Прошло довольно много времени, прежде чем последний воин, (а это был Тагор), свалился без сил на твёрдый холодный пол. Сорок семь поверженных гигантов, стоная, корчились от ушибов и ран среди разбитых столов, разбросанного в беспорядке оружия, посуды и прочего хлама, который и в "добрые времена" валялся где попало, ввиду "свинской" жизни этих полуразбойников — полусолдат. Хери, по-прежнему, спокойно стоял посреди залы.

Кохабар вновь вошёл в залу и, подойдя к Хери, похлопал его по плечу.

— Эй, горе-воины! — крикнул Маг, обращаясь к Троллям. — Я надеюсь, теперь никто не будет возражать против принятого мною решения?! Не беспокойтесь, в моё отсутствие Хери будет заботиться о вас, как о родных детях! Я знаю, что через три дня вы все будете крепко стоять на ногах! Ведь в драке лучше Тролля может быть только Тролль! Не так ли, Тагор? — издевательски обратился Кохабар к вождю, припоминая тому его же слова, услышанные как-то ранее.

— Будь ты проклят, Кохабар! — прохрипел в ответ Тагор. — Каким же я был болваном, когда согласился служить у тебя и привел сюда своих ребят! Эх, если б я знал заветное слово, от твоей железной обезьяны не то что мокрого места не осталось бы... Не осталось бы даже самого этого места!!!

— О чём это ты Тагор? Хери — обыкновенная обезьяна, — с притворным изумлением промолвил Кохабар, шевельнув тонкими бровями, и повёл раскрытыми ладонями. — Ну, да, ладно. Мне пора уходить. У меня ещё много дел, а вам сегодня Летуны прикатят три бочки вина и принесут двойную порцию мяса! Для поправки здоровья, так сказать... До свиданья, многоуважаемый Тагор! Пошли, Хери!

Черный Маг и его слуга вышли из залы Троллей. Кохабар закрыл дверь и задвинул крепкий засов, промолвив при этом:

— Никогда нельзя полностью полагаться на Заклятие Закрытой Двери. Лучше подкрепить его хорошим засовом.

— Повелитель, а о каком заветном слове говорил Тагор? — осторожно спросил Хери.

— Ах, это! Хорошо, что ты задал этот вопрос. Видишь ли, Талисман Власти можно вытянуть из тебя всего одним словом и ты опять превратишься в крохотную обезьянку. Я знаю это слово. Тагор — нет. Один Маг, умерший давным-давно изготовил десятки таких Талисманов и, поначалу, от носителей этой силы просто не было никакого покоя. Но перед самой своей смертью старый хрыч-волшебник разослал всем своим знакомым Магам листки, на которых и были начертаны волшебные слова для каждого Талисмана. Пошутил, так сказать. Я узнал одно словцо, не спрашивай, как, и вытянул Талисман у какого-то чудо-вояки, даже имени его не знаю. Я оставил Талисман Власти у себя, как сувенир. Пусть, думаю, лежит, не выкидывать же! Вот и пригодился он. А ты, Хери, если увидишь издалека какого-нибудь волшебника, можешь считать, что ты опять — маленькая обезьянка. Вот так-то, Хери. Делай выводы.

Хери в ответ промолчал. Ему на миг стало как-то неуютно от мысли, что могут с ним сотворить обиженные Тролли, если какой-нибудь волшебник вернет его в прежнее состояние.

— Мой дорогой Хери! Нельзя всё время думать о грустном! Живи, как птица — радуйся каждому наступающему дню! — издевательски изрёк хитрый Маг, повернув на ходу голову и насмешливо взглянув на своего слугу.

Кохабар направлялся сейчас в комнату Летунов. Он хотел узнать, всё ли в порядке с его гостем-пленником Луканом, а заодно припугнуть своих крылатых слуг, чтобы те не вздумали в его отсутствие разлететься кто куда.

"Все-таки, какая вышла досадная задержка всех моих грандиозных планов"! — думал Маг. — "Обидно, обидно... Но, что поделаешь, такова жизнь! Зато Хери наказан — лучше некуда. Никому не пожелал бы такой участи! Быть таким сильным и постоянно опасаться потерять всё, что приобрёл... Но, поделом ему, поделом! Заслужил, так сказать"...

Войдя к Летунам, Кохабар сразу заметил, с каким нескрываемым ужасом они смотрят на Хери. Волшебник подошёл к кровати, на которой лежал Свободный Охотник.

