– Письмо не вернет твою мать, бэби, – прошептала она, обнимая меня за шею. – Вот что мы будем делать. Ты включи горячую воду и наполни ванну. Я тем временем сбегаю и принесу что-нибудь поесть из «Бич Грилл».

Она потерлась своими бедрами о мои, заставив меня на секунду забыть о письме и моем глупом кузене.

– Потом мы пообедаем, полежим в ванне и…

Она поцеловала меня. Я попробовал расстегнуть молнию ее брюк, но Джен со смехом отстранилась.

– Видишь? Ты уже чувствуешь себя лучше.

Я улыбнулся. Она всегда умела заставить меня улыбнуться.

Джен снова застегнула брюки.

– Не все сразу. Что принести из «Бич Грилл»?

Но мой мозг был занят не едой. Он застрял где-то между письмом матери и телом Джен.

– Э… креветок. Жареных.

– Все получишь. – Она быстро поцеловала меня. – Я вернусь. Никуда не уходи. И, Кит…

Она повернулась ко мне лицом и попятилась к двери:

– Твоя ма тебя любила. Ужасно, что она умерла, но она была счастлива, что придумала такой план. Помни это. По крайней мере, ты знаешь, что она умерла счастливой. Это вряд ли можно сказать о многих людях.

Джен оглянулась и схватилась за дверную ручку.

– А еще, – добавила Джен, открывая дверь, – ты прекрасен. И внешне, и внутренне. Знаю, ты так не думаешь, но это правда. Я не лгу тебе и не притворяюсь. Помни и это.

Джен ушла, и я, хмурясь, с минуту смотрел на дверь. Странно все это… ее тон, то, что она говорила. И этот внезапный уход. Я не мог сказать точно, почему меня это беспокоило. Я знал одно: к тому времени, как я вышел на крыльцо, чтобы включить бойлер, весь мой настрой полностью испарился.

Я вытянулся на диване, ожидая, когда придет Джен. В сотый раз перечитывая письмо матери при свете торшера. В кухне зазвонил мой сотовый, и я поднялся, чтобы ответить. Но на полпути сообразил, что мой сотовый был в кармане. Звонил тот, что лежал в сумочке Джен, которую она забыла взять с собой. Черт! Доберется до «Бич Грилл» и обнаружит, что у нее нет денег.

Телефон продолжал звонить. Я вытащил его из сумочки и посмотрел на номер звонившего. Местный. Я понятия не имел, кто это, и долго смотрел на телефон, прежде чем открыть.

– Телефон Джен, – сказал я.

– Вот как… – послышался девичий голос. – Джен дома?

Я узнал этот голос:

– Мэгги?

– Кит…

В чем дело?! Какого дьявола Мэгги вдруг звонит Джен?

– Я набрала неправильный… – Мэгги поколебалась. – Нет. Этого не может быть. Я даже не знаю номер твоего сотового. С чего ты вдруг отвечаешь по телефону Джен?

– А с чего это ты вдруг звонишь ей?

– Она – моя подруга.

– ТВОЯ подруга?!

– Почему у тебя ее телефон?

– Она – моя девушка.

Сердце вновь забилось в висках. Что-то неладно. Очень неладно.

– Она… не понимаю, – растерялась Мэгги. – Как давно ты ее знаешь? Она никогда не упоминала…

– А ты? Давно ее знаешь?

– С месяц.

Господи. Вся та физическая боль и эмоциональная пытка, через которые я прошел за последние два года, ничто по сравнению с ножом, вонзившимся сейчас в мое сердце.

Меня терзали воспоминания. Яркими полусекундными вспышками.

Это холодное, жестокое, наплевательское отношение к сбитому животному.

«Чепуха».

Запах бензина в машине.

«Я только что его наполнила»….

Энди, сказавший о волосах Джен:

– Когда-то они были белыми. Желтовато-белыми.

– Кит? Ты еще здесь? – спросила Мэгги.

– Подожди.

Зажав телефон между плечом и подбородком, я стал рыться в сумочке Джен в поисках бумажника.

Нашел, открыл и обшарил все отделения, пока не отыскал права. И, не веря, покачал головой при виде фото. Хорошенькая платиновая блондинка. Дженнифер Мэтьюз. Мэтьюз?!

«Наверное ты хочешь ранить ее так, как ранила тебя она».

– О, черт, Мэгги!

«Где сейчас Энди?»

– Дерьмо!

Я закрыл телефон и побежал к двери.

