— Ты говоришь так, будто выбираешь спать или бодрствовать.

Он тихо рассмеялся.

— Да, есть сходство. По крайней мере, с твоими Ночными прогулками.

Она поморщилась.

— Я еще даже не пыталась сделать это… сознательно.

— Ты должна попытаться. Выбери кого-нибудь, кто не заставит тебя чувствовать вину, как это происходит с твоим другом.

Она начала задаваться вопросом, был ли Ник сам сознательным читателем мыслей, учитывая, как часто он точно знал, о чем она думает.

— Я постараюсь, — вот и все, что она сказала.

Его глаза встретились с ее, и она обнаружила, что ее поглощают изумрудные озера.

— Чего ты хочешь, Фэйт?

Провокационный вопрос. По его дразнящей усмешке она поняла, что он нарочно проецирует это на нее. Услышав свое имя в его голосе у себя в голове, она почувствовала, как по спине пробежала рябь. Она отказывалась показывать это, но также не могла заставить себя отвести взгляд.

— Тебе нужно только попросить, — соблазнительно прошептал он в ее голове.

Боги, она даже слышала, как он изменил громкость. Это вызвало у нее пульсацию, как будто она чувствовала его дыхание на своем ухе, хотя он держался на расстоянии.

— Прекрати это, — прошипела она, вырывая свою руку из его, когда ее щеки покраснели.

Он усмехнулся.

— Я просто проверяю твои способности. — Судя по тому, как потемнели его зрачки, она не сомневалась, что он слышал учащенный ритм ее сердца; возможно, даже мог почувствовать эффект, который это произвело на нее с помощью его чувств фейри.

— Хотя это с моей стороны попытка. А теперь попробуй ты. Я позволю тебе преодолеть мои барьеры ровно настолько, чтобы проверить теорию.

Она в ужасе уставилась на него. Неужели он действительно доверял ей настолько, чтобы позволить ей копаться в его голове?

Прочитав выражение ее лица, он сказал:

— Не волнуйся, я полностью контролирую свои ментальные стены. Ты сможешь видеть только то, что я тебе позволю.

Верно. Конечно, он не предложил бы себя в качестве подопытного, если бы она могла порыться в его мыслях и воспоминаниях. Она осторожно вздохнула, выпрямляясь, прежде чем полностью сфокусировать свои глаза на нем. Она представила, как будут выглядеть его стены; представила его черно-серый дым, подобный этому, в его подсознании. Затем, когда она пронзила взглядом его темно-зеленые глаза, она обнаружила, что приближается к густой черной завесе, которая, как она каким-то образом знала, была входом в его разум. Она слегка ахнула от странного ощущения.

— Хорошо. Я чувствую тебя, — слабо услышала она, но его голос был размытым фоном, как и весь остальной лес, когда она сосредоточилась на образе его разума. Ей казалось, что она находилась в двух местах одновременно.

Стена была прочной, но потом Фэйт почувствовала, как приоткрылась небольшая щель, и она проскользнула внутрь. Все было черным как смоль, пока вскоре цвет не появился в размытом пятне радужных оттенков, и вокруг нее развернулась сцена. Она смотрела на себя сквозь волны янтарного огня. Его воспоминания о летнем солнцестоянии, поняла она. Когда она встретилась взглядом с собой в конце песни, ее сердце екнуло. Но было ли это сердце Ника, которое она чувствовала? Он обошел вокруг костра, не сводя с нее глаз, пока она шла — скорее, покачиваясь — прочь от него, чтобы найти Джейкона. Она почувствовала что-то еще. Любопытство? На человека, который удерживал Фэйт от падения. Когда она сидела одна, а Джейкон пошел за водой, Ник направился к ней. Когда он подошел ближе, она встала, но все же заметила, как он скользнул по ней взглядом, оценивая усилия, которые она приложила для этого действия. В этот момент она услышала его единственную мысль: «Прекрасна».

Фэйт оторвалась от воспоминаний и снова сосредоточилась на зеленых глазах и окружающем шуме леса. Она тут же отвела взгляд, ее щеки пылали.

— Что? — невинно спросил он.

Она пристально посмотрела на него.

