Следующим в нашем расписании стоит урок Шинса. Он у нас ведет практические занятия. Для меня это самая ужасная часть дня — почти всегда после практических занятий я иду (или меня несут) к друидам в травмпункт, залечивать ожоги. Мало того, что мне доставалось во время тренировочных поединков, так еще и наш учитель частенько показывал на мне новые заклятия, и это отнюдь не улучшало моего самочувствия. Уж и не знаю, за что он меня так невзлюбил? Помню, на первом нашем занятии все шло очень даже неплохо… с моей точки зрения.

На занятия к Шинсу переводились те ученики, которые достигали так называемого прорыва, то есть зажигали свечку в Медитативном Зале. Шинс обучал нас сплетению энергетических узоров — заклинаний. Когда я только пришел в Зал Малой Силы, у него уже занималось восемь человек, в том числе и Алиса.

Вампирша рассказывала нам об этих занятиях, поэтому я пришел туда, уже имея представление о том, что от меня потребуется. Но это представление было очень поверхностным. Как там в поговорке? Слышу звон — не знаю, где он?

— Итак, молодой человек, сегодня вы будете изучать простейшее плетение, в простонародье называемое фаерболом.

Я согласно кивнул.

— Для этого вам понадобится создать две энергетические линии. Каждая из них должна быть замкнута в круг для того, чтобы энергия из вашего огненного шара никуда не уходила.

Я еще раз кивнул.

— Затем два круга нужно свести вместе, чтобы образовалось некое подобие шара. Ясно?

Я автоматически кивнул.

— Начинайте, — махнул рукой Шинс, но, увидев замешательство на моем лице, поинтересовался: — Что-то непонятно?

Я опять кивнул.

— Что именно? — слегка раздраженно спросил он.

— А что нужно делать?

В общем, что-то ему во мне не понравилось. С тех самых пор толстый Ремесленник постоянно выставлял меня неумехой и дураком. И самое обидное: частично он был прав… до сегодняшнего дня. Сегодня-то я им всем покажу.

Зал Малой Силы, в котором обитал Шинс, был просторнее обычного лекционного, но намного меньше Медитативного. Он был построен с расчетом на то, что перед сидящими на лавках учениками будет достаточно свободного места, чтобы на нем проходили учебные поединки. В этом же зале проводили спорные поединки младших курсов.

Мы расселись по местам и стали ждать Шинса. Старик любил опаздывать минут на десять, но мы всегда приходили вовремя. Просто на всякий случай.

— Знаете, ребята, — начал размышлять вслух Чез, — я вот думаю…

Со слов «я вот думаю» у Чеза начинались практически все его «умные» мысли. Что удивительно, частенько некоторые из его безумных предположений оказывались довольно-таки близки к истине.

— Я вот думаю, почему все наше обучение сводится к поединкам? Нет, я, конечно, понимаю, что у нас факультет такой деструктивный, из огня не больно-то чего полезного сделаешь. Но я интересовался, как обстоят дела на других факультетах, оказывается там тоже обучают исключительно методам ведения поединков.

Ответом ему была тишина. И не столько потому, что всем было нечего сказать, сколько по причине появления Шинса. Небывалое дело, он пришел почти что вовремя.

— Развлекаетесь, дамы и господа? — с порога поинтересовался Шинс. — Очень даже зря. Сегодня ночью кое-кто нарушил правила Академии. А это наказуемо, дамы и господа, причем еще как наказуемо.

Мы с Чезом понимающе переглянулись.

Замели. Но каким образом?! Никто вроде бы этого не видел? Хотя они ведь Ремесленники, и не такое могут узнать.

— Зак и Чез, после занятий подойдите в кабинет младшего куратора.

Забавно. До сих пор со старшим куратором нас никто не знакомил… при этом все Ремесленники упорно называют Кейтена именно младшим куратором, и никак иначе.

Ученики из других групп по очереди бросали на нас удивленные взгляды, но заговорить с нами во время занятия никто не решился.

— Итак, вспомним материал, пройденный на прошлом занятии. Зак и Триз, на поле.

Полем у нас называлась площадка перед скамейками, на которой проводились тренировочные поединки.

Мы с Тризом — одним из многочисленных высокомерных выскочек из Высших Домов (вообще-то моя родословная намного знатнее, но кто считает?) — вышли на поле, накинули капюшоны, и вокруг нас раскрылся ЭПК, прозрачный для тех, кто находится снаружи, и совершенно непроницаемый для нас. Это было сделано специально, чтобы мы ни на что не отвлекались во время поединка.

