Он взглянул в окно, где была видна башня, уходящая высоко вверх.

— Насчет названия. Мне пришло в голову кое-что получше, как мне кажется.

— Что же?

— «Маяк надежды», — с какой-то гордостью и теплом в голосе сказал адмирал.

Я покивал, звучало это действительно внушительнее «чёрта».

— Мне нравится, — согласился я.

Я без промедления связался с Емельяновым и договорился, что бригадир приедет в скором времени для обсуждения постройки ресторана. В том, что он станет знаменитым, я не сомневался. С кулинарными талантами графа других вариантов и не могло быть.

Мы с Волковым договорились участвовать поровну во всех затратах. На нём была кухня и меню, а я со своей стороны пообещал заморских сладостей. Думаю, визирь не откажется стать поставщиком.

Ударив по рукам, мы расстались. Адмирал отправился в банк, а я наконец-то домой.

Но, как бы я ни соскучился по особняку и домашним, отдыха в ближайшие дни не предвиделось. Пусть и приятные, но заботы, захватили меня сразу же. Большая часть средств, поступившая от графа Волкова, была пущена в дело.

Весомая часть ушла на строительство флигеля. Емельянов нанял дополнительных работников, чтобы ускорить стройку. Ещё часть отправилась на фундамент новой лаборатории. Тут спешка была неуместна — землю предстояло основательно подготовить, чтобы та выдержала серьёзную магическую нагрузку.

Собственно, этим я занимался почти целыми днями.

К тому же нужно было пополнить запасы накопителей, которые я опустошил полностью. Батист был безумно рад и даже прислал в подарок какую-то безделушку, как любимому клиенту.

Довольно страшная статуя в виде лягушки со стрелой в лапах была установлена у пруда, но подальше от глаз. Кажется, он распугала своих живых сородичей. По крайней мере обитатели водоема долго не подавали голоса.

Тётушка, несмотря на постоянную занятость в виде покупок сотого по счету гардероба, находила время бродить за мной со странным видом. Прямо как из той байки про заморскую зверушку, варана. Который сначала кусает, а потом с грустным видом ходит за жертвой в ожидании её смерти.

Графиня Вознесенская явно также ожидала моей гибели от выдуманного проклятья, но пока никаких действий по ускорению процесса не предпринимала. Я проверил, довольно бесцеремонно вторгнувшись в её разум.

Призраки, помимо охраны, активно занялись развлечением детворы. Но к вечерним сказкам в павильоне добавились утренние уроки по грамоте, счету и прочим наукам.

Приютские тоже пропадали на учебе, каждый на своей.

Патриарх и вовсе практически поселился у Варягиной, с ним у меня случился лишь один короткий разговор о кладе, спрятанном призраком. Я посоветовал деду прогуляться по парку графини и обратить внимание на приметный камень.

Лука Иванович намек понял и откуда у меня такие сведения спрашивать не стал. Только осторожно поинтересовался:

— Саша, скажи мне откровенно — ты не ввязался во что-то опасное?

— Ни в коем случае, — заверил его я. — Поверь, я предельно осмотрителен.

Не то чтобы он поверил, но успокоился. Скорее доверял мне, чем безопасности моих занятий. Вообще я очень уважал его умение не лезть в чужие дела. Редкое качество и очень ценное.

За них с графиней я был отдельно счастлив. Видеть патриарха в таком приподнятом состоянии было прекрасно. От того старика, что встретил меня когда-то в гостиной, ничего не осталось. Он помолодел, воспрял и излучал абсолютную уверенность, как и подобало главе рода. Я был рад, что именно таким он снова предстанет в высшем свете.

Пришлось мне отлучиться и в деревню, уладить там некоторые вопросы по расширению жилья, облагораживанию станции и обустройству шахты. Принял новый мост и поучаствовал в торжестве в честь этого события. А на обратном пути заехал в Селми, где наместник развернул кипучую деятельность по возведению курорта.

Так я оказался вовлеченным с головой в развлекательную индустрию, с деталями которой тоже пришлось разобраться.

