Из головы Романа никак не шла пророческая фраза Саныча про сколопендру. Гадина и вправду ведь выглядела как насекомое. Виктория подтвердила, что схожесть с земным существом скорее внешняя, а при втором приближении так и вообще, скорее всего, окажется весьма поверхностной. Ну не могла же, убеждённо твердила ксенобиолог, Вселенная быть настолько скупа на форму! Не могла она настолько повториться!

Было тихо. Разведчики двигались без лишнего шума, если не брать в расчёт жужжание одного-единственного сервопривода, порядком уже раздражавшего к этому времени. Судя по всему, тварь отлично слышала. Роберт рассказал, что это он привлёк её внимание, налетев на гипсового клеща – остатки пиршества Карины. Именно так Роман прозвал про себя монстра. Ведь коварством и быстротой действий, пока ошеломлённая жертва приходит в себя, он мог сравниться разве что с его бывшей женой. Да и места укусов не заживали, а отмирали напрочь – всё сходилось.

Оля бы точно оценила сравнение… Вот кто-кто, а она-то видела эту стерву во всей красе!

Ещё Роберт предположил, что она реагирует на свет. Чем погрузил Вику, как ксенобиолога, в пучину размышлений на тему органов чувств лесной охотницы. Или охотниц. Хотя о большем их количестве думать не хотелось. Пусть уж Карина вообще окажется альфа-хищником Ясной, да ещё и желательно единственным! На эту роль тварь отлично подходила. Комок к горлу подступал при мысли о существе выше её в пищевой цепочке.

Двигаться без фонарей в призрачном тумане было практически невозможно, ведь ночное зрение заволакивало чешуйчатый лес сплошной молочной пеленой. Перебрав ещё пару вариантов, среди которых имелось тепло- и совсем уж экзотическое электромагнитное видение, люди остановились на варианте хоть и опасном, но привычном – включили подствольные фонари винтовок на малую мощность. Вика была почти уверена, что смех гадины есть не что иное, как эхолокация. Зрение, видимо, у неё рудиментное. Только откровенно яркий свет привлечёт её внимание. Наверное.

Внезапно Роман резко остановился. Песок метрах в десяти взбугрился, точно что-то лезло на поверхность. Группа вмиг заняла круговую оборону, и поверхность вздыбилась ещё в нескольких местах. Вскоре таких бугорков в зоне видимости наросло не менее десятка, а датчики движения, настроенные Бёрдом, почему-то молчали…

— Смотрим в оба…

В воздух одновременно взлетели десятки фонтанов тяжёлого песка. Громыхнули выстрелы, но почти сразу Роман прокричал “оставить”.

На месте бугорков светились ямы диаметром поменьше метра, внутри которых что-то шевелилось. Роман огляделся. Непохоже, что они были окружены. Легко угадывался путь, свободный от песчаных воронок.

– Двигаем!

– Сейчас что-то будет! Командир! Чую - будет! – Роберт двигал винтовкой вперёд-назад, словно луч её фонаря физически утыкался в указываемое им место.

Экзотела глухо ударились спинами - из-под песка полезли фосфоресцирующие голубым длинные червеобразные существа. От их секционных тел в разные стороны тянулись волнообразно шевелящиеся усики с еле заметными огоньками на концах. Лес отчётливо светлел.

Космопроходцы были готовы в любой момент открыть огонь. Прошла минута, за ней другая, но ничего не происходило. Черви высотой чуть более человеческого роста замерли в различных положениях, будто окоченели. Только многочисленные усики по всей протяжённости их тел синхронно шевелились, напоминая земных коралловых полипов, актиний, чьи щупальца колышут движения водных масс.

– Зря стреляли, – посетовал Бёрд.

– Главное – не старайтесь прислушиваться, – в очередной раз напомнил Роман.

Группа двинулась, обходя эти живые фонарные столбы. Лес сделался похожим на грот в прибрежных скалах, залитый голубоватым светом от морской воды.

В метрах трёхстах от опушки космопроходцы наткнулись на ещё одного высушенного клеща. Сложилось впечатление, что его пытались тащить: несколько ходовых лап отломлено, на песке нечётко виднелся след волочения.

– Не доела… – кисло усмехнулся Роман.

