— Любопытно. Я это запомню. Что ж… звучит интересно, хоть и не все понятно. Я знаю, что у тебя много вопросов. Задавай.

Пока что не дал согласия, но и не отталкивает. Ах, эта мерзкая божественная манера водить за нос всех, до кого только можно дотянуться.

Понимая, что верить всему нельзя, но иного выхода нет, я вздохнула и спросила:

— Ты из Шкандастана?

Некоторое время Ошаршу молчал. Я уже решила, что меня сейчас пошлют куда-нибудь на окраину Камигахары, но потом он все же произнес:

— Частично. Но в одном ты права. Я был до Кодай-но. Этим троим пришлось принять факт, что кроме них есть в этих землях кто-то кроме них.

— Вот как…

Очень интересно. Получается, Крылатые тоже не знали всё. Прекрасно. Бог-змей умеет прятать и прятаться. Это то, что нам нужно.

— Вы заключили союз?

— Нет, — ответил Ошаршу. — Мы пришли к соглашению, назовем это так. Никто никому не мешает. Надо заметить, нам даже удавалось мирно сосуществовать.

— Потому что территории хватало всем? — предположила я.

— Да, — сказал он после некоторого молчания. — А ещё потому что никто не пытался пошатнуть веру в богов.

Так… Это сейчас был камень в мой огород? Началось.

— Я была точно не первая, — проворчала под нос. — Просто, когда тебя пытаются прибить, начинаешь отвечать тем же.

— Но так или иначе, никому не удавалось зайти так далеко, — заметил Ошаршу. — К тому же тебе решил помочь Сацуджинша Кровь. Ощущение, что он ждал именно тебя.

Я не знала, что сказать. Дождался, ничего не скажешь. Ничем хорошим это для него закончилось. Правда… хотел ли он хорошего? Возможно, нужно было просто, чтобы именно всё закончилось?

На эти вопросы у меня никогда не будет ответа. Да и оставим прах покойного Сацуджинши. Радовало одно — Ошаршу не Кодай-но. Значит, на этом больше не зацикливаемся.

— Что поделать, — произнесла я. — Я бы тоже спокойно сидела бы себе в поместье Шенгаев и лопала окаси, но получилось, что получилось.

— И какие же у тебя планы? — хмыкнул он. — Допустим… я соглашусь. Видишь ли, эти трое слишком мельтешат. А у меня возраст. Не люблю, когда шумно и есть риск, что в любую секунду мир перевернется с ног на голову.

— Ты так говоришь, словно перед тобой спокойный человек, который никогда никому не влипал.

Ошаршу тихо рассмеялся:

— Рад, что ты оцениваешь здраво свои способности и умения. Однако есть деталь: от тебя меньше вреда, чем от троих Кодай-но. Ты не стремишься разорвать страну на маленькие кусочки, лишь бы доказать собственное величие.

— В единстве сила, в разрозненности — слабость, — пробормотала я, никак не ожидав такого поворота.

— Плетунья, Дайске и Трёхрукий все же Крылатые. У них иное видение мира. А ты — человек. Пусть и… отличаешься от большинства.

Не поняв, комплимент это или попытка подколоть, я промолчала. Суть была в другом.

— Меня это… утомляет, — завершил Ошаршу. — Какой именно помощи ты хочешь?

Некоторое время я молчала, подбирая нужные слова, но потом все же выдохнула:

— Мы хотим заманить Кодай-но в ледяную ловушку. И… оставить там. Надолго.

— Не навсегда?

— Навсегда — слишком долгое понятие. Ничего в этой жизни не бывает навсегда.

— Ямато Шенгай, наверное, даже подумать не мог, что у него будет такая внучка, — внезапно рассмеялся Ошаршу.

Я вздрогнула. Уже думала, что не будем об этом говорить, но, видимо, иначе нельзя. Поэтому, прищурившись, посмотрела в глаза Ошаршу. Уже не такие стеклянно-жёлтые, как изначально. Сейчас это был теплый янтарь, глубокий и полный оттенков.

— Твой дед словно предчувствовал, что мир на пороге больших перемен. Поэтому поклонялся Плетунье, учился у Шаманов Ночи и просил помощи у меня. Уж не знаю, почему именно такую ставку сделал, но… оказался прав.

— Значит, ты нам поможешь? — выдохнула я, не в силах поверить, что получилось.

— Помогу. Чем докажешь свою верность, Аска Шре-Шенгай?

