Что может прекраснее, чем выйти утром на берег моря, с хрустом потянуться и подставить лицо соленому ветру и яркому солнцу?

Пожалуй, чтобы было чуть теплее.

Мыс обдувало отнюдь не тропическими ветрами, а единовластным столичным — колким, хулиганистым и весьма непостоянным. Но всё равно было чертовски хорошо!

В комнатку, выделенную мне смотрителем, я перебрался ещё ночью. Проснулся, отодрал от лица учебник и полусонным отправился в подобающую постель, предварительно успев раздеться.

И теперь я стоял на обрыве в рубахе и исподнем, благо смутить было некого, кроме пасущихся коз. Но животных мой вид никак не задел, они упорно скакали по скалам, вырывая из них клочки растений, чудом выросшие с этой стороны. Почему козы игнорировали жизнерадостную зеленую поляну возле своего хлева, я не знал. Впрочем, в анималистике я пока был не силен.

Я отсалютовал рогатым и поежился. Озорной ветер забрался под тонкую ткань.

Нырнуть бы сейчас в море… Но порыв я сдержал, понимая что температура воды не даст мне ни единого шанса. А стихия огня, чтобы её подогреть, тоже пока мне была не подвластна.

Но зато сразу же появилась шальная идея — подогреть залив и сделать его пригодным для купания. Я улыбнулся и, конечно же, отверг её. Обитателям здешних вод такая выходка может повредить. Если только точечно…

В дом я возвращался быстрым шагом, одновременно разминаясь и согреваясь.

Адмирал уже хозяйничал на кухне, громыхая посудой и заваривая нам кофе. Я втянул аромат любимого напитка и сегодня он показался мне особенно волшебным.

— Доброго утра! — поздоровался я. — И простите за мой вид…

— Право, граф, нашли за что извиняться, — улыбнулся Волков. — У меня тут фельдмаршал как-то голышом по берегу бегал. Соединялся с природой… Не надо было ему рома столько пить. Но что поделать, сухопутные не приспособлены к нормальным напиткам.

Григорий Иванович шустро накрыл на стол, пока я сходил одеться. Морской волк к тому же нажарил нам королевскую яичницу, уж не знаю из скольких яиц, но я одобрительно покивал.

Простое блюдо было щедро посыпано свежим луком и прочей зеленью, как я понял, выращенной в огороде при маяке. Не обошлось и без домашнего сыра, который мне так понравился вчера.

Аппетит у меня был зверским, что у седовласого графа вызвало смесь уважения с умилением.

— Вот, правильно, мужчина каждый раз есть должен, словно последний! — восхищенно сказал он. — А то взяли моду нынче, как куры по зернышку клюют. Пару лет назад мне студентиков присылали, ну вроде как на практику. Мальчишки еще ничего, хоть и тощие, а вот девахи обморочные какие-то. Как увидели, что я гусю башку рубанул, так сразу все этими заделались… вегетранками. Чёрт их пойми.

Я не стал поправлять адмирала, видел как он обиделся за подобные заявления. Но и городских понять мог, не каждый выдержит такое зрелище. Когда тебе из лавки всю жизнь доставляют считай что готовое мясо, то о процессе не задумываешься вообще.

Сразу вспомнилась моя первая охота. И отчего-то я снова улыбнулся, хотя события той ночи могли показаться весьма неприятными.

Учитель вез меня в столицу. И часть пути мы проделали пешком через леса, по неизвестной мне причине. Точнее, я догадывался, что это было первое из множества испытаний.

Он тогда занялся обустройством временного лагеря, а меня отправил за ужином. Условие было одно — никакой магии. У меня был лук и жуткий голод, несколько дней в пути я почти ничего не ел. Учитель явно подпитывал себя магией жизни, мне же доставались ягоды и грибы, от части которых бывало откровенно плохо.

За этой уткой я гонялся полночи. Птица словно издевалась, не улетая окончательно, а заводя меня всё дальше и дальше в топи.

Когда я наконец сумел её подстрелить и достать из воды, куда она упала, то оказалось что утка щуплая, как был тогда я.

Злой, промокший, грязный и израненный, я каким-то чудом вернулся в лагерь.

Получил короткий урок по разделке дичи и недовольство тем, что так долго провозился.

