Это и правда был… разлом. Огромная прореха в мгновенно потемневшем небе, которое еще минуту назад выглядело не то что не грозовым — безоблачным. И через эту дыру на нас в прямом смысле обрушился поток воды, настолько сильный, что я в первые мгновения почти захлебнулась, задохнулась и сжалась, ощутив, будто меня снова скинули с моста в бурную воду.

А ливень стеной продолжили падать на землю, на завизжавших вэй, на моментально прогнувшиеся шатры, на несчастный щербет, вытекший из своих чаш разноцветными струями и тут же растворившийся в темных потоках.

Заревели — залаяли пышты, сверкнули в отдалении молнии — а потом ближе, побежали слуги… нет, еще пока не спасать и прятать имущество, а хватать мечущихся девиц и распихивать их по повозкам и каретам.

И пока они слаженно действовали, под руководством отпустившего меня мэрра Корни и Карины, пока мэсси Аньер хватала серебряные чаши и волоком тащила их к повозке, пока мгновенно сориентировавшийся вэй-ган и вэи стражи резкими движениями и какими-то пассами прижимали шатры к земле, я стояла совершенно ошеломленная и едва ли не открыв рот.

Но вновь прозвучавший гром и зашипевшие совсем рядом голубые молнии привели меня в чувство.

Привычные к подобному катаклизму вэи уже уезжали, побросав все свои личные вещи. Впрочем, они были правы в своей спешке — при таком дожде проселочные дороги размоет очень быстро. Следом, повинуясь то ли собственным представлениям о помощи, то ли требованию вэй-гана, помчались и стражи — вот и пригодилась претенденткам пресловутая охрана. Защитят — не защитят, но если что, колеса из размякшей земли вытащат. Герои…

Ну а я присоединилась к насквозь промокшим слугам, которые принялись деловито собирать все, что попадалось под руку, и едва ли не на ходу закидывать в повозки и лари. Шатры, как крикнули мне сквозь шум дождя и рев ветра, будут убирать уже «когда прояснится».

Хотя у меня не было ощущения, что что-то может проясниться… Напротив, я осознала, что я стою в эпицентре урагана, который был, есть и будет всегда.

И при этом странно счастлива.

Едва подавив в себе желание рассмеяться от удовольствия — может, никто и не заметил бы, но если бы заметили, вряд ли сочли нормальным, что домоправительница бегает под ливнем и смеется — с удвоенной энергией принялась за дело. И не обратила внимание, как уехала одна повозка, вторая — с мэсси Аньер и мэрром Корни, который оставил мне пышта, крикнув, чтобы не медлила и отбыл…

Оставил пышта?!

Твою ж… Ну конечно, я же езжу верхом… И типа сейчас должна бы помчаться вслед за удаляющимися слугами… И даже обогнать их и приехать в замок первой.

Это он так обо мне позаботился?

Произнеся про себя все возможные ругательства, я решительно подоткнула юбку и, чавкая ботинками, двинулась к мокрому и понурому животному, который, заметив, что я подхожу, вскинул лохматую башку и недобро на меня посмотрел.

— Кысь-кысь-кысь… — пробормотала я совершенную глупость и протянула руку, чтобы отвязать поводья от дерева.

Отвязала, конечно, никто мне руку не откусил, но…Черт, все-таки у него взгляд какой-то не такой…

В этот момент молния ударила особенно близко, и собакин дернулся, рыкнул, боднул меня своим дурацким лбом, так что я упала на пятую точку в грязную лужу. А сам, скотина такая… понесся прочь в сторону замка.

Да чтоб тебя!

— У вас и правда…нет способностей к езде.

Насмешливость в тоне незаметно подошедшего вэй-гана я расслышала даже сквозь грохот. И ухватилась за протянутую… лапу.

— Вы не уска… не ушли?

— И бросить свою домоправительницу на растерзание природе?

Мне показалось, или Себастиан выглядел довольным? И чем? Что мы остались наедине, а всякие раздражающие элементы убрались прочь?

Вздохнула.

Становилось холодно, а чувство эйфории ушло. Я обхватила себя руками…

— Ваша… домоправительница благодарна, что не бросили. Но как мы… доберемся?

Усмехнулся. Скинул сапоги. А потом произнес вообще почти неприемлемое:

— Садитесь.

