— Нет, господин Никомер.

— Много веков назад в горах Умарты находился храм Эри. Юноши со всего света изучали там высшую магию, чтобы стать потом защитниками своих земель от темных сил.

Однажды произошло сильное землетрясение, и храм разрушился. Говорят, кому-то из адептов тогда удалось спастись, но многие погибли. Древние знания были безвозвратно утеряны.

Но несколько лет назад в руинах поселились жрецы, которые пытаются восстановить храм Эри. Они обладают древними знаниями и могуществом. Я слышал, им под силу то, что недоступно простым лекарям вроде меня.

— Что же, господин Никомер? — Виола чувствовала, что он неспроста начал этот разговор.

— Говорят, что они могут при желании исцелить любую болезнь, госпожа Виола. Вот только плату они берут не золотом…

— А какова же их цена? — спросила девушка с замиранием сердца.

— Этого никто не знает, госпожа. Те, кто вылечился, молчат. Но многих из тех, кто шел к ним за исцелением, никто больше не видел. Впрочем, это не останавливает желающих. Раз в год, в день зимнего солнцестояния, жрецы пускают к себе страждущих.

Развалины храма Эри находится в горах, дорога туда трудна и опасна. Возможно, это просто выдумки, госпожа Виола, но я слышал это не раз за последние годы в разных местах. Некоторые безнадежно больные люди исцелились, побывав у этих магов.

— Вы уверены в этом?

— Точно знаю одно, госпожа Бернт, что помощь светлой богини вам не помешает. Разрешите откланяться, — и Никомер ушел.

Виола была потрясена. Слова лекаря зародили в ее душе слабую надежду. Снова и снова она вспоминала разговор с целителем и наконец решила — она должна отправиться в Маштар.

Имельда Треос была почти что счастлива. Лейнар Эрдорт стал бывать у них в доме каждый день. Он вежливо выслушивал ее, соглашался покататься в экипаже, если Имельда предлагала, и они съездили на морскую прогулку на небольшой яхте.

Правда, повсюду с ними была кузина Кларина, которая путалась под ногами и безумно раздражала Имельду все больше с каждым днем. Лейнар был неизменно вежлив и с Клариной тоже, а та покрывалась пунцовыми пятнами когда Эрдорт к ней обращался.

На некрасивом длинноносом лице Кларины все чаще появлялось мечтательное выражение, а сегодня она поведала Имельде свою сердечную тайну.

Кузина влюбилась в Лейнара Эрдорта и на все лады пылко расхваливала своим писклявым голоском обходительность, ум и красоту молодого человека.

Имельда сцепив зубы слушала, как Кларина восторгалась Лейнаром, и ей иногда хотелось придушить кузину от злости.

Лейнар был только ее, никто не смеет обсуждать, какие у него красивые глаза или приятный голос!

Правда, она нередко замечала в поведении Эрдорта некоторые странности. Например, нередко во время разговора с ней Лейнар потирал виски, как будто от головной боли, и нередко он выглядел очень уставшим.

Он никогда сам не проявлял инициативы, но всегда сразу соглашался поехать на прогулку или прийти в гости, если девушка сама приглашала его.

Имельда списывала это на последствия его болезни. Ведь Эрдорт приехал в Шимарут поправлять здоровье после тяжело перенесенной лихорадки. Гордость не позволяла Имельде думать, что Лейнар все еще переживает разрыв помолвки с дочкой ювелира.

Но даже если он и страдает, она сделает все, чтобы завладеть его вниманием и утешить!

Маркиз Треос также привечал Эрдорта и высоко отзывался о его способностях.

Маркиз дал понять за семейным ужином, что не против со временем видеть Лейнара своим зятем.

Пока все шло отлично для Имельды. Весь последний месяц девушка ходила как натянутая струна, опасаясь, что кому-то станет известно, что она сделала.

Ей пришлось очень сильно понервничать, когда рыжий слуга господина Лишта куда-то пропал. Слуга продавца трав обещал ей помочь, но не пришел в условленное место, как они с ним договаривалась.

Хорошо, что флакон, полученный от страшного колдуна, хранился у Имельды.

Ей пришлось обратиться за помощью к Лимеру Мориху, который нередко проскальзывал в кабинет к отцу, приходя в дом через черный вход.

