У Эмми не было денег на подарок. Эдвард оплатил покупку платья, перелёт и проживание в приличной гостинице. Эмми до этого ни разу не бывала в Нью-Йорке. Праздник удался, невеста светилась от счастья, а Эмми поймала букет. Свадьба подходила к концу, когда Эдвард решил освежиться перед дорогой домой. Молодые должны были отправиться в роскошную квартиру на Манхэттене. Его первое жильё, купленное на весьма выгодных условиях.

— Поздравляю тебя, Эд. Ты такой красивый.

Эмми стояла возле ажурного столика, напротив входа в туалет.

— Спасибо Эмми. Тебе понравилась свадьба?

— Очень. У тебя весьма очаровательная жена.

— Я знаю. Но ты лучше.

Он густо покраснел, заходя в туалет. Слова вырвались непроизвольно. Правда, от которой хотелось бежать. Намочив голову под тугой струёй воды Эдвард посмотрел на себя в зеркало, понимая, что выбор уже сделан и теперь нужно жить дальше, любить молодую жену и работать. Но зачем?

Дверь открылась, в туалет вошла Эмми. Схватив его за галстук, затащила в свободную кабинку. Эти минуты он до сих пор вспоминает с наслаждением. Эмми отстранилась от него и улыбнулась.

— Ничего себе, как быстро. Копил на брачную ночь? Не переживай, сейчас пойдём на второй круг.

Они сбежали через пожарный выход. Никогда Эдвард не был так счастлив. Словно в ту ночь он наверстал всё, что упустил за годы юности. Побег с собственной свадьбы, азарт, купание в ночных фонтанах, снова побег, теперь уже от полицейских. Перекус невозможно вкусными хот-догами в дешёвой забегаловке и бешенный секс в узком проёме между домами.

— Эмми, выходи за меня.

Он встал на колено и отдал ей своё обручальное кольцо.

— Подумаю, Эд. А ты не сбежишь с нашей свадьбы?

Они рассмеялись и ринулись в ночной город.

Эдварду не хватило смелости признаться самому. Через подружку брошенной невесты он предложил сто тысяч в качестве отступного. Эдвард совсем не знал, на что способна женщина в гневе. Получив сто тысяч невеста подала на развод и через суд сумела взыскать ещё столько же. Затем написала гневное письмо в его компанию. Шеф, молившийся на Эдварда, метким броском отправил письмо в корзину.

Невеста, не дождавшись нужной реакции подняла шум в интернете. Помимо поддержки от брошенных женщин, она получила неожиданную помощь от завистников Эдварда — большей частью бывших одноклассников и студентов из университета. Репутация была безнадёжно испорчена. Под давлением шумихи Эдварда уволили. Но и Эдвард теперь стал другим. Добрый и улыбчивый парень в компании Эмми превратился в супергероя. Наняв лучшего адвоката, он положил на лопатки всех злопыхателей и запретил любые публикации в прессе. Эдварду даже удалось восстановиться на работу, но продержался он недолго. Эмми хотелось роскошной жизни. Жизни, которой у неё никогда не было. Отпуски, отгулы, путешествия здорово трепали бюджет. Зачем фирма платит кредит за квартиру? Пусть она платит Эдварду, а Эдвард пусть возьмёт ещё кредит, а деньги вложит в путешествия. Ведь в старости человек вспоминает лишь о приятных моментах, а не о нажитых миллионах. В конце концов жизнь выдавила их обратно в Спенсервиль. Эдвард стал обычным учителем математики. Эмми несколько раз порывалась уйти, Эдвард стал поднимать руку. Стоило ему проучить Эмми, как разговоры о разводе сошли на нет. Она стала ласковой, послушной, страсть вернулась в постель.

А потом он узнал про измены. Эмми попадалась, плакала, умоляла простить. А Эдвард, понимая, что Эмми не переделать, смотрел на это сквозь пальцы. Главное — Эмми рядом. Но два года назад она всё же ушла. Ушла к местному тренеру по бодибилдингу. Он был женат, жесток и небогат. Эмми развела его, максимально снизила алименты и выгнала ненужных ей членов семьи из небольшой квартиры. Эдвард плакал, умолял вернуться, обещал, что исправится, обещал снова жить в Нью-Йорке, обращался к их совести и пониманию. Самое ужасное, что его никто не поддержал. Даже жена бодибилдера считала, что так ему и надо. Не смог удержать жёнушку — пусть теперь страдает. Он стал выпивать. Из школы не раз приходили уведомления, что если не завяжет — уволят к чёртовой матери. Эдвард плевать хотел на угрозы. Директор школы — его друг. Где он найдёт математика с мировым именем для своего захолустья. Пил Эдвард не в рабочее время. Так что пусть утрутся.

