— Я думаю, что мне пора возвращаться. Я действительно устала, — сказала она. Не полная ложь — она определенно была измотана, и Джейкон точно поймет, почему, благодаря ее эпическому выступлению в это утро.

Он понимающе кивнул ей и сказал:

— Конечно. Я попрошу счет…

— Не позволяй мне испортить тебе вечер, — перебила она слишком быстро, бросив на Марлоу взгляд в поисках помощи. — Я имею в виду, в конце концов, еще очень рано, — поправилась она.

Марлоу небрежно вмешалась:

— У них здесь отличные десерты. — Она мило улыбнулась Джейкону. — Если хочешь можем еще остаться.

Фэйт должна была отдать ей должное: даже у нее могло возникнуть искушение остаться с тем взглядом, которым одарила его кузнец. «Естественная кокетка» могла бы быть добавлена к списку прекрасных черт ее новой подруги.

Щеки Джейкона вспыхнули, и он нервно улыбнулся в ответ. Фэйт безмерно забавляло видеть своего лучшего друга таким взволнованным. Она никогда не видела его с этой стороны за все десятилетие их дружбы. Она никогда не видела, чтобы он проявлял к кому-то интерес. Как и Фэйт, Джейкон никогда раньше не вступал в серьезные отношения.

— Я… я бы… но, э-э, Фэйт… — он запнулся.

Фэйт махнула рукой.

— Я буду в порядке, ты, курица наседка. Гуляй столько, сколько захочешь, и не делай ничего такого, чего бы я не сделала. — Она застегнула плащ, прежде чем встать, сунула руку в карман и положила несколько монет на стол, несмотря на их протесты. Затем она быстро покинула заведение, пожелав напоследок спокойной ночи.

Она уже обсудила некоторые детали с Марлоу во время их возвращения от кузнецов, так что Фэйт знала, что та постарается занять его как минимум до полуночи. Тем не менее, она понятия не имела, сколько времени займет план Ника на ночь, и не хотела рисковать, что Джейкон вернется в пустую хижину и отправит поисковую группу.

К счастью, Марлоу не спросила, чем она собирается заняться, но бросила на Фэйт несколько любопытных и обеспокоенных взглядов, но та дала обещала, что в этом нет ничего опасного.

Однако это была лишь полуправда, так как с Ником, казалось, ничего нельзя было сказать наверняка.

Выйдя из Харбор-холла, Фэйт натянула капюшон и поспешила по улицам. Она уже опаздывала. В спешке она затормозила за следующим углом, чуть не столкнувшись с четырьмя патрульными фейри, к своему полному ужасу.

Она мгновенно отступила в сторону и низко склонила голову, не смея встретиться с ними взглядом, когда отошла с их пути. Она узнала грубого воина, возглавляющего патруль, с первого взгляда. Непослушный шрам, который портил левую часть его лица, был отличительной чертой, позволившей ей выделить его как одного из королевских гвардейцев, которые задержали сына хозяина гостиницы с неоправданной силой.

Она затаила дыхание, когда они остановились рядом с ней вместо того, чтобы пройти мимо, как обычно. Она опустила глаза в землю, играя роль испуганной человеческой девушки, чтобы они могли продолжить идти, не задавая ей вопросов.

Но один заговорил.

— Куда ты так спешишь? — Глубокий, грубый голос — тот, от которого ее пронзило ледяное копье.

— Домой, — тихо сказала она, все еще не поднимая головы.

Она услышала шорох гравия, прежде чем большие черные ботинки появились на земле прямо перед ней. Она с трудом сглотнула, ее сердце пропустило удар.

— Ты будешь смотреть на меня, когда отвечаешь, девочка, — предупредил он.

Она не пошевелилась.

Через секунду Фэйт едва успела моргнуть, когда большие мозолистые пальцы схватили ее за челюсть, дернув голову вверх так быстро, что она не смогла скрыть гримасу боли. Охранник злобно ухмыльнулся ей.

— Лучше, — сказал он.

