От злости Эльва заскрежетала зубами.
— За что расквитаться?
— Я расскажу. Но потом. Сегодня благостный день. Нам нельзя его упускать. Портал стал крайне нестабилен. Если он разрушится — я уже не смогу его восстановить.
Джессика злобно начала листать Magna Venari.
— Хорошо. Я прочитаю книгу. Я пойду с тобой на охоту. Но и ты расскажешь всю правду. До конца.
Эльва растроганно погладила Джессику по руке. Две слезы скатились по её левой щеке. Правый глаз остался сухим. Найдя нужное место, Джессика принялась читать вслух:
╬
Тридцатое апреля, 1455. Будапешт
Не дожив месяца до своего семидесятилетия скончался почтенный игумен Штепан. Всю ночь и день я молился о его светлой душе. А следующие дни посвятил бумагам, душеприказам и ларцу, завещанному мне, как своему преемнику.
Я прочитал про грешницу Розалию. Прах её развеян в деревушке Чахтице. Братья по вере из далёкого монастыря до конца жизни не забывали Отца Штепана и слали ему письма. Приход ширился, всякое случалось. Но призрак ведьмы больше не беспокоил мирный люд. У отца Штепана хватало забот и без этого порождения сатаны. Долго ещё будет слышаться во сне голос моего наставника. Мир его праху, а я присягаю на верность Комиссии и принимаю на себя бремя служения.
Дьякон Якуб (крещённый, как Иоанн)
╬
— Назначен новый Кавалерье. Никакой зацепки. Читай дальше.
╬
Декабрь, 1473. Будапешт
Ночью от горячки скончался брат во Христе, Якуб. Он готовил меня в свои преемники. Надеюсь, что хватит сил выдержать это бремя. Завтра отец-настоятель утвердит меня в моем служении.
Послушник Властимир (крещённый, как Лука)
╬
— Двадцать лет эта мерзавка где-то таилась. Дальше.
╬
Февраль двадцатое, 1474. Будапешт.
Из Мадрида пришло секретное донесение. Бунты, захватившие народы, междоусобицы среди ближайших союзников, многочисленные разногласия у братьев по вере ставят нашу миссию под угрозу. У CSI полно работы. Монархи — вероотступники, богохульники, сеющие смуту, вожди раскольников, отринувшие от веры — вот чем сейчас занимается Комиссия. Уважая наш порядок и признавая некую автономию, Верховный Камерарий назначает меня следующим Кавалерье, тайным служителем Комиссии, борцом со злейшими врагами веры. Они выслали мне Око Дьявола, позволяющее избежать ненужных взглядов в нашем тайном деле. Теперь я буду хранителем Ока, Тайным Кавалерье и стражем CSI во всей Венгрии.
Отец-настоятель Мартин
╬
— Чёрт бы их драл со своими высокопарными словами. Где проклятая мерзавка Розалин?
Джессика посмотрела на Эльву.
— Может перелистать вперёд? — она лизнула палец и хотела открыть с конца. Эльва в бешенстве выхватила книгу из рук Джессики.
— Ты что, совсем с ума сошла? Это тебе не какая-то бульварная книжонка. Чтобы пронзить прошлое, нужно соблюдать определённую посл….
Затряслись пол и стены, предметы посыпались с полок. Эльва и Джессика повалились на пол.
— Читай. Скорее читай. У нас совсем мало времени. Ищи чертовку, не дай ей заплутать по временным нитям, она опять скро…
Но Джессика и сама понимала, что нужно поторапливаться. Она водила пальцем по строчкам, старясь не упустить ни буквы.
╬
Декабрь, 1479. Окрестности Каракорума
Почти все записи пропали. Иду на крайние меры. Если кто-нибудь найдёт эту часть Magna Venari — знайте, я не сдался и прошёл весь путь охоты до конца. Я вёл проклятую Ведьму через моря и сушу. Карпаты, Трансильванское княжество, Константинополь, Арарат, где упокоен Ноев ковчег, многочисленные племена Орды, вечно воюющие с россами, преемниками Византии, бескрайние степи Могулистана и, наконец, владения Даян-Хана. Великий Даян-Хан, потомок Потрясателя Вселенной, завоевавшего весь мир, оказался семилетним птенцом по имени Бату-Мункэ.
При дворе меня приняли очень прохладно, не оказали помощи в одежде, лошадях или еде.
