Была в ней странная изюминка: она из жалости к самым ничтожным мужам давалась почувствовать тепло своего тела, тем самым она думала, что хоть на мгновение даст им себя почувствовать менее покинутыми и ущербными.
Старик, отойдя от проверки девушки, хорошенько взболтнул головой чтобы прийти в нормальное состояние. Он внимательно посмотрел на Сури и слегка улыбнулся ей, покачивая головой, радуясь её переменам.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Во время своих медитаций кудесник слышал голоса многих погибших, и искал среди них лишь один – своего учителя. Сейчас было то же самое, но из-за идолов и подземных мертвецов в гробах ему было гораздо сложнее найти нужный потусторонний голос.
«Одна отрицательная энергия, которая не даёт мне дальше пробиться. Нет, их множество, и всё это из-за этого захоронения. Кто-то не потрудился в прошлые времена всё сделать должным образом, и теперь у меня проблемы. Пробиться через этот рой будет проблематично…». – подумал он.
Наскоро упокоенные души, кричащие, вопящие, пытающиеся сбить Гапдумола с поиска, но не в состоянии из-за слабой воли, такие духи силились помешать ему в намеренном. Он глядел в их измученные лица, истерзанные тяготами жизни души со спокойствием и точно также проходил сквозь них, лишь бы побыстрее настичь свою цель. Среди этой тёмной пустоты были тысячи душ с разной, поломанной судьбой; некоторых он пережил, то были его соученики. Дабы ускорить поиск в этом ином мире, Гапдумол максимально напряг мысли в сторону желанного, да так, что в реальном мире, в катакомбах под собором, на его лбу и висках вздулись вены от усердия. Но оно стоило потраченных сил.
– Всё-таки отыскал... – проговорил приближающийся глубокий голос. – И вновь ты изводишь мою душу, не даёшь ей покоя. Стыд-то хоть остался, или же улетучился как и твоё материальное богатство? – от далёкого могучего голоса Гапдумол чувствовал властность и убеждённое, оправданное превосходство.
– В этом мире давно стёрли понятие души, учитель.
– Ну а здесь же всё как обычно, мрачно и спокойно. Не поздороваться же ты меня вызвал, так? Выкладывай. – чуть строже и деловито отозвался Анфолиус. – Между тем, ты же знаешь, что твои годы подходят к концу? Отсюда это видно невооружённым глазом. Над тобой нависла опасность из-за нового пути.
– Конечно знаю, вы же меня учили. Но мне не хотелось бы в этом направлении вести беседу. Только с вашей помощью и верным советом я смогу сделать задуманное. Мне нужно как-то на некоторый срок заставить мертвеца рассказать правду. В скором времени это пригодится моим новым друзьям, и я хочу быть подготовлен.
– Да... – скрипуче протянул тот. – Задачка не из лёгких. Этому я не успел тебя обучить, но сам помню, что к чему. Скажи, разве только ради этого ты меня разыскал и связался? Не хочешь ли просто поболтать, раз уж пробудил так неожиданно?
– Извините Анфолиус, люди просят мою помощь и нет сейчас времени для бесед. Они ничего не поймут из содеянного мной. Максимум что они знают, так это то, что я – на что-то «такое особенное» способен.
– Отказываешь, значит, своему учителю? Тому, кто взял тебя беспризорником и принял как правую руку... – разочарованным эхом проговорил тот. – А впрочем я сейчас сам узнаю как и чем ты живёшь, и с какой целью тебе это нужно.
Гапдумол почувствовал чужое, холодное проникновение в свой разум, но нервничать и сопротивляться не стал, зная нрав своего учителя – тот был разумен и гуманен, он не станет копаться там, где не подобает.
– Ну, это занятие уж точно лучше того, чем ты занимался после моей смерти. Вижу, что твоя поддержка в роковой момент иссяк... Впрочем, неважно. Хорошо, я помогу тебе. Для оживления мёртвого пригодится пепел твоей самой любимой птицы; её убей тем самым тонким ножом, что я тебе даровал на совершеннолетие. Пусть эти молодцы сходят в лес за растениями, пригодится утзин, самую малость мальзина и шеезала. Сожги, растолки, пепел высыпь на череп мертвеца, вылей чужую кровь в горло. При завершении этих действий надо будет проговорить слова из Книги Заката, думаю, ты сам отыщешь нужный текст. Он будет на некоторое время... "жив", но малость злым – это из-за того, что его побеспокоили. Думаю, ты и сам понимаешь, что, если существо сладко дремлет, и если его резко разбудили и начали о чём-то расспрашивать – уж точно никому это не понравится, верно? Прими это к сведению.
