— Спасибо, — крикнула Фэйт.

Подопечная остановилась, чтобы оглянуться через плечо. Она ответила кивком и легкой улыбкой.

Фэйт обрадовалась одиночеству, когда охранники вышли следом за ней и дверь со щелчком закрылась. Она осталась на балконе, позволяя прохладному, свежему воздуху окутать ее, пока размышляла о своем новом повороте судьбы. Она посмотрела мимо моря огней, поверх волн неровных крыш, и напомнила себе одну вещь: хотя теперь она была физически прикована в замке, ее дух останется свободным и несломленным.

Таурия не солгала, некоторое время спустя раздался тихий стук в ее дверь. Когда Фэйт ответила, две молодые женщины стояли, держа в руках свежую одежду и поднос с едой. Ее желудок заурчал и заныл от этого зрелища, и она задалась вопросом, когда в последний раз ела.

Она впустила их внутрь и сразу же отправилась за едой, которую они оставили на обеденном столе, даже не подумав о ванне.

— Мы можем вам еще что-нибудь предложить? — робко спросила одна из них.

Фэйт посмотрела на нее и благодарно улыбнулась. Они обе были людьми, и это было утешение, в котором она отчаянно нуждалась.

— Нет. Все прекрасно, спасибо.

Женщины выглядели немного обескураженными ее теплым ответом, и Фэйт было больно думать о том, к какому приему привыкли слуги-люди в замке от фейри. Они согнулись в коротком поклоне и направились к выходу.

— Подождите, — быстро сказала Фэйт. — Как вас зовут?

Они посмотрели друг на друга и не сразу ответили.

— Я Элиза, а это Ингрид. Мы будем вашими личными слугами, леди.

Фэйти чуть не подавилась своим хлебом.

— Пожалуйста, меня зовут Фэйт. Просто Фэйт.

Элиза слегка кивнула ей в ответ.

Фэйт не ожидала, что кто-нибудь будет ухаживать за ней, и она бы отказалась от их услуг, но она должна была признать, что частое человеческое общество может просто сохранить ее в здравом уме в этом месте.

— Хочешь, мы поможем тебе помыться и одеться ко сну? — спросила Ингрид.

Фэйт покачала головой.

— Нет. Еще раз спасибо, Элиза и Ингрид.

Они обе удалились, и Фэйт с жадностью проглотила все, что они ей принесли: тушеное мясо и хлеб с гарниром из сыра, винограда и вина. Еда была великолепной, и она не могла не чувствовать себя виноватой за изысканную кухню, в то время как все люди, которых она любила, все еще жили в бедности по сравнению с ней. По крайней мере, она знала, что Джейкон заберет все ее монеты из Пещеры. Это позволило бы им с Марлоу какое-то время чувствовать себя комфортно.

Она потянулась из-за обеденного стола и побрела в спальню. Элиза и Ингрид приготовили короткую шелковую ночную рубашку и мягкий халат на сегодняшний вечер, а также довольно роскошное платье на завтра. Она должна была войти в состав двора в качестве одной из его дам, чтобы фейри не мешали ее присутствию, когда дело доходило до важных задач. Они могли одеть ее во все свои лучшие наряды, но это никогда не скроет ее человеческое происхождение, и она была уверена, что никогда по — настоящему не почувствует себя как дома среди фейри — по крайней мере, не при нынешнем социальном разделении и трениях.

Более ранние слова Таурии эхом отдавались в ее голове, вселяя надежду на будущее.

Раздался резкий стук в ее дверь, а затем пауза, прежде чем она открылась. Знакомая фигура, с гладкими черными волосами осторожно вошла внутрь, намеренно медленно закрыв дверь, чтобы дать ей возможность выгнать его.

Ник задержался прямо перед закрытой дверью, и они на мгновение уставились друг на друга.

Он прочистил горло.

— Я просто хотел посмотреть, как ты устроилась, — неловко сказал он.

Ей было больно видеть Ника, стоящего сейчас перед ней как другого мужчину, не похожего на того, которому она открыла свое сердце. Она подавила боль и слегка фыркнула.

— Конечно, потребуется время, чтобы привыкнуть.

Он понимающе кивнул.

