— Порой хочется просто наслаждаться этим миром, но вечно что-то мешает, правда? — спросил он, повернулся к ней и неожиданно тепло улыбнулся.

Что-то грустное было в его огромных карих глазах с приплющенными горизонтальными зрачками.

— Вы, маги, живете слишком долго, — вздохнул Горбунок. — Но природа позаботилась о вас, и ваша психика стареет так же медленно, как и вы, иначе бы вы просто сломались под грузом опыта и сделанных ошибок. Не стоит думать, что внутри ты взрослее и мудрее, чем выглядишь снаружи. Впрочем, полагаю, жене Кощея Бессмертного об этом известно и без моих разглагольствований.

— Меня мучит чувство вины, — выпалила Василиса.

— Распространенная проблема. Не думай, что ты одинока.

— Правда?

— Правда, правда. У каждого есть прошлое, и редко случается так, чтобы все в нем было идеально.

Василиса кивнула. Потом собралась с духом и начала:

— В тридевятом у меня остался сын. И мы с его отцом не то чтобы сильно ладили…

июль–август 2004 года

— Ну, и что это было?

Прощание, Горыныч его задери.

Они с Кощеем лежали в постели, и он лениво водил кончиком ее косы вдоль ее позвоночника. Туда-обратно. Серые стены его спальни нервировали. Поэтому Василиса смотрела в окно.

— Баюн отправляет меня в командировку на Буян для обучения на специалиста по адаптации, — призналась она. — Я просила его об этом всю зиму. Командировка займет четыре недели.

«Езжай, проветри мозги», — рыкнул Баюн, вручая ей направление. В последнее время кот был не то чтобы груб с ней, скорее несдержан более, чем обычно. Василиса никак не могла понять причины такой перемены, и это расстраивало ее. Кощею она ничего не говорила. А теперь это и вовсе было неважно, потому что Кощей вряд ли обрадуется ее поездке, а она не могла упустить такую возможность.

Кончик косы замер на мгновение в районе ее поясницы, но потом продолжил свое путешествие.

— И это так тебя возбудило, что ты набросилась на меня с порога?

Что? Она набросилась на него с порога, потому что ожидала несколько иной реакции, и ей просто захотелось заняться с ним сексом в последний раз перед крупной ссорой, которая могла привести к самым плачевным последствиям. А это что? Или он просто еще не дошел до той части, где запрет ее у себя дома и никуда не пустит?

Василиса повернула голову в его сторону. Вид у Кощея был безмятежный, разве что слегка задумчивый.

— Хочешь сказать, что отнесешься к этому спокойно?

— А как я должен к этому отнестись?

— Честно говоря, я была уверена, что ты будешь против.

— О! — понял Кощей, брови взметнулись вверх. — Так это был прощальный секс? За что тебя ценю, с тобой никогда не бывает скучно, ты полна сюрпризов.

Кто бы говорил…

— И когда ты отправляешься? — поинтересовался он.

Василиса села на постели и отобрала свои волосы. Кощей не без сожаления, но отдал, и она испытала облегчение: на мгновение и правда поверила, что сверкнет глазами и утащит ее за косу куда-нибудь к себе в подвал. Интересно, в этом доме есть подвал?

— На следующей неделе в понедельник. Послушай… ты вообще не против?

— Ну, ты ведь вернешься? — пожал плечами он.

— Разумеется!

— Тогда в чем проблема?

Она могла назвать очень много пунктов, которые могли бы стать проблемой. Но вместо этого упала на него сверху и крепко-крепко обняла.

— Спасибо, — выдохнула она, чувствуя невероятное облегчение. Начиная с того момента, когда в ее руках оказалось заветное направление, она сжалась словно пружина, предчувствуя неминуемый разрыв, и только сейчас поняла, насколько на самом деле боялась и не хотела, чтобы все закончилось. — Кош, а давай еще раз.

Кощей вздохнул:

— Ужин, Василиса. Он остывает в духовке, а я страшно голоден и ждал только тебя.

— А потом?

