Космопроходцы спустились, оставив бездыханное тело аборигена в луже тёплой крови. Роберт шёл впереди, неуклюже держа автомат у пояса, точно солдат Первой Мировой – винтовку со штыком. В каждом звуке, даже в шорохе их собственных шагов ему слышался отстук зубов по камню. Его постоянно тошнило, а голова шла кругом. Мысль мерзкой пиявкой прицепилась к затылку.

Он убил.

Пусть то странный абориген, неведомо как возвращающийся и говорящий о себе, как о бессмертном. Не в том суть. Роберт – геолог. Горнопроходчик-взрывник. Не солдат. Он не должен убивать.

Но вдруг Вика споткнулась и с тихим писком повисла на его руке. Щёку обдало жарким дыханием, она всхлипнула, не торопясь отстраняться от единственной опоры в этом сумрачном подземном мире. Острые подломанные ноготки больно впивались в кожу.

Всякий мужчина солдат, когда слабый нуждается в защите. В особенности – женщина. И неважно геолог ты или музыкант, не державший ничего острее смычка. Воином мужчину делает не умение обращаться с оружием и не витые жилы под покрытой шрамами кожей, нет.

Воином мужчину делает дух.

Улица, на которой стоял Общий Дом, вела туда, где он видел отблески. Возможно, это свои. Предчувствие встречи с группой не улетучивалось и нисколько не умалялось. Наоборот, чем дальше они углублялись в разбавленный голубоватым сумрак гигантской пещеры, тем крепче и чётче оно становилось.

Вскоре вновь появились «жители» подземного города. Теперь это были самые что ни есть сиамские близнецы! Несколько пар человекоподобных существ с тонкими, изящными телами сливались меж собой в районе головы – то затылками, являя едва виднеющиеся намёки на физиономии, то лицами, словно один пожирал другого. Чуть дальше стояло изваяние сразу трёх «близнецов». Они склонились, точно над чем-то важным, держались за руки, а их головы сливались воедино, закручиваясь кверху спиралью.

– Смотри!.. Прям как…

– Памятник «Слившимся с космосом», – договорил за Вику Роберт. – Только…

– Тс-с-с!..

Роберт глянул на спутницу, схватившую его за руку. Она до побеления прижимала тонкий палец к надтреснувшим губам. Он затаил дыхание, но всё равно ничего не услышал.

В широко распахнутых глазах девушки, как в зеркале, мелькнул отблеск и он обернулся. В ту же секунду Вика протяжно заверещала. Вспышка попала в поле его зрения лишь краем, на излёте – хлынули слёзы, сумеречная серость пещеры взялась монолитом, разом утеряв всяческие очертания. Роберт машинально попятился, споткнулся и упал.

Первые очертания строений проступили нескоро. То и дело доносились всхлипы и стоны Вики, но Роберт сидел на месте и шарил пальцами по автомату, упираясь спиной в стену. И одна только мысль кружила в его большой голове.

«Где же этот чёртов предохранитель!»

Они появились будто бы из неоткуда. Тонкие, высокие, белые, без лиц. Словно бы ожившие статуи, которые они миновали пару минут назад. Пришельцы склонились над копошащейся на полу Викой, держа в руках непонятные не то жезлы, не то ружья. Они не видели Роберта, непонятно как оказавшегося укрытым выступом «фундамента» ближайшего строения.

Вика вела себя очень странно. Мычала, словно бы вдруг разучилась говорить, и шарила растопыренными пальцами по чешуйчатой поверхности дороги, глядя куда-то поверх. Она в упор не видела нависшие над ней фигуры.

Роберт перевернул автомат цевьём вверх и только тогда разглядел небольшой бегунок предохранителя, запрятанный аж под защитное полукольцо спускового крючка.

Он поднялся на одно колено и передвинул бегунок. Прицелился в стоявшего справа. И нажал на курок.

Дурак, он только что поставил оружие на предохранитель! Роберт спешно проделал то же самое и снова вскинул автомат. Белотелый человекоподобный чужак на миг привиделся ему лежащим в луже красной крови…

Движение он уловил краем глаза, но вот среагировать не успел. Первый удар выбил автомат из нетвёрдых рук. Роберт вскрикнул, подскочил, но тут же схлопотал короткий тычок в солнечное сплетение. Разноцветные круги утопили в себе и здания, и дорогу, а боль отозвалась даже в кончиках пальцев.