Морих был неприятным юрким человечком с бегающими масляными глазками. Имельда подозревала, что он проворачивает с отцом какие-то темные дела.

Каждый раз, сталкиваясь с Морихом в доме, она ощущала брезгливость. От него словно исходила нечистоплотность, несмотря на бархатный дорогой жилет и пряный запах цветочной воды.

Но время шло, рыжий слуга не появлялся, и девушка в отчаянии обратилась к Мориху.

Она проследила, как тот выходит из дома, пошла за ним и окликнула, когда Морих заворачивал в переулок.

— Светлого дня, господин Морих, не могли бы вы порекомендовать мне надежного человека помочь в одном непростом деле? Разумеется, не бесплатно.

— Для дочери моего друга господина Треоса я готов оказать помощь, тем более если она будет вознаграждена. Слушаю вас, прекрасная дама, — Морих отвесил шутовской поклон, его глаза, казалось, оставляют на ее платье липкие пятна, но Имельде было не до гордости.

— Понимаете, господин Морих…Я хочу немного напугать одну зазнавшуюся особу, — решившись, начала она…

Тот внимательно выслушал ее сбивчивую просьбу и покивал головой.

— Госпожа Треос, дело в том, что мне тоже очень необходима одна услуга. Я помогу вам, а вы поможете мне. У вашего отца в кабинете хранятся долговые расписки некоторых моих друзей. Я хочу их заполучить их. Они лежат в черной лакированной шкатулке с драконами на крышке. Достаньте мне эту шкатулку, и я сделаю для вас все, что угодно.

— Хорошо, я подумаю, — пообещала Имельда.

— Сначала выполните мою просьбу, принесите мне шкатулку с расписками. Если я пойму, что это то, что мне надо, я выполню вашу просьбу. Но не вздумайте меня обмануть и принести пустышку.

Кстати, не следует, чтобы нас больше видели вместе, поэтому я подам условный сигнал через торговца зеленью, например. В его лавке мало посетителей, и мы сможем встретиться в следующий раз…

Ночью Имельда, обмирая от страха, прокралась в кабинет отца и нашла черную шкатулку.

Передавая ее Мориху, она протянула флакон.

На следующий день тот вызвал ее в ближайшую лавку торговца зеленью.

— Я сделал все, как вы просили, но теперь понимаю, что мне нужны будут деньги, чтобы поскорее уехать из Шимарута, — нагло заявил Морих.

— Сколько вы хотите? — опешила Имельда.

Когда он назвал требуемую сумму, дочь маркиза растерялась. Она не ожидала, что Морих потребует так много. У нее не было денег.

— Но вы же говорили, что мы просто поможем друг другу…— начала она.

— Риск оказался слишком велик, госпожа Треос. Тем более, когда я увидел, ЧТО именно выплеснулось в лицо бедной девушки, которая посмела перейти вам дорогу, как я понимаю

— У меня нет такой суммы, — возразила Имельда.

— У вас и вашей матушки немало драгоценностей. Мне, например, очень нравятся серьги, которые сейчас на вас. По-моему, это топазы. Хотя я могу ошибаться, ведь я же не ювелир.

— Хорошо, — Имельда обреченно сняла серьги и положила их в подставленную ладонь Мориха.

Рука мерзавца была липкой и потной, он поскорее спрятал добычу в карман.

Имельде захотелось брезгливо вытереть руки, но она сдержала себя.

— Прошу вас подарить мне еще ваше жемчужное ожерелье и чудесный золотой браслет с вашей прекрасной ручки, — нагло сказал Морих.

Стиснув зубы, Имельда сняла с себя драгоценности и чуть ли не швырнула в Мориха, но тот ловко поймал украшения.

— У меня больше ничего нет, — сказала она обреченно.

Тот осклабился:

— Думаю, вы ошибаетесь, госпожа Треос. У вас есть молодость красота и, надеюсь, невинность, что гораздо важнее каких-то побрякушек. Искренне завидую вашему будущему супругу. Надеюсь, он купит вам новые драгоценности…Думаю, мы с вами больше никогда не увидимся, госпожа Имельда, — и Морих исчез, насвистывая веселый мотивчик.