— А-а-а... Вот и господин Чёрный маг собственной персоной, — промолвил Лукан. — Сдается мне, что ваше каменное корыто напоролось на риф. Велики ли пробоины?

— Что вы, что вы, Лукан! Так, сущие пустяки! Конечно, потребуется небольшой ремонт, а в целом, всё отлично, Лукан, всё отлично! Кстати, как вы себя чувствуете?

— Не считая головной боли от той гадости, которую вы обманом влили в меня вчера, Кохабар, я чувствую себя нормально, — с нескрываемой злобой ответил Охотник.

— Ну, так уж и гадости! А, по-моему, замечательная получилась штука, Лукан! Напиток — высший сорт! Ха-ха! — весело рассмеялся Маг.

Лукан отвернулся к стене. Он не желал больше разговаривать с волшебником. Ему было стыдно оттого, что он выболтал Кохабару всё, что знал о загадочном чужеземце — Жоре.

Кохабар подошёл к Летунам и, показав рукой на Хери, сказал:

— Покуда я буду в отлучке, вы во всём должны слушаться Хери! И горе тому дураку, который попытается покинуть Замок без его разрешения! Я, лично, достану его хоть из-под земли! Поняли вы меня?!

Летуны дружно закивали лоснящимися головами.

— Да, да, Повелитель! Мы знаем, что он сделал с Троллями! Мы видели всю драку от начала до конца, сквозь дыру в потолке! И мы будем слушаться Хери во всём-всём-всём!

— Охотно верю. Да! И не спускайте глаз с господина Свободного Охотника. Впрочем, — Маг повернулся к Лукану, — вам, Лукан, и бежать-то некуда. Тут нет ни одной живой человеческой души на многие-многие сотни вёрст вокруг... Ну, что ж, мне, пожалуй, пора в путь. До свиданья, господин Свободный Охотник! Думаю, мы скоро увидимся. Может, ещё поболтаем о том, о сём...

Лукан никак не отреагировал на эту колкость Чёрного Мага. Он даже не шелохнулся, по-прежнему продолжая смотреть в стену и, таким образом, выражая презрение к Кохабару.

Маг вышел из комнаты Летунов и проследовал в свой кабинет. Ему необходимо было взять с собою кое-какие вещи.

Войдя в кабинет, он снял с гвоздя тёплый плащ и накинул его на плечи, затем подошёл к стене, открыл дверцу тайника и достал оттуда небольшой мешочек с золотом, сказав при этом стоявшему рядом Хери:

— Оголтелые Мастера не любят Магов, но у них есть одно положительное качество — они ценят деньги.

Кохабар захлопнул дверцу тайника и добавил:

— Впрочем, деньги я тоже люблю.

Он повернулся лицом к Хери и, серьёзно посмотрев на него, сказал:

— Я улетаю в Запределье, но, пройдёт несколько дней, и я обязательно вернусь. Помни об этом постоянно и не вздумай замыслить что-нибудь против меня. Помни, кем ты на самом деле являешься... Крохотной, беспомощной обезьяной!!!

— Я помню, Повелитель, — униженно склонив голову, пробормотал Хери.

— Это хорошо, что понял. Кстати, спать будешь здесь, в моём кабинете. Да, и распорядись насчёт вина и мяса для Троллей. Выдай того и другого столько, сколько я им сегодня обещал. И не вздумай жрать с Летунами вино в моё отсутствие! Веди себя с ними, как я!

— Будет сделано, Ваше Магическое Злейшество! — отчеканил Хери.

— Ну, я пошёл. Можешь не провожать.

Запахнув плащ и надвинув шляпу на глаза, Кохабар быстро вышел из кабинета и направился к выходу из покоев Замка. Оказавшись во внутреннем дворе, Чёрный Маг вытащил из-под полы плаща Жезл и Камень Огня, ударил ими друг о друга и в одно мгновение оказался в воздухе.

Поднявшись чуть выше Главной Башни, волшебник критически оглядел свою полуразрушенную крепость, развернулся лицом на Восток и, придерживая одной рукой роскошную шляпу, а другой — полы плаща, полетел строго по прямой линии в далёкое-далёкое Запределье...

Альберт не боялся смерти. Он, конечно, испытывал некоторое волнение, но только не страх. Да и что могло напугать молодого человека обладавшего высоким ростом, атлетическим телосложением и лицом героя античных времён. Один взгляд его тёмно-карих, почти чёрных глаз заставлял большинство женщин испытывать безотчётно-томительную дрожь, а мужчин, в случае непредвиденных конфликтов, вынуждал извиняться первыми.