– Это звонила Пэт Ремия, с Даунинг-стрит, 10. Англичане потеряли одного из своих ведущих военных – генерала Мура – и полагают, что это работа наших террористов.

Он запрокинул голову и устало закрыл глаза.

– Знаю, – кратко откликнулся Клейн.

Лампа за его спиной отбрасывала густые тени, подчеркивая залысины и глубокие морщины.

– Ты слышал, что думает о нашей тактике генерал Хенце? И о наших перспективах?

Клейн молча кивнул.

– И?..

– Он ошибается.

Президент покачал головой и печально поджал губы.

– Я боюсь, Фред. Генерал Хенце сомневается в способностях Смита снова выйти на этих типов, и я должен признаться, что тревожусь и сам.

– Сэм, прогресс в разведывательных операциях оценить трудно. Все наши спецслужбы брошены на различные аспекты этого дела. Плюс к тому Смит объединил усилия с двумя исключительно опытными оперативниками – из ЦРУ и из МИ-6. Разумеется, неофициально. Но с их помощью он может непосредственно задействовать ресурсы этих служб. Из-за проблем со связью я не могу помочь ему в обычной мере.

– Им известно о «Прикрытии-1»?

– Ничего.

Президент сложил руки на животе. Комнату затопила тишина.

– Спасибо, Фред, – вымолвил наконец Кастилья. – Держи меня в курсе. Постоянно.

Клейн поднялся, шагнув к двери.

– Непременно. Спасибо, мистер президент.

Чуть приподняв голову, лежащий на склоне низкого, опаленного солнцем холма Джон как раз мог видеть маяк Фар-де-ла-Мола, стоящий чуть восточнее, на самой высокой точке острова. По обе стороны от маяка тянулись девственные пляжи, сбегающие к чистой синей воде. Поскольку остров Форментера был не только почти безлюдным, но и довольно плоским, Джону и Максу, чтобы подобраться поближе к троим террористам, за которыми они следовали всю ночь, пришлось прятаться за булыжниками и купами жесткого, колючего кустарника.

Оставив машину выше узкой полоски песка, упомянутая троица – доктор Акбар Сулейман, его спутник из отеля «Сен-Сюльпис» и охранник из охотничьего домика – теперь нетерпеливо прохаживалась взад-вперед, поглядывая на здоровенный и очень быстрый на вид катер, стоящий на якоре ярдах в ста от берега.

В самые темные часы ночи «Мерседес» с террористами пересек испанскую границу. Джон и Макс следовали за ним. Зарю они встретили у Барселоны – по правую руку возносились в небо шпили недостроенного шедевра Гауди, собора Святого Семейства, по левую на холме Монжуй громоздился замок. Но машина террористов мчалась дальше, к аэропорту Эль Прат, а там – мимо основных терминалов. В конце концов «Мерседес» затормозил в той части воздушного порта, что отводилась частным самолетам и чартерным компаниям, напротив конторы, предоставлявшей фрахт вертолетов.

Макс остановил машину в виду терминала, но мотор не заглушил. Второго «Мерседеса» и Абу Ауды не было и в помине.

– ЦРУ имеет своих людей в Барселоне? – поинтересовался Джон, глядя, как террористы скрываются в здании.

– Возможно, – пробормотал Макс.

– Тогда гони сюда вертушку, – приказал агент. – И поскорее.

Вскоре после того, как доктор Сулейман и его спутники забрались в зафрахтованный ими гражданский «Белл-407», прибыл и запрошенный Джоном «Си Хок». Вслед за «Беллом» двое агентов пересекли Средиземное море, чтобы оказаться здесь, на самом южном из Балеарских островов, и теперь из своего укрытия наблюдали за узкой полоской пляжа впереди.

На глазах у Джона через борт катера вышвырнули большой надувной плот. Решение созрело мгновенно. Если сейчас он упустит террористов, чтобы проследить путь быстроходного катера – похоже, переделанного лоцманского – потребуется не один день. Преследовать на вертолете другой вертолет – само по себе не столь уж подозрительно. В конце концов, именно таким способом агенты и попали на Форментеру. Сворачивать с прямого маршрута над океаном довольно глупо, а преследователь может держаться в таком отдалении, что без бинокля и не разглядишь. Да и шума не услышать – над головой ревет дизель, – и топливо на обеих машинах кончится почти одновременно. А вот если вертолет преследует катер, ему волей-неволей придется кружить над ним – слишком велика скорость полета, – и горючее при этом подходит к концу на удивление быстро.

