— Сэр, флот готов к прыжку, — отрапортовал Везмакис.

— Прыжок.

Семьдесят Седьмой начал докладывать о перешедших на сверхсвет кораблях. Мы снова уходили в гипер дивизионами и отрядами. Конечно, капитаны и командоры у меня на симуляторах по семь потов проливали, не забывая позже на подчинённых отыгрываться, но одно дело виртуал, а другое реал. Уверенность им своя нужна, а не мной спроецированная. Впрочем, немного Силы никогда не повредит. Выработать что-то вроде рефлекса — полезно. Адъютант отрапортовал об успешном переходе всех эскадр, капитан активировал гиперпривод, звезды растянулись в полосы, и флагман ушел в прыжок.

Сложив руки на груди, Энакин хмуро смотрел на приближающийся шар планеты. Джеонозис. Плечи сами собой передернулись, когда он против воли вспомнил все, что ощутил на этой планете. Смерть. Сотни одаренных, бессчётное число разумных. Если бы не Падме, если бы не преследование Дуку, если бы не бой и боль в отрубленной руке, неизвестно, как бы он пережил все это. Многие из тех, кто уцелел — потом в палатах целительских оказались. А кое-кто до них и вовсе не добрался, сраженный далеко не из бластера дроида. Чаще клоны павших и обезумевших ликвидировали, порой, оказавшиеся рядом собратья милосердие проявляли. Впрочем, о таком лучше не думать и не вспоминать. Он малодушно радовался тому, что, погнавшись за графом, избежал всех этих ужасов. Почувствовал, но отвлекся, не увидел, закрылся, пережил в беспамятстве и не успел проникнуться, не пропитался болью и смертью.

— Сэр, срочная депеша от канцлера, — козырнул подбежавший клон с датападом в руке.

— Что в ней? — принял прибор Энакин.

— Не могу знать, сэр. Высший код.

— Свободен, — отпустил солдата Энакин, принявшись вводить комбинацию шифров.

По мере чтения, глаза молодого джедая сужались, а губы растягивались в оскал. Стоящий в стороне от командира капитан Рэкс поежился. «Чистый крайт-дракон», — мысленно сплюнул клон, припомнив краткую справку по этим созданиям. Особенно не нравились клону строки о том, что крайт-драконы не могут устоять перед соблазном охоты. Проще говоря, они убивали не потому что голодны, а потому что получали удовольствие от процесса. Кажется, некоторые исследователи считали их опустившимися до уровня животных разумными.

— Вызовите штаб планетарной обороны, сообщите о том, что нас ждет нападение.

— Есть, сэр, — козырнул клон-связист.

— Пусть обеспечат максимально быструю разгрузку наших трюмов. В первую очередь выгружать боеприпасы, потом все остальное.

— Так точно, сэр.

— Капитан, идем на посадку, поспешите.

— Понял, сэр.

Развернувшись к прозрачной броне корабля, Энакин совсем иначе стал смотреть на быстро растущий шар планеты. Теперь он видел возможность. Шанс на месть грел душу. «Свез», — буквально прорычал избранный. Череда картинок-воспоминаний промелькнула перед глазами. Окутавший корабль кокон раскаленного воздуха Энакин не заметил. Он сам был сейчас подобен ему. Желание отомстить наемнику жгло. Он выставил его в глазах красивой девушки идиотом, а недавно лишил победы и вероятного получения статуса рыцаря. Он должен ответить. Пальцы сами сжались в кулак. Да так, что костяшки побелели.

Как только опоры коснулись планеты, Энакин передал командование и поспешил в штаб. У него появилась отличная идея, которую он собирался реализовать. Само собой, мысль о том, чтобы разгрузиться и улететь в его голову не приходила. Просто отбить нападение? Нет! Это его не устраивало. Он собирался не просто выиграть бой, он жаждал наказать обидчика. Унизить врага. И у него имелись для этого все возможности. Контингент оккупационных сил Джеонозиса поголовно состоял из клонов, а Энакин, будучи членом ордена, имел всё для того, чтобы распоряжаться ими.

Раб в первую очередь мечтает стать господином — сказал когда-то один старый хатт, перед тем, как его сбросили со скалы восставшие. Впрочем, Цицерон в свое время так же высказал схожую мысль.

