего желает, милорд?

— Пожарь мне оладушки, птичка!

Некоторое время она недоумевающе смотрела на довольного собой некроманта, а потом засмеялась.

— Я могла предположить все что угодно, но только не это. Показывайте где тут что, милорд.

Внутри домик оказался больше, чем казалось снаружи. Две просторные комнаты и кухня, соединенная с гостиной. Мысленно порадовавшись наличию плиты, так как терпеть не могла готовить в очаге, хотя научилась в пансионе и этому, Иришка засучила рукава.

Обследовав кладовую, окликнула мужа.

— Может лучше блинчики?

— А ты умеешь?

— Мы, робкие похищенные барышни еще не то умеем. Ну так что?

— А давай, — он махнул рукой.

— Грег, а почему ты называешь этот домик логовом? — смазывая маслом тонюсенький, словно кружевной блинчик, поинтересовалась Иришка.

— Можешь называть его берлогой, — любезно предложил некромант и стащил блинок. — Вкусно!

— Ну еще бы, — она вспомнила, как за рецепт этих самых блинчиков повариха торжественно обещала ежедневно угощать сметаной лысого кота и обещание свое сдержала. — Грег, а давай заведем котика.