Расстояние между нами составляло около тридцати метров — классическая расстановка. У старших курсов эта дистанция сокращалась до двадцати метров, а у Ремесленников до десяти.

— Опять проигрывать? — ухмыльнулся Триз.

Ну и самоуверенный! Еще посмотрим, кто кого.

Я лишний раз проверил, сохранилась ли у меня в памяти схема моей огненной змейки. Все вроде бы в порядке, должно получиться.

— Начали, — приказал Шинс.

Должен сказать, что только у учеников старших курсов бывают затяжные поединки. У нас на долгие поединки просто не хватает сил, да и арсенал наш не столь разнообразен. Щиты, огненные птички, бабочки да знаменитые огненные шары — фаерболы.

Триз не стал напрягать мозги, как того и требовал Шинс, а просто пустил огненную птицу. Его расчет мне понятен — я трачу все свои скудные силы на щит, и он добивает меня огненным шаром. Так вчера выиграл Невил, и так у меня выигрывал любой. Но не сегодня.

Я охотно потратил практически все силы на энергетический щит.

Кстати, надо будет попробовать создать змейку против огненной птицы, тогда мои шансы на победу увеличатся.

Триз подождал немного, пока у него восстановятся силы, и пальнул в меня тремя фаерболами. В расчете на то, что я точно не смогу увернуться.

Но сегодня мне и не нужно было уворачиваться.

Я выпустил три тоненьких огненных змейки, и на полпути ко мне все три искрящихся шара исчезли, издав уже знакомый мне звук.

Триз ошарашенно посмотрел на то место, где еще недавно летали его огненные шары, и по доброте душевной пустил еще пять штук.

Ну, это он зря. Пять шариков — это точно его предел. Теперь его можно брать голыми руками.

Я быстро выпустил пять огненных змеек и вслед за ними послал самый большой фаербол, на который был способен. Целых двадцать сантиметров в диаметре.

Удивленного донельзя пропажей пяти огненных шаров Триза унесло от моего маленького фаербольчика аж на два метра. Безусловно, Шинс защитил лицо ученика, как того требовали правила. Видимо, только в моем случае толстяк иногда забывает поставить щит, и приходится мне периодически лежать в травмпункте лишние пару часов. Тоже мне, Следящая Сторона… хотя, все вроде бы по правилам, ведь фатальных случаев пока что не было. Но все случается в первый раз, и пример тому — моя победа!

Нет, сегодня точно счастливый день.

ЭПК исчез, и впервые за все время я не услышал смешков и не увидел ухмылок на лицах присутствующих. А на лице Чеза сияла такая улыбка, будто это он, а не я только что впервые выиграл поединок.

— Так, значит, да? — пробормотал Шинс. — Ну-ка, Зак, попробуй проделать то же самое с этим огненным шариком.

Прямо перед моим носом возник небольшой фаербол. Я послушно пустил в него свою змейку, и…

— Слышь, очнись, а? — откуда-то издалека послышался голос Чеза. — Не одному же мне сегодня к младшему куратору идти нагоняй получать.

Я медленно открыл глаза.

Так, опять этот белый потолок. Травмпункт.

— Как я сюда попал? — поинтересовался я и тут же вздрогнул от боли — на лице не было ни одного живого места.

Ясно, опять я обгорел. Мне не привыкать, я в травмпункте провожу в среднем по два-три часа в день. Чаще всего это случается после уроков Шинса, иногда после очередной ошибки нашего огненного мальчика. Не знаю, как на остальных, но на факультете огня травмы — совершенно обыденное дело, и не было дня, чтобы я не получил ожогов. И что меня дернуло пойти именно на так называемый огненный факультет? Вот возьмем, к примеру, факультет воды — как они могут пострадать? Ну, промокнут немного — велика травма. На факультете земли и вовсе, кроме синяков, ничего не получишь. Самая большая травма факультета воздуха — это перелом после падения с высоты, они ж летать любят где попало. А мы? Нам приходится мучиться от ожогов, это, скажу я вам, еще та боль. И если бы не заклинания древних друидов (мужики, видимо, не раз сталкивались с выпускниками нашего факультета), то боюсь себе даже представить, как бы выглядели выпускники Академии… если бы они вообще были.