— Виды отсюда такие…

— Почему ты на самом деле здесь, Ник? — вмешалась она, не в настроении для пустой болтовни.

Его лицо вытянулось, и он подошел на несколько шагов ближе.

— Мне нужно знать, что ты не ненавидишь меня за то, кто я есть.

— Я ненавижу тебя за то, что ты солгал мне, — призналась она.

— Ты сможешь простить меня?

— Я не знаю.

Это была правда, и она отказалась встретиться с ним взглядом. Вместо этого она отвлеклась на складки платья, разложенного на кровати.

Он снова подошел ближе, и краем глаза она заметила, как его рука потянулась к ее лицу.

Фэйт отступила на шаг.

— Не надо, — предупредила она.

Боль промелькнула на его лице. Затем это исчезло, и он выпрямился.

— Мы больше не сможем притворяться — не здесь. — Ее сердце разбилось. Она не могла скрыть своей печали, когда посмотрела ему в глаза. — Ты наследный принц и однажды станешь королем Хай-Фэрроу. Может быть, не при моей жизни. Мы были обречены с самого начала, Ник. — Она моргнула, чтобы избавиться от жжения в глазах. Дело было не только в том, кем он был; всегда существовал факт того, кем он был, что Фэйт так старалась забыть. Но никто не мог обогнать время. Она состарится и умрет, в то время как его бессмертие сохранит его молодым и процветающим.

Ей так сильно хотелось убрать отчаяние в его глазах из-за жестокой реальности, с которой они оба до сих пор избегали сталкиваться.

— Когда ты сказала, что страж фейри, к которому ты испытывала чувства, никогда не был настоящим… ты правда это имела в виду? — спросил он не более чем шепотом.

— Да.

Он слегка поморщился.

— И нет. — Она выдержала его напряженный взгляд. — То, что было между нами, было настоящим. Но я понятия не имею, кто ты на самом деле, Никалиас.

Он понимающе склонил голову.

— Ты дашь мне шанс — выяснить? Только настоящий я, больше никаких секретов?

Затем она улыбнулась — теплой, искренней улыбкой.

— Я бы хотела.

Его плечи расслабились от облегчения.

— Я всегда буду заботиться о тебе, Фэйт.

Это было все, в чем она нуждалась. Хотя это была пытка — быть с ним рядом и не находить утешения в его прикосновениях, она сможет двигаться дальше, зная, что в нем у нее есть настоящий друг на всю жизнь. Нельзя было отрицать связь между ними.

— Я тоже всегда буду заботиться о тебе, Ник.

Они вышли на балкон и сидели, болтая, в мягких креслах. Она с благоговением слушала, как он страстно рассказывал о своей жизни принца Хай-Фэрроу. Это было освобождением — наконец-то узнать больше о мужчине-фейри, в компании которого она провела месяцы — о том, кто спас ее от самой себя, а затем от своего отца. Несмотря ни на что, она всегда будет в большом долгу перед ним за то, чем он рисковал, — особенно теперь, когда она обнаружила, как трудно, должно быть, было принцу бродить инкогнито по городу.

— Таурия кажется интересной женщиной, — прокомментировала Фэйт, когда Ник упомянул подопечную.

Он фыркнул от смеха.

— Вы двое можете посеять хаос в этом замке.

Фэй широко улыбнулась, и впервые за то, что казалось целой жизнью, она почувствовала неподдельное счастье. Ее друзья были в безопасности, она была жива, и ее способности стали ее спасением, а не гибелью перед лицом короля. Ее секреты были раскрыты и больше не могли уничтожить ее. Она презирала причину, по которой оказалась в замке, но она была именно там, где ей нужно было быть — найти руины храма и освободить свою душу, которая все еще была привязана к вечному лесу. Что бы еще она ни узнала о себе от Духа Ауриалис, она будет готова к этому.

— Я знала, что твой путь приведет тебя в королевский дом. Вот и все.

Легкая улыбка тронула ее губы в благоговении и неверии. Знала ли Марлоу раньше, как именно она здесь оказалась, Фэйт не могла быть уверена. Она полагала, что это не имеет значения.

Она повернула голову, чтобы посмотреть на сверкающий город. Если бы ей пришлось сейчас назвать это домом, она могла бы, по крайней мере, извлечь из этого максимум пользы.