Эмми дралась со своим новым любовником, потом также бурно мирилась. Крепко подружилась с алкоголем, стала пропадать неделями, а потом и вовсе исчезла. Тренер даже приезжал к Лэмбу, но тот прогнал его прочь.

Фелпс, слушавший Эдварда внимательнее всех, спросил:

— А вы обращались в полицию?

Эдвард встал, прошлёпал к столу, выдвинул ящик и бросил на стол, залитый жирным соусом, пачку писем и ответов. Карпентер взял пару листков.

— Что за отписки? Это вообще не может служить основанием для отказа…

Брэдфорд многозначительно посмотрел на Карпентера. Если Лэмб обращался к Пейну конец был немного предсказуем.

— Сэр, у меня для вас плохие новости. Судя по всему мы наткнулись на труп вашей жены, она была убита в этих лесах, ждём результатов ДНК — экспертизы. Мы хотели бы осмотреть дом, простая формальность, не более.

Лэмб крепко зажмурил глаза. Слёзы потекли по щекам. Он снова осунулся, почернел, казалось — стащи с него свежую рубашку и перед агентами вновь предстанет бомжеватый научный гений.

***

Обратно машину вёл Карпентер.

— Не знаю, ребята, зачем вы со мной поехали. Разве у ФБР нет задач поважнее?

Фелпс и сам не понимал, для чего шефу понадобился этот злосчастный Лэмб. Брэдфорд облокотившись на кресло, никому ничего не ответил. Он будет рыть и копать, изучать документы, опрашивать свидетелей, обшаривать леса пока мистер Меддоуз не прикажет ему свернуть поиски.

[1] Нерд (Нёрд) — (англ. Nerd) — ботаник, заучка

Вернувшись в Мармадьюк-Асайлим Эльва ринулась к своим записям. Плевала, шептала, что-то читала, раскидывала карты. В итоге сообщила, что Джессика уничтожила ещё одну Великую Ведьму — Дорку Балаш. Как не пыталась Джессика убедить Эльву в том, что Дорка сама приставила клинок к горлу, Эльва лишь хитро улыбалась и смотрела на Джессику с нескрываемым уважением.

— Возьми её клинок. Теперь он твой по праву.

Эльва вложила кинжал в руку Джессики.

— Клинок становится жертвенным, когда учитель дарит его ученику или когда оружие добыто в бою. Есть и другие способы, но тебе не нужно пока о них знать.

Джессика держала в руке тяжёлый, слегка закруглённый кинжал, отливающий розоватым блеском.

— Эльва, но ведь боя не было.

Ведьма раздражённо сбросив плащ, начала протирать себя губкой, вымоченной в каком-то пахучем лосьоне.

— Был бой или нет — ты перерезала ей глотку, впитала силы и забрала клинок. Что тебе ещё нужно?

Джессика не понимала, на что злится Эльва. Выяснять что-то после таких «вежливых» ответов совсем не хотелось.

— Я не чувствую, что впитала какую-то силу Дорки.

Эльва ехидно ухмыльнулась и облачилась в оставленную на сундуке одежду.

— И ещё долго не почувствуешь. Ты в самом начале пути. Хотя, должна заметить, учишься ты быстро. Розалин была там и наша охота становится всё опаснее. Нужно готовиться тщательнее, а времени совсем нет.

Она достала какие-то книжки, бросила их на стол перед Джессикой.

— Читай. Практикуйся. Обучись верховой езде. В Спенсервиле есть неплохой ипподром. И ещё — приступай к поискам продолжения Magna Venari. С твоими связями в научном мире у нас есть шанс.

После этой беседы Джессика каждый день посещала ипподром. Теперь она понимала, почему скачущих ведьм изображали без одежды. Учиться верховой езде нужно обнажённой, на лошади без седла и сбруи. Стремена, поводья, шпоры — всего этого может не оказаться под рукой. Конечно, голой ей погарцевать не пришлось, но к третьему занятию у Джессики весьма неплохо получалось держаться в седле.

Разыскать продолжение книги оказалось сложнее. Полное название золотисто-изумрудного томика, найденного в доме Эльвы было длинным и сложным — «Большая охота на ведьму, еретичку, колдунью, ужасную злодейку, распутницу и блудницу Розалин Макбрайт». Название было выписано золотым тиснением на внутренней стороне обложки. Снаружи красовалась лишь чёрная надпись, выполненная готическим шрифтом — Magna Venari, что означало — большая охота или великая охота, как её называла Эльва.