Мне катастрофически не хватало ещё одного помощника. Тимофей не был способен справиться с подобными задачами, просто не хватало знаний. Так что ему я дал задание подыскать компетентного человека. А пока сам вникал в процессы организации ресторанов, отелей и сопутствующих сервисов.

Было интересно, но не моё. Хотя это дало хорошенько отдохнуть от магической нагрузки.

И пока ещё всё это были сплошные траты. Пусть с отличным заделом на будущий доход, но средства улетали со сказочной скоростью.

Оплата договора с адмиралом таяла на глазах. Щедрую премию я сразу же отложил на домашний праздник. Это важное событие я точно не собирался пропускать.

Но пока это приходилось откладывать до отбытия родни. Не хотелось ущемлять наших призраков и приютских.

С этим помог дух предка. Нарочно или нет, но Митрофан Аникеевич попался на глаза тётушки. Крик стоял такой, что соседи вызвали пристава. Заужский просто позвонил мне и не приехал, когда я сообщил что всё в порядке и никого у нас снова не убивают.

Зато графиня резко перехотела проживать в доме, где помимо непонятного проклятия ещё и призраки водятся. Ещё и страшные, как жизнь в браке, по её признанию. Собралась она быстро и отбыла в доходный дом. Я на радостях совершил глупость, предложив оплатить их проживание.

Поэтому счет снова прилично опустошился — Авдотья Павловна пожелала снять целый этаж возле императорского дворца. К сожалению, по причине его баснословной стоимости, он был доступен, несмотря на большое количество гостей столицы, прибывших на празднование.

Благо до бала оставалось недолго и у меня был шанс не обанкротиться.

За всей этой суетой день самого ожидаемого столичного события наступил незаметно.

С самого утра город гудел. С Петропавловской крепости запускали салюты, движение в центре закрыли, сделав все проспекты пешеходными. Лишь для приглашенных во дворец оставили проезд, но и тот открывался вечером.

В самом широком месте Невы, у стрелки Васильевского острова, целый день был морской парад. Корабли и яхты важно проплывали мимо зрителей, красуясь и развлекая представлениями иллюзионистов.

Игристое лилось рекой. Император в свой день рождения угощал всю столицу. На улицах вместо тележек с пирожками стояли столы, накрытые белоснежными скатертями. На них хрустальные фужеры, без устали пополняемые официантами.

В особняке же с утра творился хаос.

Дымок поджег костюм деда и патриарх носился за котенком по всему дому. Остальные пушистые присоединились, посчитав это веселой игрой. Угнаться за култу-кеди было невозможно, но Лука Иванович, закаленный многими битвами, не сдавался.

Следом бегал Прохор, умоляя угомониться попеременно то деда, то котят. В процессе было разбито несколько ваз, испорчено тесто и разнесено вдребезги большое ростовое зеркало в холле.

На последнем разрушении я проснулся и сообщил, что есть запасной костюм. Точно такой же.

Недаром я отправил мастеру-портному просьбу сшить нам по два одинаковых костюма. На всякий случай.

Бардак убрали, котят накормили и дальше были спокойные сборы. Водителем стал Тимофей, по этому поводу облачившийся в форму с гербом. Рыжий волновался и гордился одновременно, отчего покрылся веснушками и случайно вызвал своего теневого дракона.

Духи наперебой давали советы по поведению при дворе и требовали строгого отчета кто присутствовал, что сказал и во что оделся.

Даже мне в итоге передались эмоции домашних и меня охватило весьма приятное предвкушение.

Прохор на прощание прослезился и осенил автомобиль священным знаком.

Выдвинулись мы сильно заранее и не зря. Процессия машин начиналась с самого Петербургского острова и продвигалась медленно. Пешком мы бы дошли уже давно, но так было не положено, поэтому ехали мы часа два.

Я успел подремать, почитать в Эфире последние новости и сделать заказ новой садовой мебели на кой-то чёрт. Отменил его и сделал новый.

Дворец сиял огнями. Лазурный фасад украшали иллюзорные цветы и движущиеся фигуры сказочных животных. На площади проходило стихийное представление и в небо устремлялись миниатюрные огненные драконы, василиски и прочие мифические существа.