— Ты знаешь что. Почему ты решил показать мне это?

— На всякий случай, если недостаточно людей сказали тебе, как чудесно ты выглядела той ночью, — поддразнил он, и жар на ее лице достиг точки кипения. Его глаза весело блеснули, прежде чем он спросил: — На что это было похоже?

— Очевидно, мне казалось, что я — это ты.

Он склонил голову набок.

— Хотя это не очевидно. — Он посмотрел вперед, задумчиво наморщив лоб. — Когда мы ходим Ночью, мы не смотрим глазами хозяина; мы затеняем их через их воспоминания. Большинство людей со способностями обычно не знают эмоций, если только это не важная информация, и даже тогда воспоминания не всегда отражают истинные чувства. — Еще одна задумчивая пауза. — Твои возможности намного превосходят типичную способность к Ночному хождению. С помощью обучения ты сможешь узнать, что человек думает и чувствует в реальном времени, а не только в воспоминаниях. Возможно, ты могла бы даже изменять мысли в реальном времени. Фэйт побледнела, и он быстро добавил:

— Только если ты захочешь, конечно. Ты так долго не знала, какой силой обладаешь, так что тебе нужно только тренировать свой разум, чтобы входить в чужой по желанию.

— И это все? — саркастически спросила она на волне новой информации.

Он бросил на нее понимающий взгляд.

— Может показаться, что это трудно, но это станет так же легко, как дышать. Поверь мне.

Она действительно доверяла ему. Она верила, что он поможет ей, и знала, что под его руководством однажды сможет овладеть обеими сторонами своих способностей. Никогда в своей жизни она не представляла, что будет доверять — и свою жизнь, в некотором смысле — многовековому воину фейри. Но Ник был другим. Он был хорошим.

— Спасибо, — искренне сказала она.

Что-то изменилось в атмосфере между ними, но она не стала возражать против интимного взгляда, которым они обменялись. Медленно он протянул руку, чтобы коснуться пальцами ее подбородка. Ее сердце заколотилось, когда он, казалось, придвинулся немного ближе, их бедра теперь соприкасались там, где они сидели бок о бок на камне, и она почувствовала мягкую ласку его дыхания на своих губах. Между ними остался лишь клочок пространства, и это стало заметной прохладой. Она не была уверена, дышит ли еще. Она страстно желала, чтобы он сократил это расстояние.

— Чего ты хочешь, Фэйт?

Она уловила вопрос на краю его сознания. Он не поцеловал бы ее без ее согласия, и этого было достаточно, чтобы она пришла в себя.

Ник был фейри, бессмертным, королевским стражником. И она…

Она была человеком, никем, и так будет всегда. Их нельзя было даже представить вместе. Она никогда не смогла бы рассказать своим друзьям, как она познакомилась с ним или что-нибудь о нем. Никто бы их не понял, и никто бы их не принял.

Она попятилась и встала, позволив его руке упасть туда, где она придерживала ее лицо. Она почувствовала холод отсутствия его прикосновения, но встряхнула головой, чтобы очистить мысли и успокоить бешено колотящееся сердце.

— Я думаю, что на сегодня достаточно уроков, — сказала она немного запыхавшись, не смея снова взглянуть на него, когда подошла к своему сброшенному плащу и застегнула его вокруг себя.

Ни один из них не произнес ни слова, когда они вышли из леса и пошли по холмам, едва пробормотав слова прощания, когда они, как обычно, расстались на окраине города. Но Фэйт не могла остановить свои беспокойные мысли и все еще чувствовала эхо его прикосновения, когда в темноте возвращалась в хижину.

Фэйт злилась всю дорогу домой после расставания с Ником. Она знала, что это к лучшему, что они будут продолжать вести себя строго по-дружески, или профессионально, или что бы между ними не происходило, но это не помогло ей избавиться от укола разочарования. Невозможно было изменить то, кем они были, или различия, которые их разделяли, и она не могла поддаться чувствам, которые испытывала к нему.

Возможно, поцелуй ничего не значил бы для Ника. Может быть, получение всего от нее тоже ничего бы для него не значило. Эта мысль причинила боль другого рода.