И удалился, оставив меня переваривать сказанное им.

Мыла пол я в полной прострации. Слова эльфа не оставляли меня в покое. Не ожидала я такого «бодрого» начала дня.

Я вновь работала в обеденном зале, и Орт снова стерёг его.

Чтобы отвлечься от мыслей о богах и вселенной, я начала предполагать, что это за соседнее королевство.

— Орт, — внезапно выпалила я. — Не мог бы ты подойти?

Стражник посмотрел на меня круглыми глазами и стал вразвалку приближаться. С утра его походка была более бодрой.

— Расскажи мне о том королевстве, из которого к нам едут. Кто там живёт?

— Там живёт? Ну… Это… Люди там живут, кто же ещё?

— Люди? Как я?

Он бросил взгляд на мой медальон и задумался.

— Как вы. Вы же человек, — сказал он то ли утверждая, то ли спрашивая.

Кажется, ему было неловко видеть меня в таком облике.

— Мне нужно дежурить.

Я махнула рукой, давая ему разрешение, и он запрыгал, торопясь вернуться. Какой же он странный.

Люди как я. Может он меня не понял? Кроме Ингрид и её недалёкого сына и само собой девочек, я не видела людей с момента похищения. Случая расспросить экономку пока не довелось, а с гоблинов толку мало, поэтому я сама строила догадки. Кем населены эти земли? Есть ли здесь люди? А если есть, то такие же они чудные, как и все остальные? От книги с картинками, которую читала Алёна, прока было мало. Художники здесь не ушли дальше мастеров из нашего средневековья, так что то, что мы с девчонками определили как стоящего на длинных ногах кролика, подающего яблоки двум дамам в фонтане, могло быть как обычным населением соседней страны, так и попыткой нарисовать нищего, просящего милостыню.

Когда я заканчивала намывать столы, из коридора донёсся крик. Орт заковылял в направлении звука. Мне тоже стало интересно, что произошло.

Когда я дошла до источника суматохи, оказалось, что отчитывают Алёну. Я уже запомнила её гоблинскую внешность и мгновенно узнала. Она стояла у стола, под которым вытекала лужа каши из кастрюли. Одежда зелёной приятельницы была порвана. По другую от неё сторону стола стояла ещё одна гоблинша, смотревшая в пол. Я обратила внимание, что у неё на шее был такой же, как у меня кулон, а лицо всё было в царапинах. Неужели это…

— Это всё Лиза, — сказала Алёна. — Она пришла, и у меня сразу, началось, ммм… Состояние аффекта.

Коренастая гоблинша, замахиваясь скалкой, стала реветь ещё сильнее на смеси двух языков, из-за чего половину её слов приходилось додумывать, но смысл был ясен: ей плевать, кто виновен, времени мало, и она не потерпит здесь разборок, так что либо они будут готовить, либо она сделает с ними что-то очень нехорошее этой самой скалкой.

Я постаралась просочиться в поток брани с предложением.

Повариха повернулась ко мне, по инерции журя и меня, но потом поняла смысл моих слов, махнула скалкой над головой, дала всем указания и вернулась к работе.

Алёна, задрав голову, похлопала меня по плечу и удалилась, чтобы продолжить вычищать зал вместо меня.

Я наклонилась поднять упавшую кастрюлю и убрать кашу, и мельком глянула на гоблина-Лизу. Она не смотрела на меня, а тихонько закатала рукава и начала нарезать серый корнеплод.

Закончив убираться, я взяла нужное у поварихи, поставила утварь на стол Лизы и начала замешивать тесто. Девушка не отводила взгляд от ножа, которым она, на удивление, ловко орудовала.

— Как ты? — спросила я осторожно.

— А как ты думаешь? — она не взглянула на меня.

— Должно быть, тебе не легко пришлось.

Она закончила шинковку, схватила доску рукой и одним движением сбросила результат труда в кастрюлю, положила доску обратно на стол, взяла следующий плод, и начала всё по новой.

— Я не злюсь на тебя. Алёна… Она пережила шок, не суди её строго.

Лиза ускорила темп.

Мои слова были правдой. Да, было неприятно, особенно когда я узнала о том, что она нас отравила, но что теперь поделать.

— Я всё понимаю, тебя ведь тоже обманули, — продолжила я.