Почему он повесил трубку? Если бы не это…

«Пропади все пропадом», – подумала я, когда раздались короткие гудки.

Я ехала домой из «Фуд Лайон» и одной рукой перенабрала номер Джен. Другая лежала на руле.

Я была совершенно сбита с толку. Может, поэтому Джен не захотела со мной дружить? Из-за Кита? Но, похоже, и он не знал обо мне. Почему Джен лгала нам обоим?

Я проехала по подвесному мосту, гадая, как связаться с ним. Может, он у дяди Маркуса?

Я стала набирать домашний номер дяди Маркуса. Но поняла, что нахожусь совсем близко. Поэтому свернула влево, съехала с моста и направилась к башне.

Секс – реально забавная штука. Все произошло быстрее, чем мне казалось. Я только впихнул свой член в Кимми, как все кончилось. Она сказала «ой», когда я это сделал. Но я не остановился. Сказать «ой» – не то что сказать «нет».

– Почему ты ойкнула? – спросил я после того, как скатился с нее. К тому времени уже стемнело. Хорошо, что на наших велосипедах стоят фары.

– Больно, – пожаловалась она.

– БОЛЬНО?!

– Да, девушкам всегда больно в первый раз. В следующий раз будет легче.

– Прости, – сказал я. Я вовсе не хотел делать ей больно.

– Слышишь? – прошептала она.

– Что?

Я ничего не слышал. Собственно говоря, в ушах как будто звенело.

– Что ты слышала?

– Ш-ш-ш…

Она прижала палец к моим губам.

И тогда я что-то услышал. Кто-то ходил внизу.

– Нам лучше одеться, – прошептал я в ответ. Реально быстро вскочил и попытался найти в темноте одежду.

– Я не могу найти трусики, – пожаловалась Кимми.

Я потянулся к столу и включил свет. Кимми лежала голая на кровати и выглядела такой хорошенькой, что мне захотелось повторить все сначала. Но внизу кто-то топал.

Мы оделись и открыли дверь. И стали спускаться по лестнице, которая шла кругами. Я пытался придумать, что скажу дяде Маркусу, если это пришел он, а не Кит. Но тут вдруг раздался громкий хлопок, и я увидел, как все внизу стало золотым. Я услышал странный треск, как будто запускали фейерверк.

– Это пожар! – Кимми схватила меня за руку.

Это пожар?

– Спокойно! – велел я.

Снова услышал треск и почувствовал дым. Совсем как тогда, в церкви. Только в доме дяди Маркуса не было туалета для мальчиков. Одни ванные, и не думаю, что в них были кондиционеры. Я мог воспользоваться окном. Но мы стояли на лестнице, и никаких окон здесь не было.

– Нужно позвонить в пожарную часть, – сказала Кимми. – У тебя есть телефон?

Мой телефон был наверху, в спальне. Но туда уже шел дым. Дым был повсюду. Нужно вылезти из окна. С того места, где мы стояли, я видел окно в раздвигавшейся задней двери. Но перед нами был огромный огонь. Огонь был повсюду.

Я обнял Кимми. Она плакала и тряслась. Совсем не как в тот раз, в церкви.

Я увидел свечение в окнах башни еще в полуквартале от нее. По пути туда я убеждал себя, что волнуюсь по пустякам. В конце концов, башня выстроена из бетона! Чему там гореть?

Но когда я остановился перед зданием, то понял, что Джен уже успела там побывать. Оставалось надеяться, что Энди и Кимми ушли до того, как она добралась до них.

Передняя дверь была приоткрыта, и я увидел внутри стену желтого пламени.

Я набрал телефон Маркуса в пожарной части.

– Твой дом горит! – заорал я, когда он ответил.

– ЧТО?!

– Я серьезно. Скорее!

Я повесил трубку и встал рядом со своей машиной. Ближе мне не подойти. Как же я надеялся, что Энди там нет!

Я вернулся в машину и направил фары на переднюю часть башни. Велосипедов нет!

Хорошо.

Я выехал на улицу, чтобы освободить место на подъездной дорожке для пожарной машины. И уже хотел включить фары, но рука замерла на кнопке выключателя. Сбоку стояли два велосипеда. Дерьмо!

Я выключил свет и выскочил из машины. Обежал башню, но на задах здания пожар бушевал еще сильнее. Стеклянная дверь расплавилась, и пламя лизало деревянное крыльцо. Я ощутил жар и отпрянул от башни.