— Они поправятся, — спокойно кивнув, ответил тот. — Всё ещё хотите воспользоваться нашими путями?

— Чтобы выбить Томази из Мезализы, мне потребуется много людей, — пояснил Дан. — А люди эти есть только в Кастиелло де Романо. И чем быстрее я закончу все эти дела, тем лучше!

— Ну что же… Тогда я готов вас сопроводить. Как я понимаю, первая остановка — это ваш корабль, Дан?

— Да, Дьюс… Первая остановка — мой корабль…

Песчаный Язык, Марчелика, окраина изведанных человечеством земель, 26 сентября 1937 года М.Х.

— Ну и как ощущения? — вытирая руки от масла, спросил Дан.

— Я чувствую себя прекрасно! — бодрым голосом сообщил в ответ Пал.

Если бы роботы могли чувствовать радость и восторг, то его состояние больше всего походило бы на радость. Ведь такого поворота событий он точно не ожидал. И уже ни на что не надеялся.

— Я снова работоспособен! — сообщил Пал. — И вы смогли передать весть на Землю. Скоро и вы, и ваши родители, и я — мы все вернёмся домой.

— Нет, Пал. Не все мы… — вздохнув, ответил Дан. — Я не вернусь.

— Но вы должны! Эта планета — не место для землянина! — сообщил Пал, и если бы роботы могли чувствовать удивление, то он был бы живой иллюстрацией этого чувства.

— Нет, Пал… Мне не место на Земле. Моё место здесь. Теперь навсегда, — Дан помолчал. — Если бы это случилось пять лет назад, я бы вернулся и ни о чём не жалел. Если бы три года назад, то я бы всё равно вернулся на Землю. Ради родителей. А теперь моё место здесь, и это навсегда.

— Ваши родители не будут рады таким новостям! — заметил робот.

— Не будут… Но им стоит радоваться, что они будут живы! А ещё тому, что я жив! Хотя, если честно, они изрядно постарались, чтобы меня угробить! — Дан улыбнулся, показывая, что он шутит. — Я слишком долго был касадором, Пал. Так уж вышло…

— Возможно, вы правы, Данила, — согласился робот. — Вы уедете?

— Да, уеду… — подтвердил Дан. — Уеду прямо сейчас. Эвакуационная команда с Земли прилетит и обнаружит маячок корабля. Вот и всё.

— Но они должны обнаружить вас, а не только маячок! — возразил робот. — Это регламент!

— Значит, он будет нарушен… — пробормотал Дан. — Прощай, Пал! Спасибо тебе за всё!

— Прощайте, Данила…

Новые глаза Пала легко подмечали то, чего он раньше бы просто не заметил. Золотые кольца на пальцах Дана и Пеллы, их взгляды, которые блок распознавания человеческой психики интерпретировал весьма однозначно. И если бы робот мог чувствовать грусть…

Но Пал не чувствовал грусти. Он знал регламент! Эвакуационная команда должна обнаружить выживших — и точка! А значит, пусть ищут Дана. Потому что, сколько ни объясняй роботу разницу между «совсем трупами» и «трупами, которые ещё можно воскресить», он всё равно её не поймёт. Многие годы на Эрфе был только один живой землянин — это Дан. И его обязательно должны эвакуировать.

Пал развернулся и отправился обратно на «Арго». Маячок сломался ещё полтора года назад. Дан о нём никогда не спрашивал, а Пал — молчал и не чинил. Это можно было сделать быстро. Он не врал, просто ничего не сообщал. Это были не самые важные сведения, а теперь Пал и вовсе снизил их приоритет до минимального…

Найти человека по сигнатуре личного чипа будет тяжело. Но эвакуационная команда справится. Верный робот Пал был в этом уверен.

Где-то между двух звёзд, во времена смены эпох…

Говорят, что случайности не случайны. А ещё говорят, они лишь следствие того, что люди не владеют достаточной информацией, чтобы исключить их из своей жизни.

