«Специи подействовали! — понял Маринао. — Надо помочь своим. Вон лежит винтовка Еремии! Рвануть, подхватить, выстрелить по кустам, перекатиться к винтовке у края обрыва… И выстрелить ещё раз!»

… Уууууу теээээээбяаааааа!.. — всё ещё тянул Томази свою последнюю фразу.

А в том, что фраза последняя, Иона не сомневался. Видел по лицу Дана — тот принял какое-то решение. И теперь, будто палач, идёт его выполнять. А это значило, что пора действовать. Больше не было смысла тянуть и притворяться…

— …В рууууукаааааххх? — продолжал Ульрих этот самый длинный в жизни Ионы вопрос.

Сам же Маринао мгновенно поднялся и подхватил револьвер, кинув его в кобуру. А затем перекатился к первой винтовке, подхватил её — и, наведясь на кусты, где засел один из нападающих, выстрелил. Винтовка ещё падала на землю, а бывший касадор Иона уже одним громадным прыжком подлетал ко второй, тормозя движение кувырком.

Медленно, будто в киселе, раскрылись удивлённые глаза Томази, который уже, видимо, прощался с жизнью. Быстро поворачивался Дан Старган, пытаясь поймать Иону в прицел — но куда там!.. Ещё один выстрел, и ещё один напавший на дельтианцев если не убит, то ранен.

А Иона метнулся в сторону, не давая Дану довести ствол. И тут же подскочил к лежащему на боку огромному котлу, из которого вылилась густая каша, приготовленная на завтрак поваром. Иона подкинул его с такой силой и скоростью, чтобы металлический котёл вовремя оказался между дулом «немезиды» и его телом.

Грохнул выстрел. Револьвер плюнул пороховыми газами. Пуля Старгана со звоном ударила в котёл — и с визгом и искрами ушла в рикошет. А Иона распрямил ноги, наконец-то утверждая их на земле. И с восторгом понял, что в нормальном мире прошло чуть больше трёх секунд! И в эти мгновения уместилась целая жизнь! Целая огромная жизнь!..

И вот уже они с Даном поменялись местами. Теперь молодой касадор метнулся прочь, ища укрытие от пуль Ионы. Выстрел — промах. Выстрел — зацепил!.. Щелчок… Сухой щелчок пустого барабана… Сука!..

В медленном мире, где Томази бежит к спуску в бухту, старый бывший касадор и молодой касадор сошлись в «королевской дуэли». И помешать ей уже никто не успевал. Ведь пока специи подействуют, кто-то обязательно получит свою смертельную порцию свинца.

В этом мире, который как будто замер, остались лишь Дан Старган и Иона Маринао.

Каждый со своей правдой. И со своим револьвером в руках.

Они перезарядились почти одновременно. И почти одновременно выглянули из укрытий, начиная стрельбу. Густой, как воды океана, воздух не давал им показать всю свою скорость и ловкость — зато не мешал рисковать.

Рискнули оба.

Два выстрела слились в один, и впервые в своей жизни оба мужчины наблюдали, как сталкиваются в воздухе две пули. Правда, недолго наблюдали — так и не досмотрели до конца.

И снова рывок в сторону. Выстрел. Рывок в сторону.

Два касадора двигались так, как их когда-то учили. А учили их одной науке. И даже одни и те же учителя.

Они скользили сквозь кисель пространства, пронзая его пулями. Смещаясь с траектории выстрела в самый последний момент. Стараясь использовать все возможности, которые дарил им «королевский набор» перед весьма вероятной и мучительной смертью.

Вот только для Дана это было верное поражение, потому что Томази уходил. А для Маринао — настоящая победа. Ведь пуля в лёгком уже убивала его гораздо надёжнее, чем осколки стекла в желудке.

Бывший касадор не боялся смерти. Ведь настоящий касадор всегда готов умереть. Иона Маринао боялся поражения. Он боялся за друга, который когда-то вытащил его из дерьма. И это придавало ему сил.

К тому же, впереди у него были долгие и долгие минуты — в отличие от Старгана, у которого действие «королевского набора» подходило к концу. Вот только никто из них пока не смог одержать победу. И поэтому победа Ионы была всё ближе…

Быстрые перезарядки, серии выстрелов, поиск укрытий и новая перезарядка… Никогда ещё Маринао не стрелял так, как в этот раз. Вся его жизнь, весь опыт, все умения сейчас были нацелены на то, чтобы победить.