Но ничего вкуснее той тощей утки я в жизни не ел.

Спустя годы пиршеств, царских, султанских и прочих монарших, я не мог вспомнить ничего лучше той ночи, когда под треск огня и впивался зубами в жесткое мясо без каких-либо специй.

Что-то тогда изменилось. Учитель заговорил со мной иначе. Добрее старый пень не стал, но начал постепенно делиться знаниями.

Через год, будучи все ещё мальчишкой, я решил отомстить ему и на требование приготовить что-нибудь вкусное, подал такую же утку. Пришлось постараться, чтобы отыскать столь же жалкое существо.

Хорошо, что к тому моменту я уже умел неплохо защищаться и быстро бегать.

Моя улыбка стала такой широкой, что адмирал не мог не заметить и усмехнулся:

— Вид у вас, граф, как у кота, стянувшего жирную рыбешку со стола.

— Очень вкусно, — ничуть не погрешил я душой, вдруг осознав откуда у меня такая страсть к еде.

Шли через леса мы тогда месяц, а то и больше. И первая охота оказалась самой удачной. Как и тот вкус — первой настоящей победы. Не в утке было дело. Но зато потом я стремился любыми способами избежать одного — голода.

Столько лет прошло, а это неожиданно ярко всплыло в моей памяти.

Даже лишения порой могут сыграть на пользу. Когда есть с чем сравнить.

— А может мне тут ресторанчик открыть… — протянул адмирал, задумчиво глядя в окно и щурясь от солнечных бликов на воде.

Спустя миг он нахмурился и помотал головой:

— Нет, это же люди постоянно тут шастать будут. А я люблю одиночество. Не подумайте чего, граф, сейчас я вашей компании очень рад.

— А вы принимайте гостей один день в неделю, — предложил я. — В выходной, к примеру. Экстравагантно, но уверен, что такой формат станет весьма популярным. Еще и сами выбирайте клиентов. Уж тогда точно от желающих отбоя не будет, а вы сможете и компанию соответствующую собирать.

— А что, идея! — загорелся Волков. — Скандальная затея, мне нравится! Назову… Назову… Да чёрт!

— Морской чёрт, — рассмеялся я.

— Идеально! — обрадовался адмирал и протянул мне руку, сотрясая мою в мощном хвате. — Вот спасибо вам, Александр Лукич. Признаюсь, скучно мне порой тут становится. Ненадолго, но бывает. Я-то мечтал об уединении, хватило дуралеев всяких на флоте, по уши наелся их глупостями. Но оказалось что совсем без людей… тоже плохо.

Он достал с полки ещё один блокнот, точь-в-точь как дал мне, и принялся туда что-то записывать, шевеля губами и периодически поднимая глаза к потолку.

Я мельком заглянул — будущий шеф-повар составлял меню. Прохора к нему, что ли, отправить для обмена опытом…

Оставив смотрителя за этим увлекательным занятием, я отправился к маяку. Следовало изучить его ещё раз и внимательнее. Чтобы не испортить то, что работает, и понять что добавить без вмешательства в старинные плетения.

Ну и взглянуть на море хотел с верхушки башни.

Я снова восхитился чужой работой. Познакомиться бы с тем артефактором, что сотворил такое чудо. Пусть я отмечал места, которые можно улучшить, но это ничуть не умаляло мастерство неизвестного мага. Он просто осторожничал.

Немного потренировался и с водной стихией. Аккуратно воздействовал на волны, успокаивая их и превращая воду перед маяком в зеркальную гладь. Свидетелями были только крайне удивленные чайки.

Когда я спустился, хозяина мыса уже не было. Только дверь и окна нараспашку.

До машины меня проводил лохматый пес, радостно лая и гоняясь за наглыми морскими птицами, явно нарочно дразнящими его. Блеяли козы и недовольно кудахтали куры, которых на выгуле трепал ветер.

Хорошее место, душевное.

И ресторан тут будет таким же, особенным. Я понял, что и сам с удовольствием буду записываться к адмиралу на ужины. Живо представил его в белоснежном фартуке, разносящим еду своей походкой в развалочку и травящим морские байки.

Решил обязательно посоветовать графу мастера Емельянова. Вот уж кто, а Петр сможет воплотить именно то, что захочется Волкову. Убежище морского чёрта.