— Не пойму, чем ты недоволен? Ты планировал ввести Вик-Дарс в ближний круг, породнившись с ними посредством Слияния представителей Династий. Пожалуйста — Пьетра стала парой твоего племянника, то есть я помог осуществить твои планы! Мог бы и поблагодарить.

— Я планировал не так! Ты должен был стать парой Пьетры!

— И превратиться в безвольный придаток к ней, ведь я был категорически против, а вы с королевой знали об этом и все равно настаивали? Спасибо. Ваше Величество, мне больше нравится другой вариант: Пьетра, смотрящая в рот Золуму. Тем более что двоюродному, в отличие от меня, дэнна нравится, и он был совсем не против взять ее в пару. Правда, добровольно она на такое никогда не согласилась бы, поэтому Золуму пришлось постараться.

— Кто дал тебе право решать судьбу дэнны?

— Вы.

— Мы?! Когда?

— Как только дали разрешение устранить мою пару, и если связь не закреплена, то насильно привязать меня к Пьетре. Что-то не заметил, чтобы вы переживали, грубо вторгаясь в жизнь сына и перекраивая ее под ваши желания!

— Какое разрешение? Это тебе Пьетра сказала? И ты поверил? Да она бегает за тобой столько лет, вот и несет что угодно, лишь бы склонить тебя к Слиянию!

— Нет, не Пьетра.

— А кто? Мэтроль не мог такое сказать. Тек-Дарсы тоже.

— Вы, Ваше Величество.

— Я?! Когда?! Не выдумывай.

— Слышал своими ушами. Видеть, правда, не видел, стоял так, чтобы не попасться вам на глаза. Но каждое слово расслышал и запомнил! Каждую инструкцию, которую вы передали Пьетре.

— Паршивка, — буркнул король. — Значит, она нас предала? Что же, Золум так Золум, по заслугам ей и награда. А ведь мечтала править! Хорошо, я решу вопрос с Вик-Дарсами, тем более, уже ничего не изменить, Золум ее не выпустит, пока не закрепит привязку должным образом. Да, с ними я улажу. И ладно, раз так получилось… Оставляй себе человечку, мы с матерью подождем, когда наиграешься. Возвращайся домой, обещаю — ее и мальчишку никто не тронет! Время терпит, лет двадцать, а то и тридцать можешь развлекаться, потом сам выберешь достойную дэнну и войдешь с ней в пару. Родишь нормальных детей…

— Ваше Величество, видимо, вы невнимательно меня слушали — я уже в паре! Мы прошли Слияние, завершили связь. Она — моя лиин, а это значит, что дети родятся полноценными арсами. Никого другого мне не надо, да я и не приму.

— Лиин? Это невозможно! Благословенная пара — миф! Сказка! Выдумка! Легенда! Ты выдаешь желаемое за действительное, лишь бы наперекор родителям!

— Моя вязь — золотая. — Ревье отогнул ворот. — У Кайли на плече брачная татуировка такого же цвета. Я чувствую мою женщину, а она — меня. Мы можем общаться посредством мыслеречи.

— Не может быть… Но мэтроль…

— Кстати, о нем. Он в камере, как и пара Тек-Дарс. Они обвиняются в покушении на жизнь лиин и моего приемного сына.

— Какие у тебя доказательства? — прохрипел король.

— Неопровержимые и исчерпывающие.

— Что с ними будет?

— Суд, а потом приговор.

— Оревье, освободи их! Обещаю, больше никто из нас не станет тебе препятствовать!

— Освободить преступников может только император, ведь они покушались на жизни его подданных, причем ребенок — единственный продолжатель своего рода. И будущий правитель важных для экономики сегмента планет. Его Величество не простит, да и я тоже. Я знаю, что приказ отдали вы с матушкой. Единственное, что могу сделать для вас — добиться, чтобы имена заказчиков не прозвучали. За это вы навсегда оставите мою семью в покое.

— Оревье…

— Показания несостоявшихся убийц будут храниться у меня, и стоит Дарсу сделать хоть одно движение в сторону моих близких или как-то воспрепятствовать перемещениям на мои планеты в вашей галактике — я немедленно все передам Всегалактическому Совету. Вы знаете, что у преступлений против высших нет срока давности, и к ответу привлекают любого, несмотря на его титул и положение.