Выходить на открытое пространство не спешили. У самой кромки леса Роман расставил группу по огневым точкам. Сначала стоило подождать и понаблюдать.

Эта прогалина оказалась гораздо обширней. На пространстве от границы леса до почти отвесной скалы, с которой начинался отрог, уместилось бы не меньше десяти футбольных полей. В центре, соединённые меж собой в форме буквы «Г», серебристо мерцали два планетарных модуля, находившихся, как и оба челнока до этого, на песчаной возвышенности. Странно, но и сам взгорок тоже имел форму буквы “Г”. Выводы напрашивались сами: либо при посадке подобным образом вздымало песок воздействие человеческих аппаратов, либо же он, песок этот, отчего-то поднимал их уже после посадки.

Наконец-то, подумал Роман. Он не тешился надеждой, что на входе их встретит престарелая доктор Кислых в вязаном платке и с испечённым по случаю караваем. Но модули – это уже даже не челноки.

Планетарный модуль и есть колония. Первые два «Герольда» комплектовались исключительно челноками. Их отправили к Анубису и Марсу. На челноках космопроходцы и пробуждались, и жили, как, например, в небезызвестной «Маркизе». Челноки целиком и полностью заменяли людям дом и рабочее место.

Позже ввели в строй модули. Они были значительно больше и могли перемещаться по поверхности планеты, но скорее с целью корректировки местоположения, нежели в качестве транспортного средства. А также герметично стыковаться между собой. На Церере-3 из них уже состоял целый город. А ещё, в модулях не было квантового оборудования, что высвобождало немалое количество электроэнергии.

Спустя полчаса Роман всё же отдал приказ выходить. И опять зажужжал злосчастный сервопривод.

Когда группа преодолела половину расстояния между лесом и модулями, Роману показалось, что за ними наблюдают. Редко такое чувство возникало, но ещё реже обманывало.

– Оружие стволами вниз!

Если это колонисты, то стоило бы предугадать их удивление при виде приближающихся синтетиков Альянса, да ещё и броско раскрашенных жёлтым по антрацитово-чёрному вместо привычного защитного. Хорошо ещё, что не палят пока.

На всякий случай Роман взял свою винтовку за дуло и поднял вверх. Так он дошагал до самого подножья Г-образного песчаного холма.

А если это не колонисты? Датчик движения вдруг слабо и неуверенно вякнул, указывая цель на самой опушке. Роман остановился, включая двукратное приближение.

Ничего. Вряд ли это Карина. В прошлый раз она не приблизилась к свету даже на расстояние двадцати метров. И едва ли это клещи. Те вообще не водились близко к опушке, презирая свет местной звезды. Могли, конечно, быть ещё всякие зверушки, но Роман отчего-то подумал о другом.

Ещё до того, как пришедший в себя Буров озвучил эти две мысли, Роман обдумал их уже со всех ракурсов. Во-первых, синтетик, ворвавшийся к нему в генераторную, определённо не был обычным. Хотя бы потому, что если обычный синтетик наносит человеку повреждения, то несовместимые с жизнью. Он убивает. Значит, синтетик необычный. Вывод напрашивался сам по себе.

Словосочетание «человек» Макленнора в устах Бёрда носило разве что пренебрежительный окрас. Роман же подозревал, что Майкла для того сюда и отправили, чтобы выяснить что-либо о драгоценном экземпляре. С другой стороны, ведь никто не гарантировал, что внутри экзотела не засел какой-нибудь свихнувшийся тип, пробывший на чужой планете хрен знает сколько лет! Да ещё и в обществе Карины – от такого любой загорится идеей крушить черепа направо и налево, презрев мораль и членораздельность речи!

Вторая мысль бросалась в глаза всей очевидностью. Вопрос: зачем синтетик повредил генератор? Ответ: чтобы люди покинули челнок в поисках иного убежища. Либо это всё-таки не синтетик, учитывая запасы продовольствия и воды на челноке…

– Товарищ майор! – окликнул Романа, теперь уже командира, Иван.

Боец указывал куда-то вверх, в скалы. Роман повернулся и настроил визор по его словесным ориентирам, выбранным очень толково. Мимо них невозможно было промахнуться взглядом.