– Я заберусь на катер, – бросил Джон своему спутнику. – Ты прикрой меня, а потом жди Рэнди. Если не появится – возвращайся в Барселону и свяжись с ней, куда бы ее ни занесло. Передай, где я, и пусть начинает искать катер. Не найдет – сидите тихо, я сам с ней свяжусь.

Макс резко кивнул и снова перевел взгляд на лениво покачивающийся на синих волнах катер.

– По мне, так больно рисково.

– Ничего не поделаешь.

Джон ползком отступил, покуда берег не скрылся из виду, а потом, пригибаясь, забежал за скалистый мысок. Там он разделся до трусов, «вальтер» и стилет увязал в скатанные брюки и примотал ремнем к поясу. Сбежав вниз по пляжу, он нырнул в сверкающее под солнцем море. Вода оказалась прохладной – еще не прогрелась. Агент нырнул, проплыл, сколько мог, под водой и осторожно высунул голову, чтобы оглядеться. По левую руку виднелся плот, уже одолевший под чихание старого лодочного мотора половину пути до берега. У руля сидел одинокий моряк. Сколько мог видеть Джон, палуба старого лоцманского катера была пуста.

Агент набрал полную грудь воздуха, нырнул снова, проплыл немного под водой и выплыл, аккуратно продавив лбом синий полог волн. «Не считая капитана, больше пяти человек экипажа, – думал он, – на катере не будет – зачем? Один плывет к берегу, но на палубе больше никого. Тогда где остальные? Надо ведь забраться на борт, найти одежду и укрытие. Будет непросто… но альтернативы нет…»

Он вынырнул под самым бортом. Белоснежный катер покачивался в зыби, корма била о воду, порождая волны, раз за разом отталкивавшие агента. Продышавшись, Джон поднырнул под килем катера и выплыл уже с той стороны суденышка, что была обращена к открытому морю. С борта свисала веревочная лестница; агент доплыл до нее и прислушался, неслышно поводя руками, чтобы только не снесло течением – не донесутся ли сверху голоса или шаги? – но только кричали с берега встревоженные чайки да мерно шлепали волны о борт.

Нервы агента готовы были сдать. Вроде бы на борту никого нет… но уверенным быть нельзя. Стиснув в зубах нож, он улучил момент, когда катер опустился на волне, поймал нижнюю ступеньку лестницы, подтянулся и полез вверх. Из-за качки это потребовало изрядных усилий, но вскоре Джон смог заглянуть через планширь.

Все еще никого. Все звуки заглушало биение сердца. Поднявшись еще на ступеньку, агент перевалился через планширь и выполз на палубу, стараясь, чтобы его не смогли заметить ни с берега, ни на самом катере. Одновременно он озирался, оценивая ситуацию. Первое, что привлекло его внимание, – на борту не было не только недавно спущенного на воду надувного плота, но и обычной шлюпки. Уже хорошо.

Прислушиваясь, озираясь, Джон на четвереньках прополз к центральному люку и спустился вниз. В тусклом свете виднелся узкий коридор и двери кают, маленьких, как офицерские на подводных лодках. Агент застыл, прислушиваясь к каждому скрипу, каждому лязгу – не заглушит ли тот людского голоса или шага.

Кают было шесть, и все они сейчас пустовали, хотя, судя по разбросанным в беспорядке вещам, недолго – пять одинаково тесных и одна вдвое больше, видно капитанская. В шкафчике агент нашел пару кроссовок своего размера. Ему показалось странным, что на тесном катерке, где все было принесено в жертву скорости, тратится столько места на отдельные каюты для матросов. Это могло означать, что в море катер проводит немало времени, а служба на нем – нелегка. А еще – что на борту может оказаться прачечная. Даже террористам приходится стирать белье, особенно – исламским. Коран требует от верующих соблюдать личную гигиену.

Действительно, пройдя по коридору чуть вперед, Джон обнаружил крохотную прачечную, куда только и помещалась стиральная машина и груда грязной одежды, которой хватятся в последнюю очередь. Брюки, хотя и мокрые, у агента были с собой, поэтому он присвоил только рубашку и носки. Торопливо облачившись, Джон двинулся на корму, где обнаружил еще один признак того, что катер совершает долгие рейсы, – бочки с соляркой. А за ними – ответ на все загадки: просторный трюм. На стенах его виднелись скобы и ремни, чтобы груз не мотало при сильной качке, а на полу – деревянные поддоны, чтобы шальная волна, захлестнувшая суденышко, не намочила груз. О природе груза позволяли догадаться следы белого порошка на досках – героин или кокаин. Скорее всего, на катере перевозили наркотики, а судя по ремням и скобам, рассчитанным на тяжелый груз, – и оружие.