— Это ты подарил ей такие побрякушки за то, что хорошо сосет? Может, и мне тоже…

Он не успел договорить. Побагровевший Грем ударом кулака свалил Дайниса на землю, разбив губы.

— Давай тогда этого прикончи, — скомандовал Шубир, указывая на Сторда, сплевывавшего кровь, но упрямо пытающегося встать на ноги.

Чимар подошел к Дайнису, руки его тряслись, лицо было белым.

— Господин Сторд…я не могу так, — простонал он, роняя саблю на песок.

Шубир, наклонившись, сделал неуловимое движение. Сверкнуло на солнце острое лезвие, брызнула кровь, и Чимар, хрипя, упал с перерезанным горлом.

— Не люблю трусов, — главарь брезгливо вытер саблю.

— Этих отведите в сарай, дайте пожрать и прикуйте на ночь, — он махнул рукой в сторону пленников и, посвистывая, пошел вперед.

— Сидите пока здесь, в углу ведро стоит для ваших бабских нужд, смотрите мне, чтобы тут был порядок!

Элма крепко держала Виолу за руку, подсказывая, что сейчас будет ступенька или поворот. Девушка услышала грубый голос:

— Сидите пока здесь, в углу ведро стоит для ваших бабских нужд, смотрите мне, чтобы тут был порядок!

— Садись пока на лавку, девочка, — тихо сказал Элма, и Виола обессиленно опустилась на жесткую деревянную поверхность.

Рядом слышались женские всхлипы.

— Как тебя зовут? — спросила Элма кого-то.

— Ана, госпожа.

— Какая я тебе госпожа, зови меня просто Элмой. А это Виола.

— Хорошо, тетушка Элма, — ответил молодой женский голос. — У нас с мужем несколько лет не было детей, и вот решили посетить Серебряный храм, попросить милости у светлой богини. Очень уж его мать недовольна была тем, что не получалось у нас ребеночка родить, — женщина всхлипнула.

— Откуда ты, Ана?

— Мы с мужем из Шимарута, он у меня кузнец. Только когда нас схватили, он начал отбиваться, и его саблей ранили…Он упал, а меня утащили, — Ана зарыдала.

— Прекрати ныть, и без тебя тошно! — раздался звонкий голос откуда-то справа.

— Не следует нам сейчас ссориться, — рассудительно сказала Элма.

— Тебе хорошо говорить, ты старая, а на Виолу твою никто не позарится. А вот с нами что сделают…

Виола никогда бы не подумала, что сможет задремать, но корабль качало из стороны в сторону.

Она очнулась от того, что Элма шептала ей:

— Девочка, идем, держись за мою руку…

Шубир хмуро смотрел на четырех женщин, сбившихся в кучку на палубе. Пленных мужчин с корабля пилигримов уже повезли в лодках на побережье. Его помощники сейчас должны были пересчитать награбленное, Шубир и так знал, что добыча будет невелика. Сегодня он потерял полтора десятка своих людей, еще несколько были ранены. Даже если продать пленников в каменоломни или отвезти дальше на рынок рабов, много выручить не удастся.

Шубир сегодня не поверил, когда увидел над торговым кораблем флаг с серебряными шпилями, думал, что это уловка капитана, и решил напасть. Колдун Гверт вызвал туман с помощью своего кристалла, и они подошли почти незамеченными к чужому судну.

Да, этот колдун был просто находка для главаря пиратов. Его подобрали года три назад в море на обломке мачты — изможденного, с серым лицом и запавшими глазами, изо всех сил сжимающего в руке мутный камень размером с куриное яйцо.

Шубир не побоялся оставить в живого страшного старика, который пообещал защищать небольшой остров в Дымном море, на котором обосновались пираты. Колдун окружил его туманным облаком, сделав невидимым для других кораблей. Гверт мог делать и другие непостижимые вещи, полезные для главаря пиратов.

Взамен Гверт требовал привозить ему редкую траву айчаму. А еще несколько раз в год он просил Шубира привести ему на ночь молодую женщину. Колдун говорил, что это придает ему силу. Но Шубир точно знал, что женщины нужны старику не для любовных утех. Через несколько дней мертвые тела несчастных выносили из хижины колдуна и закапывали в песке на побережье.

Сейчас колдун внимательно рассматривал женщин, стоявших на палубе.

— Мне не нужна ни одна из них, — сказал он, обратившись к Шубиру.

