— Еще хуже!

— Во всяком случае Крис не устроит за нами погоню. Они в тисках и им не до нас будет.

— Куда ты денешься без денег?

— Есть деньги! — Чез просунул руку под подушку и вытащил две пухлые пачки ассигнаций. — В каждой по двадцать тысяч. В первый же налет я стянул одну пачку, в следующий вторую. Я был уверен, что ты, как и я, настроен уходить, но тебе эта работенка понравилась.

— Идиот! А если бы ребята заметили?

— Никогда. Что тюрьма не отобрала от меня, так это навыков. Ты только прикинь. Купим развалюху на свалке, доедем до Детройта, снимем пару «кадиллаков» со стоянки завода и в Канаду. Если правильно распорядиться этими деньгами, то можно начать свое дело по ту сторону границы. Ты только представь, Джак. Мы мечтали об этом на нарах все эти годы. Небольшую бензоколонку и мастерскую где-нибудь на шоссе к Торонто!

— Заткнись и не скули. Дай подумать. Тайком уходить не будем. Мы обязаны поставить в известность Криса.

Чез заскулил еще больше и уткнулся лицом в подушку.

"…Лейтенант Каплер сообразил, что между двумя смертями есть связь. В гостиничном номере найдено два удостоверения, одно из них принадлежит трупу, выловленному из реки, второе — трупу, найденному в отеле. Полиции удалось установить личности убитых, они числятся в картотеке ФБР. Удостоверения журналистов не что иное, как подделка. Лейтенант Каплер так описывает происшествие.

Некий Джос Харди, судимый за подпольные аборты, убивает в номере отеля своего напарника по черному бизнесу (лейтенант не уточнил, что он подразумевает под этим названием) Кэрка Росса и похищает его бумажник с долей. По мнению лейтенанта, бандиты получили деньги за определенные услуги, так как у обоих была равная доля. Похитив деньги и избавившись от напарника, Харди пускается в бега. Но кара Всевышнего настигает его на пятой миле южного шоссе, и он, не справившись с управлением на скользком от дождя шоссе, сваливается с моста в реку. Возмездие свершилось. Лейтенант Каплер считает, что будет не слишком трудно проследить путь преступников и установить, где и за что они получили деньги".

Дэйтлон отбросил газету в сторону и взглянул на Слима, стоящего в дверях.

— Какая сумма денег у них была?

— По десять грандов на брата.

— Не дорого Чарли оценил голову Феннера.

Сидящая в кресле Тэй прищурила глаза.

— Это деньги, выданные на расходы. Наверняка им обещана премия, за которую такие подонки мать родную готовы прирезать.

— Ты говорил о третьем, Слим?

— В том номере он не жил. Узнать его имя мне не удалось. Обстоятельства не позволили.

Тэй встала и подошла к окну. Она нервничала, и это бросалось в глаза.

В кабинете Дэйтлона, кроме названной троицы, никого не было. Крис не устраивал тайн мадридского двора, но он считал, что есть вопросы, которые не всех касаются. Деньги — это единственный общий вопрос, а что делается вокруг них, уже мелочи, которые может решить и одна голова.

— Бог с ним, с третьим, — тихо сказал Дэйтлон. — Скорее всего, это был самый разумный парень, и он дал деру, прикарманив деньги. Меня удивляет другое. Как мог такой умный и проницательный человек, как Чарли Доккер, отправить на задание таких людей?! У него немало профессионалов высокого класса.

— Не беспокойся, Крис, он ими еще воспользуется, — вспылила Тэй.

Дэйтлон пропустил мимо ушей ее замечание. Глядя на Слима, он улыбнулся.

— История с Кэрром мне понравилась больше. Парень мечтает взять у меня интервью. Очень любопытно.

— Любопытно другое, босс. Чинар обещал информировать Кэрра.

— Да, да. Тебе надо подружиться с этим парнем, он талантливый репортер. Будь осторожен. Кэрр хитер и умен, и мне кажется, что в определенный момент и он может нам понадобиться.

— У меня сложилось впечатление, босс, что Кэрр за хороший материал готов положить голову на плаху.