Проклятая Розалин добралась и до этой части света, принеся с собой голод, насилие и ворожбу. По этим бескрайним просторам когда-то бродили тучные стада овец. Теперь я вижу лишь блестящие в свете луны их черепа, стаи взбесившихся волков и человеческие кости. Люди бежали из этих мест, а тот, кто остался — погиб от голода, болезней или жестоких изуверств проклятой ведьмы. Язычники, не знающие веры, дикари, пьющие сырую кровь своих лошадей преподали бесценный урок гостеприимства. Они делились со мной последним куском, мы спали под одной шкурой, согревая друг друга от лютого холода. Они даже лечили меня, поскольку цинга вытравила половину моих зубов. Я не смогу оставить их в беде. Я принял решение биться с ведьмой до конца. У меня почти не осталось сил, нет оружия и никакой помощи. Ослабевшие крестьяне не способны подняться со шкур, на которых они не спят, но бредят целыми сутками. Ведьма сошла с ума, она разрывает людей на куски и пьёт их горячую кровь. Я не знаю, что ей нужно *****тому***** обой у меня золот*****. Ни меч, ни арбалет ***** Я уничтожу плуто*****, если только смогу добрать*****тьи сутки в горах, кошмарный холод и стужа, но ***** где-то *****ро*****
— Скорее! Читай же скорее дальше!
Но Джессика лишь показала Эльве ворох пустых страниц. Это была последняя запись.
— Проклятие. Проклятие. Мы упустили чертовку! Упустили!
В безумном горе Эльва повалилась на пол и начала кататься по каменным плитам, крича от горя, царапая дряблые щёки и воя словно раненый зверь.
Джессика, несмотря на трясущийся дом и общую панику, смогла взять себя в руки.
— Успокойся! Послушай меня. Книга у нас. Значит несчастный монах как-то смог её передать…
— Нет. Всё не так, Джессика, ты…
Но Джессика приняла решение. Она ринулась к кротовой норе.
— Бежим, доверься мне. Пролезем в тот момент, где монах ещё жив.
Эльва мешкала.
— Ты не понимаешь. Если упустим её сейчас, никогда больше не найдём.
— Делай, что я говорю!
Слова прозвучали громко, тоном, не терпящим отлагательств. Эльва сошла с ума. Во всяком случае Джессика так подумала, когда старуха рванула наверх, вернувшись с тяжёлым рюкзаком.
— Что там у тебя?
— Консервы. Продукты. Если монах не напридумывал про голод, это будет лучшей валютой. Впрочем, захватим также немного золота.
Они бросились к норе. Нож царапал бедро и Джессика пожалела, что не сшила хорошие ножны. На этот раз она взяла с собой розовый клинок Дорки Балаш — её первый трофей, добытый в почти честном бою. Они ползли, цепляясь за ледяные камни и корни. Лютый ветер сдувал назад. Джессике почему-то вспомнилась передача про аэродинамическую трубу. Стало труднее дышать, а потом миллионы колючих снежинок начали больно царапать щёки.
***
Меддоуз изучал досье «Красных Рапторов». Девизом этих бравых ребят было ёмкое слово «Мы!». Мало кто знал значение девиза, хотя ответ был прост. В русском спецназе ходила полулегендарная поговорка «Кто, если не мы?». Рикардо Севейра, бессменный командир «Красных Рапторов», решил таким остроумным способом бросить своеобразный вызов. Послужной список, звания, регалии — всё это мало интересовало Меддоуза. Главную роль в выборе сыграла рекомендация компетентного человека, мнению которого он всецело доверял.
Ошибки, просчёты, недоработки — люди несовершенны. И Меддоуз тоже. С одним маленьким отличием. Свои ошибки Меддоуз умел признавать и исправлял весьма эффективно. То, что сейчас творилось в Спенсервиле было, несомненно, его ошибкой. Он подбирал людей, он предоставил им слишком много свободы. Глупо и безумно жалко было тратить время на такую мелочь, но мелочь приобрела невиданные масштабы, раздулась до сенсации, которая не выплеснулась на передовицы газет лишь по какой-то счастливой или нелепой случайности. А случайностей Меддоуз не любил. Он тщательно изучил информацию, присланную ему Брэдфордом. И принял решение. Враг или враги должны быть немедленно ликвидированы. Причём рубить следовало бесшумно и под корень. Ни местный шериф, ни ФБР, ни Брэдфорд не способны были решить этот вопрос с необходимой долей эффективности. Значит нужен тот, кто сможет выполнить поставленную задачу и не наследить. Да, несомненно, бросать на такую незначительную операцию «Красных Рапторов» было сродни использованию ядерного оружия против таракана. Но Меддоуз хотел быть уверенным в стопроцентном успехе. Облажаться во второй раз было непозволительной роскошью. Меддоуз снова вспомнил про разворошенный в детстве улей. Операция будет называться «Осинник». И главная задача — не разъярить бешенных ос, а тихо, без шума нейтрализовать их.
