Первую неделю майор с помощью вызванной из Департамента симпатичной девушки-психолога вбивал сёстрам в головы правила поведения в общественных местах. Соображали близняшки хорошо, лишних вопросов не задавали, но стоило ситуации хоть немного отклониться от стандартной, и всё тут же летело в тартарары. Дважды тётя Маша вызывала полицию, жалуясь на соседа, и оба раза наряд с извинениями удалялся. Постепенно, однако, Вульфу всё же удалось заставить своё приобретение вести себя так, как надо — хотя бы в простых вещах. Не в последнюю очередь это была заслуга психолога.

Затем начались уроки русского языка, для которых пришлось выделить отдельного учителя — кроме степного наречия, девушки языков не знали. А кроме лингвистических упражнений, Вульфу пришло в голову обучить сестер обращению с огнестрельным оружием — и очень быстро он понял, что купил их на том аукционе совершенно не зря.

К концу третьей недели сестры выбивали десять из десяти беглым огнем на средних дистанциях, заставляя инструкторов пучить глаза от изумления. Обе степнячки словно родились с пистолетами в руках, и непривычная отдача австрийских «Глоков» их не смущала вовсе.

— Хорошее оружие, хозяин, — только и сказала Илла, расстреляв в мишень первый магазин.

Купленные майором совны оказались сделаны из легированной стали высшего качества, и двести монет за них, по словам брюссельских спецов, были ещё не самыми большими деньгами. Руны на клинках позволяли владельцу оружия проламывать магические щиты, руны на древках придавали оружию крепость и защищали от разрушительной магии. До абсолютного «пожирания», каким обладал Вульф, эта защита не доходила, но выжить владельцу при атаке какого-нибудь злобного колдуна позволяла вполне.

В конце концов Вульф даже свыкся с ними, и прогресс в обучении достиг невиданных успехов, но в этот момент грянул гром.

Через час после тревожного звонка из Департамента Вульф уже стоял в комнате совещаний на минус первом этаже бывшего института. Здесь всё выглядело еще хуже, чем на верхних этажах. Больше всего оперативный отдел украинского R.C.D. походил на ГУЛАГ, каким его изображают в американских фильмах, то есть на унылую тюрьму. Комната для совещаний, впрочем, не так давно перенесла капитальный ремонт и сверкала новенькой мебелью, тщательно выглаженным дубовым паркетом и современной оргтехникой — это обычно тоже вызывало у иностранных коллег сильные эмоции. Впрочем, находившиеся сейчас в комнате люди, кроме разве что акденских близняшек, к контрастам Департамента давно привыкли.

— Совместная миссия, Украина, Россия и Евросоюз, — вещал тем временем полковник Черненко, который заведовал координацией оперативных групп и, по сути, был настоящим начальником отдела вместо Золотарёва. Со стороны и в штатском лысый накачанный татуированный полковник больше всего походил на какого-нибудь скинхеда, что иногда вызывало определённые проблемы с законом, но военная форма преображала его до неузнаваемости. — Двадцать семь человек, из них пятеро — военные. Два часа назад на связь вышел биолог Питер Томасо, единственный оставшийся на свободе из всей группы. Остальных либо убили, либо угнали в рабство. Кочевники Акдены.

— Потери? — деловито осведомился майор Анатолий Торопчев, командир «Чайки» — отряда быстрого реагирования. В комнате стояли все четверо его бойцов, которые внимательно слушали брифинг. Рядом сложил руки на груди Вульф, за его спиной замерли близняшки.

— Трое. Остальных собираются продать на рабском рынке.

— Так в чём проблема, товарищ полковник? — протянул Вульф. — Дайте мне немного времени, и я их выкуплю так же, как тех придурков, у которых рыженькую в храм Эймера угнали.

— Идея хороша, но для её реализации нужны время и деньги, — прервал его Черненко. — Чтобы выкупить двадцать три человека, из которых шестеро — молодые симпатичные девушки, нам не хватит средств. Сколько ты пытался заплатить за культуролога? Двести? Разумеется, у нас найдётся некоторое количество акденских монет, но их всё равно мало. Потребуется время, чтобы собрать больше, а времени нет. Наши европейские коллеги предлагают силовое решение.