Его подняли и прижали к стене, придавив за горло. Роберт дважды не глядя махнул кулаком перед собой, но всё по воздуху – руки державшего оказались значительно длиннее.

Он был похож на фарфоровую куклу, на которую ещё не нанесли краску: нос и глаза на глянцевой поверхности обозначались лишь рельефно. Стать и грация тонкого тела чувствовались даже когда чужак не двигался. И сила. Роберт ничего не мог поделать с прижавшей его рукой.

Жезл-ружьё в ладони пришельца поднялся на уровень глаз якута, узорная резьба на нём засветилась. Вспышка, и мир утратил краски. Роберт хотел что-то выкрикнуть, но на деле лишь нечленораздельно замычал…

Визг преследовал их. Граница мрачного леса осталась позади, но Роман бежал как только позволяла помятая в бою «Оса». Смех Карины отчего-то виделся рябью ночного воздуха, почти осязаемой волной, обтекавшей их со спины. Но тварь при этом не нападала. Более того, датчики утверждали, что она неподвижна. Или же её вообще нет на опушке…

Роман не позволил себе бросить янки в лесу. Майкл прибежал ему на выручку. Дрался за него. А русские на войне своих не бросают. Несмотря ни на что.

У шлюза ждал Иванов, уже вооружённый любимым ПИМом. Роман не без труда взобрался на песчаный холм с бессознательным американцем на руках – коварный песок стаскивал его, словно он барахтался в яме-ловушке гигантского муравьиного льва. В отсеке стабилизации светофильтры сработали не сразу – экзотело сбоило после рукопашной с многоногой гадиной. На миг в триплексе привиделось лицо, сотканное из голубоватого свечения и начертанные на камне иероглифы…

В ангарном собралась команда. Предусмотрительно оставив Майкла на полу промежуточного отсека, Роман жестом приказал Иванову войти вместе с собой и закрыл внешний шлюз. После чего дал команду «Осе» и выпал из неё, ртом хватая тёплый воздух модуля. С полминуты он собирался мыслями. А когда поднялся, чтобы обо всём рассказать, и глянул на остальных – проглотил язык.

– Что случилось?! Почему ты оставил там Майкла?!

Командир не разобрал, кто его спросил. Раскрыв рот, он уставился на Трипольского. Тот стоял между Ренатой и Буровым, и будто бы всё было нормально. Только вот глаза Фарадея выкатывались из орбит и мёртво взирали только перед собой, словно два вставленных стеклянных шарика мутно-белого цвета.

– Рома?..

Он перевёл взгляд; изображение чуть запоздало, как после хорошего сотрясения. Из носа Ренаты шла кровь. Обильно, зримо, густо. Но ни единой капли не упало на пол. Роман как в полусне протянул руку, чтобы стереть тёмные струи, но женщина отстранилась.

– Да что с тобой?!

Он потряс головой. Надавил основанием ладоней на глаза, глубоко вдохнул и выдохнул.

– Триполий… – потерянно пробормотал Роман и тут же сдавленно-радостно воскликнул: – Это всё долбаный триполий!.. Открывайте! Вытаскивайте Майкла, ему срочно нужна помощь! Он ранен!

***

Рената всё взяла в свои руки. Отняв у командира флакончики с неостероном, она отвела его в медблок, усадила на недавно освободившуюся кушетку и бегло осмотрела. Шквал вопросов по поводу Саныча вдребезги разбился о глухую стену молчания. Настойчивыми уговорами Рената всё-таки уложила командира и надела ему на лицо респиратор Брамина. Для начала ввела в организм детоксикаторы широкого спектра, затем установила высококислородную программу.

– Лежи. Не вздумай вставать. Хотя бы полчаса.

Роман откинулся, поняв наконец, что вопросы и споры бессмысленны. И не заметил, как отключился.

Вернувшись в ангарный, Рената поспешила к Майклу. Но к своему удивлению обнаружила американца бодрствующим. Он сидел на полу и рассказывал, размашисто жестикулируя, о встрече с тварью. Притом правая рука его лежала на боку, прижимая разодранный китель.

– Покажи.

Майкл послушно убрал ладонь, и Рената резким движением дорвала китель. Ничего. Ран не было совсем. Мандибулы Карины коснулись кожи разве что вскользь.