– Пошли, – шепнула Рэнди.

Вместе с Джоном они побежали лесной тропой туда, где стояли в придорожных кустах их машины и поджидали оставшиеся двое цэрэушников.

– Ну что? – поинтересовался Аарон, вылезая из машины.

Макс только открыл дверцу, глядя на Рэнди, точно изголодавшийся неандерталец – на первый увиденный за год кусок мяса. Та старательно не обращала внимания.

– Не отвертитесь, – бросила она. – Машин у них две. В какой сидит Сулейман – мы не узнаем. – Она не стала добавлять, что Абу Ауда тоже окажется неизвестно в какой машине, а великан, возможно, является даже более ценной добычей. – Нам придется разделиться и следить за обеими.

– Причем чертовски осторожно, – добавил Джон. – Абу Ауда боится, что за Сулейманом могли пустить «хвост», и будет держаться настороже.

Аарон и Макс хором забурчали, что у них есть своя работа и вообще пора спать, но Рэнди напомнила, что ее миссия важнее.

Джон забрался в «Крайслер» вместе с Максом, Рэнди подсела к Аарону. Минуту спустя две машины с террористами вывернули с колеи на проселок, и агенты ЦРУ двинулись в погоню, держась на почтительном отдалении и лишь изредка замечая впереди габаритные огни. Это было тяжело и рискованно – добыча с легкостью могла уйти. Но когда машины из Лэнгли доползли наконец до шоссе А6, четверо агентов с облегчением заметили впереди черные автомобили террористов. Казалось, что на широкой магистрали следовать за ними будет проще…

Но одна свернула на юг, а вторая – на север. Следуя оговоренному плану, агенты разделились. Джон вздохнул и устало откинулся на спинку сиденья. Ночь обещала быть долгой.

Совещание между президентом, его ближайшими соратниками и членами Объединенного комитета начальников штабов было неожиданно прервано. Дверь, ведущая из Овального кабинета в приемную, распахнулась, и вставшая на пороге секретарша, миссис Пайк, известная роскошными кудрями и невиданной бесцеремонностью, вопросительно глянула на президента.

Сэм Кастилья раздраженно нахмурился, но, если Эстель решилась помешать ему в такой момент, значит, дело действительно срочное. И все же последние тревожные дни и бессонные ночи вымотали его до такой степени, что президент рявкнул:

– Я же просил не беспокоить, Эстель!

– Простите, сэр, но на проводе генерал Хенце.

Кастилья кивнул, стыдливо улыбнулся секретарше и поднял трубку.

– Карлос? Как дела? – Он окинул взглядом собравшихся в Овальном кабинете. Имя Карлос должно было сказать каждому, что звонит генерал Хенце, и действительно – все примолкли.

– В Европе – почти ничего новенького, мистер президент, – отозвался Хенце уверенно, но в голосе его Кастилья уловил сердитые нотки. – За последние двадцать четыре часа на всем континенте ни единого сбоя или нарушения работы компьютерных сетей.

– Слабое утешение. – Президент решил покуда не спрашивать, отчего злится генерал. – Но хоть что-то. Террористов уже засекли?

– Тоже покуда нет. – Хенце поколебался. – Могу я быть с вами откровенен, сэр?

– Я на этом настаиваю. Что случилось, Карлос?

– Я встречался с подполковником Джоном Смитом – тем военврачом, которого вы прислали вести поиски. Эта встреча меня не обнадежила. Он мечется вслепую, мистер президент. Он не только подозревает в связях с этими безумцами доверенного помощника генерала Лапорта – он прямо заявил, что даже я могу попасть под подозрение. Короче говоря, он не знает ни черта.

Президент вздохнул про себя.

– Мне кажется, он добился впечатляющих успехов.

– О да, нарыл он много чего, но к проклятой штуковине мы не приблизились ни на шаг. По-моему, парень просто разрывается на части, и меня это тревожит. Не стоило ли нам бросить на это дело все силы, а не одного человека, хоть и самого расспособного?

Судя по интонации, решил президент, генерал с куда большим удовольствием направил бы всю 82-ю воздушно-десантную дивизию и 1-й вертолетно-десантный полк, чтобы обыскать в поисках террористов каждую хибарку на Ближнем Востоке. Конечно, это запросто может привести к Третьей мировой, но так далеко генерал Хенце явно не заглядывал.