– Вы не против того, что они, все вместе, хотят участвовать в ритуале?
– Раньше бы я этого уж точно не одобрил, но я давно уже не властен как над тобой, так и над ходом событий в твоём мире. Твори что хочешь, но помни о логике и том, что на каждое действие приходят последствия. Прощай Гапдумол, надеюсь в следующий раз ты вызовешь меня не по делу, а для дружеской беседы. В конце концов, здесь не такой уж и разнообразный "народ", и ты меня понимаешь… как никто другой. С тобой хотя бы есть о чём вдумчиво можно побеседовать. – голос Анфолиуса ослаб... – Но видать не в этот раз. Ещё раз прощай.
Гапдумол, вернувшись в материальный мир, попытался очухаться, прийти в нормальное состояние, отдышаться. Но это не помогло, и он решил прибегнуть к решительному методу – зачерпнуть энергию из иного мира, где существуют падшие души. Гапдумол поднял обе руки ввысь, расставил пальцы вширь и не глядя поднял голову ввысь. Он черпал энергию худших душ, бывших людей, которые творили только зло и потому застряли в том мире.
На него смотрели все соучастники в недопонимании, переговаривающиеся друг с другом в догадках, пока сквозь них и через верх потолка катакомб проникала в руки старика таинственная радужная энергия, невидимая остальными.
Закончив черпать силу, кудесник очнулся переполненный сил для дальнейших действий. Гапдумол улыбнулся каждому из смотрящих.
– Да. – только и произнёс он.
– Ну, старик, что там тебе причудилось? Рассказывай. – недоверчиво проговорил Экстэр.
– Вельмол, мне с тобой нужно поговорить один на один. Уж извините, друзья, я вам доверяю, и даже очень, но это касается лично его. – отозвался кудесник.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Час спустя, переговорив с лидер с глазу на глаз, вновь сидя в странноватой позе на ковре, старик выжидал явления будущего. Ничего не выходило, но он не злился, а знал, что так и должно быть.
«Всё равно я дождусь нужного, так было и будет всегда». – думал он, когда внезапно в голову ударило видение битвы Ронэмила с каким-то бывалым воином.
«Будущего не миновать. Его ждёт боль... а после и радость. Странное сочетание». – небывалая картина предстала перед его глазами, и он не знал, что именно стоит сообщить будущему страдальцу. Это будет как минимум трагично для него, но он всё стерпит и выдержит – станет даже лучше, чем прежде. Что же именно сообщить тому, которому ты противен?»
Гапдумол затушил благовонии и принял решение за какие-то доли секунды. Он встал с помощью посоха и направляясь скорее к новому другу, для которого кудесник был скорее как незнакомец.
– Ронэмил. – ткнул он его посохом в тело мягко, словно проверяя, жив ли он. – Я не хочу как-то тебя переубедить, потому что это бессмысленно, но, постарайся в битве... одной особенной, которая обязательно состоится – вложиться до предела, хорошо?
– Да я всегда вкладываюсь на всю! Тебе даже неведомо понятие, что такое бой и победа! Да как ты смеешь мне такое говорить?! Ты, коротышка, меня даже в деле-то не видел! – отвернулся от него Ронэмил и продолжил дальше доедать что-то овощное.
«Ещё как знаю, что такое убивать, о чём порой сожалею». – подумал он со вздохом и удалился.
Опустившись на ковёр, старик загрустил:
«Я не был легендой, но кое-что мастерски умел уж точно. Мне завидовали, просили обучить, а я в свои юные годы был... почти как он. Задира, желающий всего и сразу. Неженка, которую легко задеть словом, и которая тут же рвётся в бой, лишь бы отстоять собственную правоту. Бывший я – противен сам себе, благо на меня вышел зрелый, умелый человек и предложил обучение, на которое я согласился только из-за безделицы. И, да, оно того ещё как стоило. Я претерпел невероятные личностные изменения».