Пленников отвели к большому сараю, сколоченному кое-как из корабельных досок. В стенах повсюду были щели, пропускавшие ветер с моря.

— Сейчас каждому из вас на ногу оденут цепь с ядром, чтобы вам не хотелось побегать ночью. Все равно бежать вам с острова некуда, — сказал один из охранников, руки и даже лицо которого были раскрашены зелеными замысловатыми узорами.

Появилось несколько пиратов, притащивших небольшие пушечные ядра и прикованные к ним короткие цепи, на конце которых крепились грубые широкие железные браслеты. Пленникам одному за другим стали надевать тяжелые цепи и заковывать на лодыжках.

Один молодой парень попытался дернуться, но охранник ударил его кнутом, разорвав плащ, и несчастный рухнул как подкошенный.

Равьер поморщился, когда железо сомкнулось на его ноге. Оказалось, что передвигаться с железной цепью крайне неудобно, кожу на ноге сразу натерло и засаднило.

Он сел в сторону на кучу тряпья, рядом с ним примостился Сторд.

— Зачем ты старался спасти меня? —тихо спросил он Дайниса.

— Я не мог просто смотреть, как вас будут убивать.

— Спасибо. И говори мне «ты», — попросил он Сторда.

Про себя Равьер позавидовал Эдрику, что у него такой преданный друг.

Скоро им принесли еду — котелок, в котором плавали куски кое-как почищенной рыбы и какая-то трава. Каждому пленнику выдали по грубой деревянной ложке.

Дайнис скривился, зачерпнув неаппетитное варево.

— Это не то, к чему я привык, но есть можно, — заявил он.

Вскоре охранники пригнали в сарай еще нескольких мужчин, на всех них вместо одежды были какие-то лохмотья. Каждый из них волочил за собой, прихрамывая, небольшое пушечное ядро.

— Откуда вы? — тихо спросил черноволосый парень с перебитым носом, присаживаясь рядом с Равьером и Стордом.

— Плыли на корабле с пилигримами в Маштар, когда на нас напали, —ответил Дайнис.

— Меня зовут Бен. Я здесь уже два месяца, мы ловили рыбу у побережья, когда меня с братом схватили и привезли на этот проклятый остров. Брата убили, когда он пытался бежать. А нас, слышал, хотят продать то ли в каменоломни, то ли отвезти на рынок рабов в Акмару. Хуже, чем здесь, нигде не будет.

— А бывало так, что за людей просили выкуп? — поинтересовался Сторд.

— Не знаю. За меня некому заплатить, я сирота.

— Кто здесь главный? — спросил Равьер Бена.

— Вроде Шубир. А может, и Гверт, это колдун. Все его здесь боятся до ужаса, даже сами пираты. Говорят, он может делать страшные вещи с людьми. Это он сделал туман, который окружает остров со всех сторон. А еще у Шубира есть сестра, Шейдара. Редкостная сука, и между ног у нее, наверно, припекает, как в хаэсской пустыне. Без конца ищет, с кем потрахаться. Не повезет тому мужику, на кого она глаз положит. Выжмет досуха и выбросит.

— Тебе, парень, наверно это не грозит, — Бен посмотрел на Равьера.

— А на твоем месте я бы поостерегся, Шейдара как раз любит крепких мужиков, — он кивнул Дайнису.

— А ну, хватит болтать, а то отведаете кнута! — рявкнул охранник, и Бен примолк.

Быстро стемнело, и Равьер улегся на пол, укрывшись плащом пилигрима. Серебряную булавку с него сорвали. Закованная нога болела. Дайнис сел рядом. Сквозь щели в потолке сарая ярко светили звезды.

— Мы непременно придумаем, как отсюда выбраться, — прошептал Сторд.

— Я не для того выжил, чтобы сдохнуть на этом острове, — усмехнулся Равьер.

Он подумал о Виоле Бернт и Элме, сидевших с ним в лодке. Что стало с женщинами? Что будет с ним и Стордом?

Равьер забылся тяжелым сном. Во сне он увидел дочь, только Тиина была почему-то взрослой. Она стояла перед большим зеркалом, примеряя золотую корону.

Колдун Гверт равнодушно смотрел, как мимо него пираты ведут двух молодых женщин, чтобы спустить их в лодку, качающуюся возле корабля на довольно сильных волнах.