И с этим сложно поспорить. Однако следует добавить, что если бы где-то было некое неизмеримо могущественное существо или машина, которая совершала бы в секунду столько вычислительных операций, что человечество пока не придумало название для этого числа, то, несомненно, случайностей для этого существа или машины почти не существовало бы…

Ну а раз человечество не умеет так быстро считать и думать, как гипотетическая машина или существо, то и нечего заливать про полноту картины — и прочие свои гипотетические возможности. Для человека, ограниченного и глупого по сравнению с гипотетическими могущественными созданиями, нет и не может быть никакой полной картины. Только везение! Только удача! Только слепой и беспощадный случай!

И потому жизнь человека, который верит в некие высшие сущности и старается под ударами судьбы балансировать между абстрактными добром и злом, гораздо менее религиозна, чем жизнь человека, живущего без веры в высшие силы, зато болтающегося в системе координат между осью «повезло» и осью «не фартануло».

К слову, Дан хоть и не верил в высшие сущности, но отлично понимал всю уязвимость своего плана. Точнее, весь миллион уязвимостей, которые он не учитывал — и учитывать даже не мог. Космический корабль «Ризон» с бортовым номером SF-1784-PP, запущенный Даном в космос исключительно на работе автопилота и собственных расчётах, имел все шансы не долететь. Причём даже до червоточины.

Например, Дан мог банально ошибиться с размерами и расстоянием до Гробрудера. После чего корабль «Ризон» смело влетел бы в плотные слои атмосферы гигантской планеты — и разбился бы об неё в лепёшку.

Кроме того, на каждой пройденной миле в космосе его мог поджидать какой-нибудь астероид, неучтённый в картине мира Дана. И он сразу сделал бы дальнейший полёт невозможным.

А ещё практически каждый агрегат корабля «Ризон» мог в любой момент отказать. И тоже совершенно случайно.

Единственное, в чём был уверен Дан — так это в том, что из плотного кокона бинтов Мэйсону Нэшу в ближайшее время не выбраться. И это несмотря на всю силу обнаглевшего космополита, которую ему дарили встроенные импланты. Хотя, конечно же, и тут был шанс неучтённых случайностей, которые коварно помогли бы Нэшу…

Впрочем, то ли Дану благоволила феноменальная удача, то ли ли он как раз приближался к оси координат «повезло» — но ничего с кораблём «Ризон» не случилось. Он вполне успешно взлетел, а затем каким-то чудом миновал останки своего собрата на орбите, ничего себе не повредив. После чего ещё какое-то время относительно медленно полз к нужной точке, где взял разгон — и устремился в ту точку, где должен был в нужный момент времени оказаться вход в червоточину.

Проказница-судьба не ударила по «Ризону» астероидом и не разбила его об планету-гиганта. И даже не вызвала из глубин воображения затейников-фантастов какого-нибудь космического монстра, который поглотил бы «Ризон», как кит лодку Синдбада-морехода.

Вместо этого судьба благосклонно позволила кораблю подойти прямо к червоточине. А та, в свою очередь, не стала капризничать и поймала «Ризон» своим притяжением. После чего вырвала из системы звезды по имени Солнце, чтобы выплюнуть в другой системе звезды по имени Солнце.

И вот тут началась череда совершенно странных совпадений… Причём таких, на которые хорошо знакомый судьбе-проказнице Дан Старган и рассчитывать не смел. Хотя, помня о том, что жизнь человека всегда регулируется везением и непрухой, всё-таки постарался учесть и использовать. И то, что он это сделал, было первым счастливым совпадением — потому что, как уже было сказано, Дан категорически не верил, что Мэйсон Нэш сумеет выбраться из кокона бинтов.

Однако у бедного Нэша, подстреленного и много раз обделавшегося в эти самые бинты, просто не было выбора! Ещё за три дня до подлёта к червоточине иссяк источник влаги, которая медленно и печально поступала ему в вену, исправно вызывая периодическое хождение под себя. А если говорить проще, то опустела упаковка с питательным раствором, которую заранее установил Дан.

Больше не было смысла жалеть иглу, вставленную в вену… И лишившийся питья и еды Нэш начал вырываться. Он методично, расчётливо, сжав зубы и мечтая о горячем душе и холодной мести, растягивал ткань бинтов… Он набирал в лёгкие так много воздуха, что трещали раздавшиеся вширь рёбра, упираясь в ткань, а районе несуществующей талии начинал болеть круглый и голодный животик…