— Оревье…

— Видит Космос, я не хотел разрыва, но вы с матушкой не оставили мне выбора. Прощайте, Ваше Величество…

Коммуникатор погас, но капитан все стоял, приходя в себя после разговора.

У него не будет запасных детей! Каждый — самый любимый и желанный, каждый — драгоценность.

Арс опустил руку, сжав кулак до белых пальцев, и вздрогнул, когда его коснулась теплая ладошка.

— Папа Ревье, ты плачешь? — он не заметил, когда в комнатку зашел Ирнат. — Скажи, кто тебя обидел, я его… я его… ух!

Мальчик скорчил свирепую рожицу и махнул рукой, имитируя удар.

— Никто не обидел, сынок, — мужчина присел на корточки и обнял малыша. — Меня трудно обидеть, видишь, какой я большой?

— А почему ты тогда стоишь один, в темноте? Я всегда убегаю от всех, если обиделся, чтобы никто не видел, как я плачу. Папа Сагар говорит, что мужчинам нельзя никому показывать слезы!

— Я просто очень рад, что вы у меня есть. Ты и наша мама. И что мы скоро отправимся в наш новый дом! Стоял тут и думал, как мы хорошо заживем.

— От радости не плачут, — глубокомысленно заметил мальчик и провел ладошкой по щеке Ревье. — Мокро, видишь?

— Уже нет, — мужчина взял ручку малыша и провел ею по другой щеке. — Видишь? Это не слезы, это… пот. Я вспотел, вот и все. Мужчины не плачут!

— Мужчины не плачут, — повторил ребенок, внимательно глядя в лицо арса. — А когда мужчин обижают, что они делают?

— Прощают или дают сдачи. Если обидел слабый или не по злому умыслу, его можно простить, а сильному или подлому надо дать сдачи.

— Ты меня научишь давать сдачи? — глазенки Ирната загорелись от предвкушения.

— Обязательно, сынок! Я тебя всему научу. Всему, что знаю сам! Идем к маме?

Ирнат радостно улыбнулся, вложив в пальцы арсианина свою ладошку.

Переход от триумфа и эйфории к полному фиаско и отчаянью произошел слишком резко и быстро — Райтон не успел опомниться.

Вот только что он с чувством превосходства взирал на толпу придворных, прикидывая, чем займется в первую очередь, когда вернется на Даластею. И вот он вместо бальной залы очутился в полутемной камере.

Появление Кайли произвело эффект разорвавшейся бомбы.

Нет, все до одного, кто присутствовал в зале, смотрели на приближающуюся пару, вернее, трио — мужчину, женщину и ребенка. Но если другие таращились на невиданного принца, мельком отмечая, что тот ухватил красивую человечку, то Райтон не мог оторвать глаз от женщины, совершенно не замечая ее спутника. У него едва не остановилось сердце, когда церемониймейстер произнес имя, и в голове словно бомба взорвалась, перемешав ее содержимое — как такое возможно, она же мертва!

Память услужливо напомнила, как выглядела Кайли, когда он видел ее в последний раз — худущая, серая, пыльная, невзрачная. Тогда еще в голову пришла мысль — а не перестарался ли он с перевоспитанием невестки? Все-таки в постель хотелось получить красивую женщину, которая будет радовать глаза и тело, а не конструкцию из торчащих костей. Веселую и энергичную любовницу, а не тень, в глазах которой не видно жизни.

Теперь перед ним стояла ослепительно прекрасная иртея. Стройная, но не истощенная, вон, румянец на щеках. С кожей нежной даже на вид, так и тянет прикоснуться, попробовать на ощупь… Блестящее золото густых волос собрано в сложную прическу. Ей очень идет, но ему больше нравится, когда волосы распущены и свободным водопадом струятся по плечам и спине. Собственно, он предпочитает женщин, одетых только в собственные волосы.

Ладно, девчонку могли подлечить и подкормить, отмыть и приодеть. Но откуда взялась эта осанка? Гордый поворот головы, изящные движения и спокойный, уверенный взгляд?

Подделка, как и Тами?

Бросив быстрый взгляд на свою спутницу, Райтон скривился — на фоне той красавицы его, рест побери, жена выглядит дешевкой. От «наследницы» издалека несет таверной, где он в свое время и подобрал Тамили.

Все это пронеслось в голове за несколько секунд, пока воскресшая Кайли шла под руку с арсом, а потом расшаркивалась перед Его Величеством.