И Дан вынужден был полностью сосредоточиться на схватке. А за его спиной Томази уже запрыгивал в выехавшую повозку, скрываясь от друзей Старгана за высоким бортом.

Оставшиеся бойцы закидывали сёдла на спину воллов, чтобы как можно быстрее застегнуть ремни. А затем уносились прочь. Медленно уносились, слишком медленно!.. А Дан никак не мог отвлечься на них. Всё его внимание поглотил Иона Маринао. И только трое стрелков, засевших в укрытиях, продолжали выбивать дельтианцев из сёдел.

Дан Старган сбился с ритма так неожиданно, что это в итоге спасло ему жизнь. Его сознание вернулось к обычному ритму, а тело двигалось всё так же быстро, как и до этого. Ноги запнулись о ремень одной из палаток, и молодой касадор кувырком полетел на землю. А Иона продолжал стрелять так, будто его враг ещё двигается в быстром темпе. И лишь одна пуля вскользь зацепила плечо Старгана.

Молодой касадор ещё кувыркался, пытаясь остановиться, а на лице Ионы уже расцветала победная улыбка. Он понял: действие набора у Старгана закончилась. Опыт и хитрость победили…

Усилием воли он заставил своё тело двигаться в нужном направлении. Маринао знал, как это выглядит со стороны: размытая фигура будто неожиданно появляется из воздуха. И замедляется, спокойно подходя к своей цели. И для него всё это слилось в долгие секунды торжества…

Старый надёжный револьвер снова плюнул пулю, выбивая «немезиду» из рук Старгана и отправляя её в полёт к груде ящиков. А Дан неспешно, как будто в замедленной съемке, встряхнулся, поднимаясь на ноги.

Иона наслаждался моментом своего торжества. Сколько дней молодой упрямец портил жизнь ему и его другу? Сколько стычек прошло вничью, оставляя на душе горький осадок разочарования? Дело, которое не было доведено до конца… Вражда, в которой не была поставлена финальная точка… Теперь была!

Иона досмотрел, как Дан распрямится, как поднимет лицо — чтобы вскинуть револьвер и наконец-то пустить наглому юнцу пулю в лоб. Вот только Иона так и не смог выстрелить. Потому что Дан смотрел на него с улыбкой на лице — всё с той же спокойной и печальной улыбкой, будто знает что-то недоступное такому простому и славному парню, как Иона Маринао.

На миг взгляды двух касадоров встретились, а потом Дан медленно скосил глаза на ящики, как бы приглашая Иону взглянуть в ту сторону, куда улетела проклятая «немезида»… И Маринао не удержался — всё-таки посмотрел в ту сторону. Он сделал это быстро, боясь испортить свой триумф… Но так и не смог отвести взгляд назад.

Он видел, как быстро, рассекая воздух, летит ему в лицо тяжёлая пуля. Летит из того самого револьвера, выбитого из рук Дана. Револьвера, который зажат в руках того самого мальчишки, Мендосы, нанятого для доставки важных документов. И пусть сам мальчишка отлетает назад кувырком после выстрела, но…

«Ну вот как можно было так просчитаться? — успел удивиться Иона, пытаясь заставить непослушное тело сдвинуться, чтобы раздвинуть густой воздух. — Как можно было не увидеть шпиона в этом парнишке? Что же всё так через задницу? Господи, где мы ошиблись?!».

Маринао всё-таки смог отклониться. Сумел пропустить тяжёлый снаряд мимо, сдвинувшись буквально на каких-то полшага.

И даже успел обернуться к Дану с победной усмешкой на губах. А ещё успел пообещать себе найти маленького хето — и сделать так, чтобы тот никогда не стал метеном, а голосом своим напоминал исключительно мешо.

А потом снова увидел грустную улыбку Дана Старгана.

И дуло «немезиды».

И летящую в голову пулю.

Слишком близкую пулю…

«Чёрт, у него же два револьвера!» — вспомнил Иона, а потом на него навалилась тьма.

В пяти милях от города Грисглад, Марчелика, 24 августа 1937 года М.Х.

Томази далеко не сразу решился выглянуть из-за борта телеги. Воллы неслись вперёд, увозя его и последних выживших прочь от бухты. К сожалению, Ульрих не знал, жив ли Иона Маринао, но был уверен: если бы старый приятель мог — уже давно бы их догнал…