Она предположила, что он красив, даже красив, несмотря на уродство. У него были резкие черты лица, с совершенно черными глазами и волнистыми каштановыми волосами, которые падали ему на плечи, наполовину завязанные сзади в небольшой узел. И все же, когда она выдержала его взгляд, его дикие глаза только обещали насилие и отчаяние любому, кто встанет у него на пути. Она не могла скрыть свой гнев, вынужденная смотреть в ответ в его тисках. Все в Фэйт кричало ей бежать.

— Как тебя зовут? — спросил он с игривым спокойствием.

Она раздумывала, не ответить ли, но, почувствовав боль, прошипела:

— Фэйт, — надеясь, что ее тон не доставит ей тех же неприятностей, что и ее молчание.

Один из остальных тихо заговорил сзади.

— Она часто тренируется в фехтовании на площади, капитан. Она безобидна.

Капитан задержал ее еще на мгновение, размышляя, прежде чем отпустить с ворчанием. Она хотела поблагодарить молодого эльфа-охранника, который заступился за нее.

Фэйт вздрогнула, ее челюсть слабо пульсировала от его неестественно крепкого захвата. Она знала, что будет синяк.

Его глаза метнулись к рукояти Лумариаса, прежде чем снова вонзиться в ее золотые глаза.

— Могучий клинок для такой скромной человеческой девушки. — Он насмешливо усмехнулся, и ее руки дернулись по бокам во вспышке ярости.

— Это подарок, — сказала она сквозь зубы.

Его глаза на мгновение сузились, глядя на нее, и она не стала возражать.

— Не давай им повода заглядывать в тебя… — Она снова опустила глаза в землю в молчаливом поклоне подчинения, когда совет Ника эхом отозвался в ней.

С недовольным звуком капитан отступил в сторону.

— Тогда иди своей дорогой, девочка, — сказал он скучающе.

Фэйт не колебалась, резко развернулась и снова пошла хрупкой походкой. Она заметила темный переулок и, как только завернула за угол, побежала.

Она пробежала остаток пути, свернув на самые темные улицы и пробежав весь путь вверх по холмам, пока не показался лес. Она сразу же заметила Ника. Он лениво прислонился к одному из деревьев. Облегчение успокоило ее бурю нервов. Она даже не осознавала, что дрожит, пока не замедлила шаг при приближении.

— Ты опоздала, — сказал он, а затем осмотрелся. — Что, во имя проклятых Духов, произошло? — Ник подошел к ней, осматривая ее тело в поисках признаков физических повреждений. — Кто причинил тебе боль? — прорычал он, хватая ее за челюсть, которая все еще болела.

— Патруль. — Она тяжело дышала, не зная, как правильно сформулировать предложение. — Капитан, — добавила она тяжело дыша, уперев руки в бедра, когда напряжение от короткого путешествия внезапно настигло ее.

Ник выругался.

— Я думал, что сказал тебе не высовываться.

Фэйт недоверчиво уставилась на него.

— Я старалась не высовываться! — огрызнулась она. — Я не виновата, что вы просто дикие, безжалостные звери, которые воспользуются любой возможностью, чтобы показать свое превосходство и унизить нас, людей! — Теперь она дрожала больше от гнева, чем от страха.

Его губы сжались, а взгляд смягчился.

— Это всего лишь капитан Варис. — Он провел рукой по своим иссиня-черным волосам. — Он злобный ублюдок и садист, но он один из самых талантливых Ночных Бродяг короля. Никогда не недооценивай его. — В его тоне не было упрека, в нем чувствовалась озабоченность.

Ее лицо побледнело. Ей просто повезло, что Ночной Бродяга нашел причину остановить ее, когда сейчас ей больше, чем когда-либо, нужно было быть невидимой.

Прочитав ее мысли, Ник сказал:

— Тебе нужно уметь понимать свои собственные способности. Черт возьми, Фэйт, удивительно, что никто еще не узнал о тебе с твоим безрассудством.

Она съежилась и хотела возразить, но он продолжил.

— Если ты научишься контролировать свои способности, тебе не нужно будет бояться, что кто-то другой окажется в твоей голове. Ты сможешь блокировать то, что не хочешь, чтобы они видели, и предоставлять доступ к твоей совершенно обычной жизни только для того, чтобы они были довольны.

Ее голова закружилась от новой информации. Ник только сделал ей знак следовать за ним, когда вошел в лес.

Она колебалась.