Этот вопрос должен был прозвучать. Я прекрасно понимала, что ничего, кроме своего слова дать не могу. Однако не собиралась отступать и решила выстрелить наугад:

— Мы с тобой породнимся.

Я не помню, как оказалась в темном коридоре храма. Почему огонь факелов казался тусклым и практически никаким. Я шла, просто переставляя ноги и слабо понимая, где нахожусь.

В голове звучали голоса, взор застилала пелена. Кажется, в какой-то момент меня подхватили под руку, не дав упасть.

Всё равно. Это теперь неважно.

Голоса начали смеяться. И я засмеялась в ответ.

— Аска! Аска! — донесся чей-то взволнованный голос.

Хм, кто этот здоровяк со шрамом на лице? Такой вид, что можно пугать детей. Зато одежда такая пестрая, что можно разглядывать днями.

Ордо. Это же Ордо.

Рядом с ним излишне бледный Йонри. В его глазах даже тень беспокойства. Никогда его не видела таким. И почему-то хочется рассмеяться. Надо же, довела до ручки нашего невозмутимого северянина.

Кое-как собравшись с силами, я подняла руку, давая понять жестом, что не стоит тревожиться.

— Мне нужно поспать, — произнесла я хрипло и как-то… не так, как обычно. Будто… с шипением?

Впрочем, подумать нормально об этом не получилось, потому что я практически рухнула на руки Ордо, падая в сладкую тьму.

— Аска… — выдохнул кто-то ещё, но мне было уже не до происходящего вокруг.

Это был странный сон. В нем ничего не снилось. Но я чувствовала, как частичка моего тела медленно, но верно становится пустой. Однако пустота не жуткая и пугающая, как можно было бы подумать, а наоборот — успокаивающая. Словно предшествующая чему-то лучшему, новому.

«Как сбрасываемая змеей старая кожа», — пришло в голову сравнение.

Пусть странное, не совсем уместное. Но все же…

Ошаршу не отказался, хоть и удивился. Не ждал такого поворота. Я же на это и рассчитывала. Как убедить бога сделать то, что нужно человеку? Только мыслить как сам бог. Пусть это было порой и невозможно.

Расскажи я о своей идее кому-то из друзей и соратников, скорее всего бы, ничего не получилось бы. Все бы решили, что Аска после всех событий сошла с ума.

«В каком-то смысле неплохо быть сумасшедшей», — вспыхнуло где-то на краю сознания, прежде чем я провалилась настолько глубоко, что не могла даже мыслить.

Глаза открылись сами со звоном первого колокола. Четыре утра. Несусветная рань, но я чувствовала себя удивительно отдохнувшей. Казалось, что наконец-то научилась дышать, ибо до этого были лишь жалкие потуги.

Решив пока не тревожить Ордо и Йонри, оделась и выскользнула из своей комнатке. Удача улыбалась мне, поэтому удалось поймать вертлявую послушницу, ещё не ставшую жрицей, и попросить показать, где здесь можно совершить омовение.

Девчонка, взглянув на мою примятую физиономию, где сейчас весьма сложно было узнать влиятельнейшую особу всея Тайоганори только улыбнулась и поманила за собой.

Я быстро последовала за ней, с интересом рассматривая часть храма, в которой никогда не бывала. Бытовые помещения, предназначенные как для жрецов, так и для путников, которые остаются тут на какое-то время.

Купальня оказалась достаточно скромной, если не считать удивительно искусной росписи на стенах. Оу, змеи и прекрасные смуглые девы. Все смеются и плещутся. А за девами из кустов подглядывают мускулистые юноши. И только змеи об этом знают, но ни взглядом, ни движением не показывают. Вот же ж охальники.

Я быстро привела себя в порядок. Через некоторое время вышла, благоухая маслами и хвоей. Сладко и свежо одновременно. Видимо, сказывалось, что здесь север. Поэтому и предпочтения ароматов немного не такие, как у нас. В какой-то момент стало даже страшно представить, что может быть на юге. Точно, что сладко, головокружительно и… запах можно попробовать на вкус — настолько он будет густым.

Я вышла во внутренний двор. Служители храма в оранжевых одеждах уже приводили в порядок территорию. Порой они переговаривались и улыбались. И это было по-своему хорошо. Потому что культ Ошаршу пронизан мудростью и покоем, но в то же время не несет напыщенности и неуместного пафоса. Жрецы своими украшениями показывают, что не презирают любовь к красоте и даже порой некоей броскости. Никого не сжимают рамками жестокого аскетизма.