– Я приму во внимание вашу озабоченность, генерал, и благодарю вас, – серьезно ответил президент. – Если решу сменить лошадей на переправе, немедленно сообщу вам. Только не забывайте – делом занимается и ЦРУ, а также МИ-6.

Обиженное молчание. Потом:

– Да, сэр. Конечно.

Президент кивнул сам себе. На какое-то время ему удалось призвать генерала к порядку.

– И держите меня в курсе всех изменений. Спасибо, Карлос.

Президент Кастилья повесил трубку и, ссутулившись, положил отяжелевший подбородок в ладони, глядя – сквозь рутиловые линзы очков и оконные стекла – в затянутое грозовыми тучами небо. Дождь лил такой, что в серой мгле едва проглядывал Розовый сад, отчего настроение главы Соединенных Штатов отнюдь не улучшалось.

Его и самого заботило – честнее сказать, пугало, – что «Прикрытие-1» до сих пор не обнаружило молекулярный компьютер. Но он не мог выказать неуверенности – по крайней мере, сейчас.

Отвернувшись от окна, президент окинул взглядом советников и высших военных, рассевшихся по креслам, на софе, стоящих в ожидании у каминной решетки. Потом опустил глаза. На ковре, застилавшем паркет, была вышита Большая государственная печать. «Соединенные Штаты, – твердо сказал себе президент, – еще не потерпели поражения». И не потерпят.

– Как вы поняли, – спокойно проговорил Кастилья, – мне только что звонил генерал Хенце из штаба НАТО. Там все тоже спокойно. Ни одной атаки за прошедшие сутки.

– Мне это не нравится, – пожаловался глава президентской администрации Чарльз Орей. – Почему ребята, завладевшие ДНК-компьютером, оставили нас в покое? Почему не угрожают? Или уже получили все, чего добивались? – Несмотря на возраст, узкое лицо Орея не тронула ни одна морщинка. Голос его был тих и хрипловат. – Весьма сомневаюсь. – Он нахмурился и скрестил руки на груди.

– Возможно, свое действие оказали наши меры защиты, – с надеждой предположила Эмили Пауэлл-Хилл, советник по национальной безопасности, как всегда стройная и сурово-деловитая. Сегодня она выбрала костюм от Донны Каран, подчеркивавший ее природную элегантность. – Если повезет, запущенные нами резервные системы остановят противника.

Начальник штаба армии генерал-лейтенант Айвен Герреро закивал, от волнения подавшись вперед и опершись ладонями-лопатами о колени. Он окинул собравшихся холодным, расчетливым взглядом, в котором читалась не уверенность даже, а неколебимость, которую в военных кругах подчас ценят больше ума.

– Мы заменили резервными все программы, вплоть до софтвера бортовых целеуказателей на танках. Думаю, мы обошли ублюдков, кто бы они ни были, вместе с их проклятым молекулярным компьютером.

– Согласен, – откликнулся от камина командующий ВВС генерал Брюс Келли. Пухлая его физиономия прямо-таки светилась решимостью. Все знали, что генерал порой злоупотребляет выпивкой, но, несмотря на это, Келли оставался, как в молодости, хитрым и несгибаемо-упрямым.

Командующий морской пехотой генерал-лейтенант Клейсон Ода, лишь недавно занявший свой высокий пост и еще купавшийся в лучах известности, бодро подтвердил, что противомеры работают и террористы остановлены. «Добрые старые американские технологии в деле», – закончил он надоедливым клише, радужно улыбаясь.

Президент Кастилья слушал, не присоединяясь к дискуссии по поводу резервных систем. В стекло били дождевые капли, выбивая зловещую, тревожную дробь.

Когда спор затих сам собой, президент прокашлялся:

– Ваши усилия – и соображения – весьма обнадеживают. И все же я должен предложить другое объяснение затишью последних часов. Оно едва ли вам понравится, но игнорировать его мы не вправе. Наши источники в Европе предполагают совершенно иной сценарий. Мы не страдали от вражеских атак в последние сутки не потому, что все атаки были отбиты защитными системами, а потому, что их не было.