— Ненасытная… — пробурчал Кощей. — С кем я связался? До «потом» дожить надо. А если я сейчас не поем, то ничего не обещаю…

Ненасытная. Некоторое время назад Василиса, как ей показалось, все-таки нашла ответ на вопрос, который Кощей задал ей еще в апреле. Зачем все это? Ради удовольствия. А ответив, поняла, как много упустила, и теперь, кажется, малость перегибала палку в своем желании наверстать упущенное. В любом случае Кощей ее рвение разделял не всегда, чем изрядно ее удивлял и порой даже беспокоил. Может быть, она все-таки не нравится ему или нравится недостаточно? Но он постоянно искал ее общества, а это свидетельствовало об обратном.

— Ну, ты ж бессмертный… — протянула Василиса, не желая сдаваться так просто.

Кощей ничего не ответил, отстранил ее, встал с кровати и принялся одеваться. Пришлось последовать его примеру.

***

Не то чтобы Кощей обрадовался её отъезду. Скорее решил, что это к лучшему и что он использует время с пользой, постаравшись стабилизировать свое отношение к Василисе и дистанцироваться от нее. Месяца должно было быть более чем достаточно, чтобы вернуть себе эмоциональное равновесие и свести зависимость от ее присутствия на нет.

Это был прекрасный рациональный план. И он прекрасно работал всю первую неделю ровно до вечера пятницы. По вечерам в пятницу Кощей традиционно забирал Василису к себе на выходные, и в этот раз, вернувшись домой в одиночестве, неожиданно ощутил глухое раздражение, с которым не смог справиться. Попытался работать, но ничего не вышло. В груди жгло, и не получалось ни на чем сосредоточиться. Выходные прошли ужасно. Василиса позвонила, и они проговорили час, но после этого разговора стало еще хуже. Она была нужна ему тут. Не обязательно все время рядом, но ему хотелось знать, что она в его доме, что он в любой момент может увидеть ее, дотронуться до нее, переброситься парой слов. Он думал о ней поминутно. И успокаивал себя тем, что это просто какое-то болезненное помешательство, и рано или поздно оно закончится. Как простуда. Вот сейчас он в самом разгаре болезни, но дальше станет легче. Нужно просто перетерпеть. И еще как можно меньше общаться с виновницей его состояния. И это пройдет. Не может не пройти.

Как бы не так.

Всю следующую неделю он ходил злой как чёрт.

— Константин Иосифович, — остановила его знакомая судья после судебного заседания, — хватит оправдывать свою фамилию, у нас и так про вас соответствующие байки ходят.

Кощей попытался улыбнуться, но и сам почувствовал, что вышло как-то не так.

— Случилось что? — нахмурилась Людмила Павловна. — Господи, да говорите!

— Не выспался.

— И поэтому чуть не откусили голову свидетелю!.. Все, идите, и через месяц вернитесь сюда в благом расположении духа, а не то удалю из зала, и обжалуйте потом сколько хотите.

Кощей слабо кивнул. Потом долго сидел в машине, пытаясь отдышаться. Отчитали как мальчишку. И было за что. Но на календаре снова была пятница. А легче ему не стало. Василисы не было две недели, и ему как-то предстояло пережить еще две. Еще четырнадцать дней.

Его замечательный план провалился. Понять бы — почему.

На мгновение мелькнула шальная мысль: неужели приворожила? Для этого магия не нужна, хватит и зелья, а как показала практика, с ними у Василисы проблем не было. С сомнением взглянул на браслеты. Что если дело в них? В ответ они сверкнули оскорбленно. Мол, да как ты мог подумать такое про нашу создательницу?

И правда. Раз подумал, значит, не приворотное. Под приворотным да спустя столько времени думать уже не выйдет.

И все же… Все же…

Он вернулся домой и решил заняться чем-то привычным, только для себя. В результате потратил два часа, чтобы приготовить ужин, съел его в тишине, давясь каждым куском и не позволяя себе выйти из-за стола раньше времени, и особо остро ощущая свое одиночество, и вдруг осознал, что все это и правда слишком далеко зашло. Захотел, понимаешь ли, тепла. Жил же как-то до этого, и ничего. И дальше бы прожил. Да, с Василисой было так, как не было еще ни с кем и никогда. Но от наркотиков тоже бывает хорошо, и все это знают, но ведь это не повод начинать, ибо есть и последствия. Он не замечал их, пока она была рядом, зато стоило ей уехать, и ломка не заставила себя ждать. На традиционную вечернюю смс Василисы он не ответил. Лег в постель и ворочался до трех утра. А потом она ему явилась.