Она начала резать слишком быстро, палец попал под нож, и девушка зарыдала.

Повариха обернулась, вновь начиная браниться, подошла взглянуть, покачала головой, цокая при этом языком, достала из кармана передника эластичную ткань, умело перевязала Лизе палец, сказала быть осторожнее и не торопиться и, как ни в чем не бывало, вернулась к стряпне.

По зелёным глазам мнимой гоблинши текли ручьи.

— Я поверила ему, — она давилась слезами, продолжая работать, но уже медленнее. — Мне казалось, что на нём череда моих неудач закончится. Да, он говорил, что хочет себе ещё жён, но он представлялся таким надёжным. Возможно, я была бы не самой любимой, но наверняка я бы смогла стать самой усердной, и он бы ценил меня. А эти его зубы. Кто же знал, что это так больно, но когда я их впервые увидела, я… В общем, я влюбилась в него с первого взгляда.

Я не разделяла её восхищения от клыкастой пасти нашего жениха, но понять её было можно.

— А как вы познакомились?

— О, ну помнишь, как я попала в вашу компанию? — сказала она, вытирая слёзы рукавом.

Я кивнула. Уже который раз за день по моей спине пробежал холодок.

— В общем, он был моим… Клиентом.

— Клиентом? Ты говорила, что шьёшь женские платья. Зачем они ему? И причем здесь мы?

— Ну-у… Да не важно. В общем, так мы встретились, и он сразу всё мне выложил и показал мне себя настоящего. Я никогда не видела… Таких мускулов. Я была так счастлива. Он открылся мне, был искренним.

Какая же дурочка. Конечно, её было жаль, но купиться на это?

— Ты не ответила, причём здесь мы.

Она нервно хихикнула.

— Да пустяк. Он попросил меня прикинуться студенткой. Я и была ею однажды, но ушла с первого курса, было мало денег, я не сумела совмещать работу с учёбой. Он купил ректора, тот сделал мне документы, как будто я перевелась к вам. Я тогда поняла, что он богач, а когда узнала, чем он обладает…

Это многое объясняет. Мы всё гадали, почему она, так ужасно учась, хорошо сдаёт экзамены. Конечно, мы пытались её натаскать, но, даже с нашей подмогой, она звёзд с неба не хватала. И эти странные поглядывания ректора на нас в её присутствии. Теперь понятно, почему руководство спускало всё с рук.

— Погоди, так это было несколько лет назад.

— Ну да, он тогда появился, дал мне подробные указания и пообещал обязательно вернуться, а потом исчез, появившись вновь в конце мая.

Мне самой захотелось зарядить ей скалкой по голове. Много лет с нами была подсадная утка. Эта девушка никогда особо мне не нравилась, но мы пожалели её, хотели помочь с учёбой, да так и принюхались. Меня удержал в руках её понурый вид. Она уже расплачивается за свои поступки так, как никто из нас и не смог бы её наказать. К тому же, похоже, что шрамы на её лице останутся на всю жизнь. Главное — не думать о том, что, возможно, скоро всех нас постигнет Лизина участь.

Я поставила тесто на расстойку.

Пухлая гоблинша увидела, что я освободилась, и толкнула в мою сторону сервировочную тележку.

Из её бурчания я поняла, что она хочет, чтобы я доставила еду в главный зал.

Взявшись за ручки, я сделала, как она велела.

Какой сегодня насыщенный день, голова переполняется от информации. Анализируя всё сказанное, я не заметила, что почти пришла.

Ещё на подходе в тронный зал, я услышала гам. Пройдя внутрь, я убедилась окончательно — послы уже тут.

Не забудьте поставить лайк (★, "мне нравится") на странице книги и смелее пишите комментарии! Мне правда важно Ваше мнение.

Просторный тронный зал был заполонён народом. На антресолях плотно толпились гоблины, ворча и толкаясь, у стен стояли стражи с копьями, топорами и щитами. Они явно были на взводе, пыхтели и топали, стучали оружием о пол.

На троне развалился Гул Эрр Адан с короной на голове. Острые зубцы головного убора были разной длины, но основной, спереди, был самым длинным. У его основания, на лбу гоблина, был инкрустирован синий драгоценный камень в виде птичьего черепа.