— Этим и отличаются профессионалы от крючкотворов. Но голова его нам не нужна, а информация, полученная от Чинара, пригодится. Чтобы он мог тебе доверять, ты не должен быть для него конкурентом. Ты должен стать ему партнером. Расклад может быть такой: он делает репортаж, а ты пишешь книгу. Ему и тебе нужны те же самые материалы, но он не должен бояться откровенничать с тобой. Мы подумаем, как нам еще использовать Кэрра, но для начала надо опробовать его на прочность и убедить, что дело, которым он занялся, не слишком легкое.

— Я понял, босс. И еще. На третьей полосе этой же газеты есть заметка о нападении на банк в Ренслере. Девяносто миль к югу от Ист-Чикаго. Работали под наш почерк. Унесли тридцать пять тысяч, но Легерт не клюнул на эту удочку. В интервью он сказал, что сейчас найдется достаточно шпаны, которая начнет работать под Дэйтлона. Вот поэтому заметку поместили на третью полосу.

— Хорошо, Слим. Я тебя понял. Попроси зайти ко мне Тони.

Слим вышел из комнаты. Тэй резко обернулась.

— Тебя не интересует мое мнение, но я повторюсь. Олин Феннер принесет нам несчастий больше, чем вся полиция штата. Неужели ты не понимаешь, что озлобленный Чарли Доккер не успокоится, пока человек, нанесший ему смертельное оскорбление, разгуливает на свободе да еще обогащается при этом.

— Доккер не захочет вызывать меня на дуэль ради Феннера. Он не найдет нужной поддержки среди своих партнеров. А эти его агенты ничего не стоят.

— Я не верю в итальянцев. Я вижу их глаза и вижу в них страх. Они не способны на крупные дела. Четыре года безделья в четырех стенах камеры не прошли для них даром. Они подведут тебя.

— Ты близка к истерике, Тэй. Ты перенапряжена. Это в твоих глазах я вижу страх.

— Он оправдан. Месяц назад за нами гонялась горстка полицейских, а сейчас за нами охотятся полиция, ФБР, прокуратура, сыщики страховой компании и вдобавок к этому оружейный синдикат Чарли Доккера! Не многовато ли для десятка отщепенцев?

— Это нормально. Я за миллион долларов поднял бы на ноги гвардию президента. Надо дать им возможность помахать кулаками по воздуху. Они быстро выдохнутся. Когда задействованы такие силы, власти начинают считать деньги. Сколько украдено и сколько затрачено на поиски краденого. Нам нужно перейти на периферию. Нужен разброс точек. Такая масса способна устроить облаву, оцепить целый район. Но мы не дадим им такой возможности. Меня очень заинтересовало это ограбление на периферии.

— Так вот, ты представляешь, этот кретин, я имею в виду ее мужа, полез на меня с кулаками. Это вместо того, чтобы дать оплеуху своей шлюхе. А куколка была стоящая, я тебе скажу! — Феннер мечтательно зажмурил глаза и причмокнул. — Но я смотрю, тебе это не интересно!

— Я жду твоего хода, — ответил Грэйс.

Феннер мельком взглянул в свои карты, коротко обронил: «пас» и бросил карты на стол.

Грэйс собрал колоду, перемешал и вновь роздал карты.

— Ты играешь?

— Играю, играю! Меня мучает вопрос. Как долго мы будем сидеть в этой клетке? Почему бы нам не жить в городе и не собираться здесь в назначенные дни?

— Погубят тебя бабы, Олин. Ты слишком рано распустил хвост.

— А ты что, баб ненавидишь? Я вижу, как тебя корежит, когда я говорю о женщинах.

— Но все дело в том, что ты ни о чем другом не говоришь.

— Какая же стерва наступила тебе на хвост, Тони?

— Собственная.

— Зачем же ты женился? Мало на свете чужих жен? Любовь к собственности нас губит. Я не собственник, мне не нужны деньги, жены, мне нужна свобода. После того как я ускользнул от Чарли и лег на дно, я понял, что такое свобода. Глупо не ценить ее. Все остальное просто приложение.

— Пожалуй, это единственная позиция, на которой мы сходимся. По остальным параметрам наши взгляды не имеют перекрестков. Но свобода нужна такая, чтобы жить, не оглядываясь по сторонам. А для этого нужно выдержать паузу. Мы ее определили в год! А потом бери свой мешок с деньгами и покупай себе свободу где-нибудь на Таити или Багамах.

— Нет, на Багамы мне дорога заказана. Там обосновались братья Томпстоны. Вместе нам будет тесновато. Сейчас бы просто по городу прогуляться без автомата с красоткой под ручку.