Первая настоящая подводная лодка была построена — увы! — не для идиллических занятий, о которых мечтал когда-то добрый епископ Уилкин. Мрачные нужды войны вызвали к жизни «Черепаху», сконструированную в 1776 году американцем Дэвидом Бушнеллом, чтобы топить английские военные корабли в период англо-американской войны за независимость.

Представьте себе огромное деревянное яйцо, скрепленное железными обручами. Внутри яйца — резервуары, куда нагнетается вода, выкачиваемая затем с помощью ручной помпы. Здесь же помещаются рули управления и «мотор» в образе человека. Да, человека, ибо лишь мускульной силой приводился в движение винт — первый в истории техники винт, примененный для подобной цели. К нижней части яйцевидного корпуса подвешивался балласт; будучи сброшен, он обеспечивал судну возможность быстро возвратиться на поверхность. К верхней части корпуса была прикреплена торпеда, которая ввинчивалась в днище вражеского корабля с помощью перфорирующего винта.

Управляемая сержантом пехоты, по имени Ли, «Черепаха» приняла активное участие в боевых операциях.

Дело происходило, как уже сказано, в 1776 году. Англичане окружили одну из американских армий двумя группами наземных войск с суши и флотилией боевых кораблей с моря. Новое изобретение позволяло надеяться, что блокада со стороны моря будет прорвана.

Глухой безлунной ночью американские суда отбуксировали «Черепаху» возможно ближе к вражеским военным кораблям, а сами вернулись на берег. В течение двух с половиной часов сержант Ли, крутя руками винт, маневрировал против морских течений и волн. Он приблизился к самому большому из английских военных кораблей — шестидесятичетырехпушечному «Eagle» («Орел»), украшенному адмиральским флагом. Бледный рассвет уже занимался над спокойным морем; надо было торопиться. Увы! Корабль оказался построенным по последнему слову тогдашней судостроительной техники: корпус его был обшит толстыми листами меди. Перфорирующий винт не мог пробить металл. Сержант заупрямился. Но что поделаешь! Невозможно найти уязвимое место в огромном корпусе «Орла».

День разгорался. Пришлось скрепя сердце отказаться от задуманной операции. Но, для того чтобы вернуться на берег, надо было покрыть расстояние в четыре мили. «Черепаха» всплыла на поверхность. Ее заметили. Английские военные суда погнались за ней. Тогда сержант Ли снова погрузился под воду и отцепил торпеду, которая взорвалась через минуту и отвлекла ненадолго внимание преследователей. Тем временем отважный сержант успел благополучно добраться до берега, где был подобран американскими шлюпками.

С точки зрения военной стратегии рейд «Черепахи» был неудачей. Но с точки зрения техники это было замечательным достижением. Человек впервые доказал, что он может продолжительное время находиться в толще вод, глубоко под волнами.

Первые «корабли глубин».

Американец Роберт Фултон так преуспел в качестве живописца, что вскоре смог целиком отдаться своей страсти к механике. Приехав во Францию при Директории, он всей душой стремился помочь стране, которая не раз выручала молодое американское государство во время войны за независимость.

А Франция в тот момент больше всего страдала от так называемой континентальной блокады. Английский флот препятствовал доступу всех судов к берегам Европейского континента. Единственное средство ослабить эту петлю, душившую страну, — прогнать британские корабли, стоявшие на страже у входа во все морские порты Франции. Решить задачу можно только одним «революционным» способом: сконструировать подводный «корабль-рыбу».

У Фултона были уже разработаны чертежи такого корабля. Его убедительное красноречие внушало доверие. Но вот беда: новое грозное оружие пугало всех. Поэтому Директория долго колебалась, принять ли его официально на вооружение. В конце концов она все же отказалась от постройки «корабля-рыбы», однако согласилась выплачивать Фултону премию за каждый потопленный английский корабль, сделав вид, что не желает знать, каким способом он добьется подобного результата. Так родился «Механический Наутилус» длиной шесть метров пятьдесят сантиметров и шириной два метра. Переименованный вскоре просто в «Наутилус», этот подводный корабль прошел испытания в водах Сены, близ Парижа, а затем в Руане и пробыл под водой целых шесть часов. Однако после этого морское министерство дало распоряжение прекратить испытания.

Позже, уже при Наполеоне I, Фултон, поддержанный двумя великими французскими учеными — Лапласом и Монжем, — возобновил свою работу и построил «Наутилус-II». Новое подводное судно, имея на своем борту команду из четырех человек, потопило на рейде Брестского порта старую баржу. Английские военные корабли, блокировавшие порт, не на шутку встревожились. Но Наполеон, как и его предшественники, не захотел начать первым подводную войну, и Фултон вернулся в Америку, где несколькими годами позже ему суждено было построить первые в мире паровые суда.

«Наутилус» в глубинах океана.

Полвека спустя эстафету в деле создания подводных лодок принял некрасивый человек с большой головой, всклокоченными волосами и широко открытыми глазами мечтателя — баварский токарь по металлу Вильгельм Бауэр. Он проявил подлинную гениальность и невероятное упорство в достижении поставленной цели. Но неудачи преследовали его всю жизнь.

Первый построенный Бауэром подводный корабль предназначался опять-таки для нужд войны. Датский флот атаковал города северного побережья Германии. Новый подводный корабль «Морской водолаз» должен был напасть на корабли датчан и прогнать их.

«Глубокое впечатление, испытанное мною при созерцании некоторых морских животных, — писал Бауэр, — навело меня на мысль построить подводный корабль, который формой своей напоминал бы рыбу». Так Бауэр первым из изобретателей придал подводной лодке ее классическую форму.

Одного лишь слуха о том, что «Морской водолаз» проходит испытания в Кильском порту, оказалось достаточно для того, чтобы датские корабли, блокировавшие вход в этот порт, поспешно удалились.

Наступил день испытаний подводной лодки в открытом море. Но при выходе из Кильского порта «Морской водолаз» внезапно потерял остойчивость и пошел ко дну на глубине восемнадцати метров. Один из листов металлической обшивки оказался неплотно пригнанным. Сквозь трещину внутрь лодки лилась вода. Два матроса, находившиеся под командой Бауэра, уже приготовились к смерти. Но Бауэр не растерялся. Тут же, на месте, он придумал маневр, который по сей день применяется в подводном флоте для спасения экипажа: Бауэр приказал матросам открыть — забортные краны и впустить в лодку воду!

Матросы, не имея представления о том, как действуют законы давления в жидкой среде, не хотели выполнять распоряжения Бауэра: оно казалось им безумным. Но баварец в конце концов убедил их рискнуть.

Хлынувшая из забортных кранов вода в одно мгновение затопила лодку и стала подниматься вверх, сжимая находившийся в лодке воздух. Когда давление воды снаружи и сжатого воздуха изнутри лодки уравновесилось, входной люк, на который вода не оказывала больше давления, открылся, и сильная струя сжатого воздуха выбросила на поверхность моря незадачливых подводников, как пробку из бутылки с газированной водой или шампанским.

Три года спустя мы находим Бауэра уже в Англии за постройкой подводного аппарата, снабженного «пороховым мотором», затем — в Соединенных Штатах Америки и, наконец, в 1855 году — в России, куда он прибыл по приглашению царского правительства. В России Бауэр строит своего знаменитого «Морского черта» — огромное по тому времени подводное судно длиной шестнадцать и шириной около четырех метров.