Оперевшись на трость, Поггль Меньший стоял возле тактического стола и не смел сделать лишнего шага. Сейчас идея лично находиться на флагмане освободительного флота не казалась ему такой уж замечательной. Нет, когда он только прилетел, все было ожидаемо. Бравый караул, адмирал в плаще и с мечом на поясе, почет и уважение, обед с офицерами, стилизованная под залы улья каюта, вполне удовлетворяющая его вкус, но вот потом, перед финальным переходом, все изменилось.

— Сэр, мы готовы прыгнуть, однако, там нас ждет бой. Пока он не закончится, вы будете никем и ничем. Я выделю вам место в рубке, но если вы откроете рот или просто лишний раз крылом дернете, вас пристрелят. Вы можете пробыть это время в каюте, но если вы попытаетесь покинуть ее или выйти на связь, вас пристрелят. Я бы рекомендовал вам покинуть корабль и просто прибыть позже.

— Я буду в рубке и не стану вмешиваться.

Поггль и сам не смог бы ответить, почему он спокойно выслушал наглого наемника, и уж тем более принял первое предложение. Вообще-то, один ответ у него имелся, но тот казался настолько бредовым, что эрцгерцог его и сам не рассматривал. Подумаешь, на краткий миг показалось, что перед ним королева. Чушь ведь несусветная! Не может такого быть. А значит и нет. Тем не менее, рискнуть и нарушить запрет он так и не решился. Честно, от начала и до конца простоял опираясь на трость и внимательно наблюдая за происходящим.

До выхода из гиперпространства оставалось еще минут пять, когда вставший из адмиральского кресла Мирр прошел к тактическому столу и замер над ним боевой башней. Желтые глаза превратились в жерла орудий и навелись на пока пустую область. Это стало своеобразным сигналом остальным офицерам командного отсека рубки. Внешне ничего не изменилось, но вот на уровне ощущений, все резко поменялось. Собранность, спокойствие и легкий, почти неуловимый азарт наполнили мостик.

— Старый знакомый, значит, — муркнул Мирр совсем-совсем тихо, но отчего-то все, кто оказался рядом, его отчетливо услышали и успели разглядеть на мгновение мелькнувшие кончики клыков.

— Выходим из прыжка, сэр, — доложил капитан.

Звезды вновь стали сами собой, но до них никому не было дела. Все сосредоточились на экранах и пультах. Тактическая проекция наполнилась множеством обозначений. Первыми появились маркеры целей. Затем начали возникать вектора и таблички легенд. Замелькали цифры. Наконец вся схема разукрасилась цветными областями и расширяющимися полупрозрачными секторами.

— Трофеи под обстрелом, сэр, — продублировал «картинку» адъютант.

— Враг отступает в астероидные поля, сэр, — озвучил вторую важную новость капитан.

— И что же ты задумал, мальчик? — муркнул Мирр, шевелением ушей показав, что услышал.

Флот ВАР довольно шустро пятился назад, ведя бодрый, но малорезультативный огонь. Истребители сошлись в привычной круговерти боя, но собачья свалка казалась пресной. Не чувствовалось в ней надрыва и желания растерзать. Клоны не давали прорваться к своим, дроиды не особо и старались. Клубок сплетенный из МЛА даже немного в сторону и вверх откатился. Тягаться с шустрыми «Стервятниками» в астероидах асы Великой Армии не стремились. Слишком уж тут плотность у камней высокой была. По космическим меркам, естественно.

— Перестроиться в плоскость, корветы внешний периметр, фрегаты за ними. Идем за трофеями, — палец прочертил линию прямо сквозь голограмму, адъютант ее тут же зафиксировал, обозначил и в приказы облек, — фрегаты сканируют камни, корветы расстреливают.

— Понял, сэр, — кивнул капитан, отходя к пилотам.

Схема была не раз обыграна на учениях. От Везмакиса требовалось лишь выбрать одно из трех возможных мест внутри строя. Помещать флагман совсем в центр не стоило, слишком уж явно. «Сюда», — указал он позицию, после секундного раздумья. Как только это было сделано, флот начал маневр.

— Не спешим, дадим трофеям оторваться.