— Одно могу утверждать точно, ларда Наследница: на каждого жителя империи приходится примерно по десять бойцов Темного лорда. И в настоящее время по совершенно непонятной для меня причине темными никто не руководит и все колдуны делают что хотят, популяция нежити не отслеживается, контроль за использованием заклинаний не осуществляется, в Темной империи царят анархия и хаос, — подвел итог наш лектор.

Мы с Сосискиным были раздавлены. Нет, я ожидала, что нечисти будет много, но не настолько же. Даже если случится чудо и я убью предводителя этой братии, то живой они меня точно не выпустят. Зная демиургов, рассчитывать на ангельские трубы и глас с неба: «Дарья, иди ты домой» — нам не приходилось. Правда, мне еще надо как-то в целости и сохранности добраться до их командующего, сидящего в Цитадели. Всунув Матроскину деньги и выпроводив его, я, на бегу одеваясь, крикнула псу:

— Быстро к Дракону, требуется срочно исправлять наш план, если не хотим быть доставлены Темному в качестве анатономических пособий. — И, закрывая дверь, добавила: — Не вздумай сейчас торговаться, не тот случай.

— Что я, дурак? Живым хочется вернуться в родные пенаты, а не чучелом, — оскорбился пес. И мы понеслись к нашему средству передвижения.

Мы неслись к Дракону на всех парах, а за нами воздушными шариками летела наша свита, сбивая, как кегли, прохожих со своего пути. Всю дорогу я не переставала давить на психику Сосискину.

— Ну что, и теперь будешь меня считать транжиркой, а затею с некромантом и драконом идиотской?

Тяжело дыша и высунув язык, пес виновато оправдывался:

— Ну ладно, я же давно признал, что ты не безнадежна, долго еще будешь работать пилой «дружба»?

Едва влетев в загон к Дракону, я кинулась к нему и заорала:

— Дракоша, родной, планы верховной ставки изменились, нам срочно нужна твоя помощь!!!

Дракон с полуслова понял меня и, сердито выпустив струю огня, проревел:

— Посторонним покинуть подведомственную территорию и сидеть за ее пределами тихо. Чапай думу думать будет.

Всех наших сопровождающих как ветром сдуло, а я, пытаясь отдышаться, прохрипела:

— Объявляй всеобщую мобилизацию, нужны еще драконы!

Подбежавший следом Сосискин, упав на землю, простонал:

— Торговаться не будем, бери нас тепленькими, кровопийца, но помни, что мы тебе оказывали спонсорскую помощь.

Дракон ухмыльнулся и, весело подмигнув, поинтересовался:

— Что, побеседовала с главным по жмурикам и осознала по полной программе, во что ввязалась? — И невинным голосочком уточнил: — За сколько этот пассивный некрофил открыл свой рот по делу?

— Тысяча золотых, — сердито пробухтел Сосискин.

— Нормально. Я бы с вас за такую инфу содрал две штуки, и то с учетом спонсорской поддержки, — хохотнул Дракон.

От этих слов у Сосискина открылось второе дыхание, и он тут же полез в бутылку.

— Драконы хуже купцов! Те товар гноили, но цену не спускали, а вы лучше голодными будете, чем хоть копейку уступите в продаже военных тайн. Смотри, как бы ноги от своей жадности не протянул!

— Ой, кто бы говорил за жадность! А кто вчера не уступил серебрушку — и в результате контракт на поставку в армию обмундирования остался в руках у эльфов? — вспыхнуло справочное бюро в бронированной шкуре.

— Ты не путай горячее с кислым. Ушастым палец дай, так они руку оттяпают. И вообще, это было дело принципа, — тут же кинулся защищаться мой коммерсант.

— Ну-ну, а кто на той неделе… — скептически усмехаясь, снова открыл свою пасть чешуйчатый ябеда, чтобы заложить мне Сосискина.

— Хватит! — заорала я, топнув ногой. — Мне надоело слушать ваши комплименты друг другу. Если не заткнетесь, то тебя, Дракон, я лишу дармовой жрачки, а тебя, Сосискин, просто брошу тут одного вместе с твоими капиталами, и выбирайся как хочешь из этого дерьма.

Дракон и пес моментально замолчали, зная мой нрав, а кое-кто и тяжелую руку. Играть с судьбой в орлянку им явно не улыбалось.