— То есть налететь, перебить кочевников и освободить наших? — уточнил Торопчев.

— Именно. Захватили их в пятидесяти километрах от Акдены. Если мы высадимся в городе, то сможем успеть приготовить кочевникам тёплую встречу. За пределами городской черты нам никто и слова не скажет — там свободная территория.

— Сколько будет людей? — спросил Торопчев.

— В основном составе от украинского отделения — «Цапля», то есть Волков со своими амазонками. От московских — один консультант. «Чайка» сидит наготове, если потребуется помощь.

Торопчев разочарованно вздохнул. Его рубакам работы, скорее всего, не достанется.

— Наша задача — обеспечение в случае необходимости контакта с местными, потому что у европейцев спец по Степи только один, этого мало. Москвич — запас. Всю основную работу делает Европа, «Цапля» ассистирует, «Чайка» ждёт наготове, если потребуется подкрепление. Все ясно?

— Куда уж яснее, — вздохнул Волков. Миссия выглядела простой, как букварь с эротическими картинками. И, конечно, Вульф ожидал от неё самого худшего.

— Опять этот проклятый город, — пробубнил Вульф, ступив на улицы Акдены. Возвращаться сюда он не планировал в ближайшие несколько месяцев, и вот нате вам. Допланировался.

Портал открыли не в штабную квартиру, а прямо в какой-то грязный переулок, где майора уже ждал парень из европейского отделения — крепкий блондин с лицом викинга и фигурой Аполлона. Акденская туника сидела на нём как на персонаже античной фрески.

— Мистер Волков? — осведомился он на превосходном английском. — Уважаемые Илла и Рея? Меня зовут Андерс Свенсон, я лейтенант шведского отделения R.C.D. Идёмте, я проведу вас к отряду.

— Почему портал пробили не сразу туда? — удивился Вульф.

— Аномалии в местном пространстве-времени, — ответил викинг, с любопытством посмотрев на сестёр. Те ответили ему ледяными взглядами. Пожав плечами, Андерс зашагал к выходу из переулка. — Наши учёные уже начали работу, но… В общем, именно их и захватили кочевники.

— Понятно.

На душе стало ещё тяжелей. Аномалии? Прежде уже случались подобные вещи, в том числе и на Земле. Считалось, что именно в результате аномалий в земной мир проникали драконы, великаны и прочие мифические существа. Но всё это — мелочи, ради них толпу учёных в другой мир слать глупо, хватит и парочки. Значит, затевалось что-то крупное.

Андерс шёл по улицам уверенно, словно бывал тут не первый раз. Впрочем, как в итоге оказалось, он отлично знал степное наречие и успел хорошо изучить карту города. Несколько лет назад он провалился в Степь через разрыв, став самым натуральным попаданцем из тех, кого обычно спасал Вульф. Но в отличие от студентов и продавцов компьютеров, Андерс оказался парнем ухватистым и уже через полгода возглавлял одно из местных племен в роли посланца бога, чему изрядно способствовала его внешность. Естественно, получив при этом полный пакет услуг из тех, которыми обычно снабжаются удачливые попаданцы, то есть баб, выпивку и самоутверждение.

Ну а потом Андерс отправился в более развитые страны, где в итоге и попался кому-то из землян. В родной Швеции викинга посчитали пропавшим без вести, а родственники не слишком обрадовались возвращению, но Андерс и тут проявил смекалку, пойдя на службу в Департамент. Где, конечно, его приняли с распростёртыми объятиями.

— Я со своими разъезжал дальше на западе, об Акдене мы только слышали, — рассказывал он уже на степном, чтобы сёстры тоже понимали. — Но даже если б и тут жил, один проводник на толпу военных — мало. Вот наши и обратились к вам.

— Трудно было не понять, — хмыкнул Вульф. — Но и то ладно, мне моих девиц ещё воспитывать и воспитывать. У них едва шок прошёл от приезда на Землю, тут хоть расслабятся немного.