— К-куда?

— На кого, вы хотели спросить?

И вэй-ган Эрендарелл… встал на четвереньки. Я сглотнула…

— Садитесь же! Дальше погода будет только ухудшаться! На руках я не донесу, а сами вы не дойдете…

— Я тяжелая…

— Я уже возил вас! Вы долго собираетесь со мной спорить? — ох, кто-то снова взбесился… Из-за чего он там бесился последний раз? Все позабыла из-за новых обстоятельств…А когда он меня возил?

Ох, вспомнила. Хотя я и была тогда без сознания.

Я осторожно села на спину, покрытую рубашкой, и не менее осторожно обвила руками за шею.

Себастиан прыгнул вперед, ну а мне стало понятно, что Васнецов писал свою картину не с натуры. Потому как сидеть так, как сидел на волке Иван-царевич вместе со своей принцессой, было не возможно.

Мужчина и сам понял, что при следующем прыжке я свалюсь, и остановился.

А я… да что уже мне остается? И так репутацию смыло…

Я задрала юбку, перекинула ноги через хребет и приникла животом и грудью к… чудовищу. И почувствовала как напряглись его мышцы подо мной… А потом он снова прыгнул… И еще раз… и нырнул в лес, потрусив — или что там делают звери — по едва заметным тропкам.

Вот странно, — подумалось мне, — в вертикальном положении он казался почти человеком. А сейчас…Сейчас будто его руки стали короче, тело удлинилось, и… Блин, а у вэй-гана есть хвост?

Я попыталась обернуться, чтобы посмотреть, но тут же получила веткой по щеке, и снова приникла к нему, прижимаясь плотнее и пряча лицо. Поглощая жар его тела, силу мышц, продолжаясь в нем, чувствуя себя, как ни странно, уютно, несмотря на то, что вокруг все ходило ходуном, а в спину нещадно били злые капли…

Не знаю, сколько продолжалось наше путешествие. Я потерялась во времени и пространстве.

Но в какой-то момент вэй-ган остановился и… Как-то быстро и ловко начал распрямляться, а потом еще и успел перехватить меня и осторожно поставить на землю.

— Вы… устали? — спросила я тяжело дышащего мужчину. Вода заливала мое лицо, но я все равно задрала его и попыталась рассмотреть что-то в темноте.

Мы прибыли… В замок, — зачем-то уточнил вэй-ган.

Молния снова ударила совсем рядом с нами и озарила его лицо, оказавшееся неожиданно близко. А потом я почувствовала, как меня притягивают за талию, а к щекам прикасается мокрая шерсть… И дальше его губы встретились с моими.

Это было странно… Как и все происходящее до этого. Пожалуй, со странностями сегодня перебор, но… Я почему-то не отстранилась.

Хотя даже не понимала, понравился мне поцелуй или нет. Его губы были плотными и мягкими, но он не столько целовался, сколько прижимал их к моим — возможно в этом состоянии это и был единственно возможный вариант…

И было удивительно и хорошо стоять вот так, в его объятиях… Хотя, конечно, это не могло продолжаться долго.

Несмотря на кипящие вокруг страсти, я заболела. Единственная, кстати, из всех. Может потому, что моему организму оказались непривычны подобные приключения, а может остальных выручила капля магии, что, наверняка, присутствовала в крови каждого жителя этого мира.

И то, что здесь были магические лекари, зелья и, в конце концов, теплая кровать, никак не отменял — разве что приуменьшал — факт появления соплей и температурного полубреда. В котором я примерила на себя роль то ли бабочки, то ли колибри, летающей вокруг чего-то мохнатого и большого…

Зато после глубокого оздоровительного сна появилось время подумать. Оправиться от шокировавшего меня события и… привести в порядок собственные чувства. И воспоминания о том, как мы остались одни, отделенные объятиями и дождем от всего прочего мира.

Конечно, я осознавала и раньше, что привлекаю вэй-гана… И его собачье — сенная политика не прошла незамеченной.

Но даже при моем понимании я оказалась не готова к подобному повороту событий. К тому, что мужчина, к которому я обращаюсь на «вы» и со всей возможной вежливостью, который может мне приказывать — и делает это — и который способен одним словом и повелительным жестом вышвырнуть меня на улицу, всячески демонстрирует свою… весьма ощутимую приязнь.