— Значит, так… — расхаживая перед их застывшими фигурами, начали мои навыки по играм в «стратегии» и «стрелялки». — Дракон, сколько тут боеспособных драконов и как долго лететь до Цитадели?

— Шестьсот двадцать восемь, не считая резервистов из стариков и детей, и пять дней и шесть ночей полета, — отрапортовал он в ответ.

— Прям как путевку в Египет продает, — съехидничал пес.

— Лишаешься своего барыша от доходов с моих парикмахерских и магазинов, а еще слово — выкину, как паршивого котенка, из доли в общепите, — моментально отреагировали мои диктаторские замашки.

Пока умник переваривал информацию и считал свои убытки, я спокойно продолжила:

— Отлично. — Покачиваясь с пятки на носок и произведя кое-какие подсчеты в голове, мое маршальство начало отдавать распоряжения: — Мне нужно, чтобы в воздухе нас страховало как минимум двенадцать драконов. Еще двадцать четыре будут нас охранять на ночевках, еще двенадцать будут на всякий случай в арьергарде. Плюс еще двенадцать которые станут нашей группой прикрытия на следующий день. Итого, мне требуется шестьдесят драконов на каждый день и ночь.

Если раньше мои слушатели были неподвижны, то после этих слов они просто превратились в тяжело дышащие статуи, причем Сосискин явно начал подумывать о кардиологе. Но я, видать, оседлала Буцефала и неслась вскачь:

— Драконы должны быть каждый день в форме. Следовательно, мне нужно, чтобы на следующий день нас сопровождали в полете и на привале отдохнувшие, сытые бойцы. Мысль ясна? — Дождавшись кивка обалдевшего Дракона, я продолжила: — Таким образом, ты, Дракон, обеспечишь нас живой силой, которая будет меняться каждый день. Расчеты произведешь сам, для меня два плюс два — высшая математика.

После этих слов я, щелкнув каблуками и выпятив грудь, звонко выкрикнула:

— Приказываю, чтобы на всем нашем пути, на всех местах ночевок, которые ты выберешь сам, нас ждал укрепленный лагерь и готовые умереть за меня и Сосискина бойцы. Поэтому обойдемся только добровольцами, никаких резервистов не привлекать.

Дракон настороженно молчал, видимо приняв меня за буйнопомешанную. Чтобы выбить из его головы всяческое сомнение на тему вменяемости, я отчеканила:

— Еда за наш счет, услуги оплачиваются по пятьсот золотых в день каждому, семьи погибших будут обеспечены пожизненной пенсией в размере две тысячи золотых, ветеранам похода назначается содержание в размере тысячи золотых, а инвалидам — три тысячи, и все это выплачивается ежемесячно. — На мгновение задумавшись, я сделала глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и, боясь, что передумаю, выдала: — За содействие по доставке нас в штаб противника отдаю вам принадлежащий нам Цветной мир, в котором нет драконов.

После этих слов Дракон начал закатывать глаза, но моя благотворительность сегодня была в ударе, и ей был нужен адекватный слушатель, поэтому я похлеще командира на плацу рыкнула:

— Оставить обморок и внимать дальше!.. В этом мире нет разумных существ, вы станете первыми, у кого будет полноценный мозг, и только от вас зависит, во что превратится Цветной. Никакие боги и демиурги не будут вмешиваться в ваши дела. Мне все равно, что вы там будете делать: заниматься сельским хозяйством, мастерить сувениры из ракушек, учить макак разговаривать, устроите курорт с луна-парком или публичный дом на общественных началах — дело ваше. Хотите, оставайтесь здесь, а новую родину сдавайте в аренду. Все, что бы вы ни делали, в том случае, если это в пределах разумного, найдет нашу финансовую и иную поддержку, включая освобождение от налогов на пятьдесят лет. — И, вытерев пот со лба, в абсолютной тишине резюмировала: — Но это если я останусь жива. Если же нет, то выкручивайтесь сами. В любом случае деньги и мир вы получаете немедленно. — Затем, переведя дух, я скомандовала: — На подготовку к операции даю три дня.

Дракон восторженно заревел и взмыл в небо, где начал показывать фигуры высшего пилотажа, а оставшийся на бренной земле Сосискин впал в прострацию. Когда он вернулся из внезапных каникул, я наклонилась и, взяв в кулак его холку, как наш шеф на собрании, начала монотонно перечислять, что ему предстоит сделать на пути к успеху нашего дела: